63. К СЕСТРЕ
Мой друг, я был опять в пустынной стороне,
Где жизнь-изменница нам сладко улыбалась
В очаровательной весне,
Где пылкая мечта грядущим утешалась,
Как любовался детский взор
Прелестной далью наших гор.
Всё там по-прежнему: безмолвие святое
Не оставляло сень отеческих лесов;
Река, зерцало голубое,
Рисуется грядой картинных берегов,
Заросший дикий сад еще не заглушает
Тобой насеянных цветов,
И бедный селянин вздохнуть не забывает
При милом имени твоем.
Как в ризе торжества, в убранстве золотом
Представились очам знакомые дубравы;
Роскошной осени рукой
Холмы облечены в багрянец величавый,
Приветствовали мне венчанною главой;
С долины веяла спокойствия отрада,
Безвестная в стенах мятежных городов,
И туск унылый листопада,
Как сумрак летних вечеров,
В душе задумчивость питая,
К воспоминаниям невольно преклонял...
Их рой в краю родном меня не покидал;
Он влек меня туда, где нива гробовая,
Крестов могильных вертоград,
Объемлет Вечного алтарь уединенный -
Где нам останки драгоценны
Святыни под крылом лежат...
Там продолжалася безмолвная беседа,
Там ждал от мертвых я ответа,
Урока ждал в науке жить,
И тайны скорбные для друга и поэта
Искал бессмертьем разрешить.
Окрест ничем не нарушалась
Магическая тишина,
И утомленная природа наслаждалась
Дремотой легкою, предвестницею сна...
Я в сердце ровное вкушал отдохновенье;
В нем страсти пламенной косой
Пожали нежные волненья -
И хладный по себе оставили покой.
Мой вечер наступил - туманный, но безбурный;
Ночь тихая близка, - а там, в семье родной,
Еще есть уголок для погребальной урны...
Так думал я теперь в пустынной стороне,
Где жизнь-изменница нам сладко улыбалась
В очаровательной весне,
Где пылкая мечта грядущим утешалась,
Как любовался детский взор
Прелестной далью наших гор.
15 октября 1825
