МАРТЫНОВ Алексей

Майор 32-го егерского полка.

Князь Борятинский и Пестель назвали Мартынова членом Южного общества.

Заикин присовокупил, что он принял его в мае 1825 года, открыв ему цель общества введение республиканского правления, и что, быв послан от Тульчинской управы к Пестелю с известием о смерти покойного государя, заезжал в м. Немиров и получил там от Мартынова бумаги Пестеля в таком виде, в каком оные оставлены были у него Крюковым 2-м. Когда Мартынов, кажется, спрашивал о роде сих бумаг, зашитых в полотне, Заикин отвечал, что это сочинения Пестеля, кои он просил сохранить.
Крюков подтвердил показание Заикина на счет оставления у Мартынова бумаг.
Мартынов, по сим показаниям арестованный, оставлен был в Тульчине по причине тяжкой болезни, издавна его одержимой [sic]. При допросах он утвердительно отвечал, что к тайному обществу никогда не принадлежал и никогда не слыхал как об оном, так и о замыслах введения республиканского правления. Будучи крайне болен в то время, когда Крюков оставил у него бумаги, он не обращал на них внимания и не знал ничего, кроме слов Крюкова, сказавшего, что это книги, присланные ему от отца его. Возвращая их Заикину, не спрашивал о содержании оных.

По докладу о сем отношения главнокомандующего 2-ю армиею 16-го августа высочайше повелено иметь Мартынова под строгим надзором.