Г. М. Седова
Всероссийский музей А.С. Пушкина

27 (15 по ст. ст.) мая 1821 года в киевской церкви Спаса на Берестове проходил обряд бракосочетания. В тот день известный герой Отечественной войны, командир 16-й пехотной (Кишиневской) дивизии 2-й армии, генерал Михаил Федорович Орлов брал в жены старшую дочь другого генерала, также героя прошедшей войны, двадцатичетырехлетнюю Екатерину Николаевну Раевскую. Знакомые рассказывали, что тогда многие сильно сочувствовали Пушкину, зная, как он «вздыхал» по этой девушке.

С. И. Судариков с оригинала П. Ф. Соколова. Портрет Е. Н. Орловой. Сер. XIX в.
Бумага, акварель

Екатерина Раевская появилась на свет 21 (10 по ст. ст.) апреля 1797 года. Надгробная надпись на ее могиле в Новодевичьем монастыре гласит, что родилась она «под стенами Дербента», т. е. в те дни, когда ее 26-летний отец командовал Нижегородским драгунским полком, находящимся на театре военных действий в Персии. Друзья звали ее Марфой Посадницей — за сильный характер, Пушкин называл «женщиной необыкновенной». Известно, что характер Екатерины Орловой воплотился в образе Марины Мнишек. Пушкин рассказывал об этом в письме к Вяземскому: «Моя Марина славная баба: настоящая Катерина Орлова! знаешь ее? Не говори, однако ж, этого никому». Не исключено, что ее имя внесено поэтом в так называемый донжуанский список, а некоторые исследователи полагают, что если не Татьяна Ларина написана с оглядкой на Екатерину Орлову (Раевскую), то уж ее муж наверняка списан с генерала Орлова, и это о нем в романе сказано: «…всех выше / И нос и плечи подымал / Вошедший с нею генерал».

Когда летом 1820 года Пушкин путешествовал с Раевскими по берегам Крыма, в Гурзуфе он сочинил элегию, посвященную Екатерине Раевской: «Редеет облаков летучая гряда…», а в феврале 1821-го, когда жил в киевском доме Раевских и был сильно увлечен этой девушкой, появилось обращенное к ней стихотворение «Красавица перед зеркалом»:

Взгляни на милую, когда свое чело
Она пред зеркалом цветами окружает,
Играет локоном, и верное стекло
Улыбку, хитрый взор и гордость отражает.

Зимой того же года, вероятно, на глазах Пушкина, а, возможно, при его участии, создавались некоторые из силуэтных изображений, вклеенных в семейный альбом Орловых-Раевских. С 1938 года альбом, помещенный в массивный кожаный портфель-обложку, хранится в фондах Всероссийского музея А. С. Пушкина; приобретен у внучки Орловых Елизаветы Николаевны Орловой.

Среди многочисленных рисунков, фотографий, листов с засушенными цветами и листьями имеется лист с наклеенными силуэтами, относящимися ко времени сватовства М. Ф. Орлова. Силуэтные рисунки с юмором отражают период сватовства. На них изображена Екатерина Раевская — то поливающая из бутылки стоящего под балконом Орлова, очевидно, охлаждая его пыл, то прихорашивающаяся перед зеркалом, при этом Орлов услужливо держит за ее спиной щетку для волос. Вот он, привстав на колено, держит перед невестой моток ниток или сидит за роялем, распевая мадригал в честь возлюбленной. На обороте листа помещен большой силуэт, на котором отражена повседневная жизнь в доме Орловых уже после свадьбы: хозяин показан сидящим на парадном крыльце справа. Он принимает многочисленных посетителей, а хозяйка — слева, на кухне: она наливает что-то в сосуд стоящего перед ней повара. Внизу слева Михаил Орлов представлен в виде мощного льва, которого поражает стрелой амур. Справа — дочь Орловых Анна-Нинетта. Этот силуэт относится уже к 1827 году.

Шадуров с оригинала П. Ф. Соколова. Портрет М. Ф. Орлова. 1852 г.
Бумага, акварель, лак

Муж Екатерины Орловой — Михаил Федорович — личность замечательная, натура деятельная, кипучая. Достаточно вспомнить, что именно ему, 26-летнему полковнику, 31 марта 1814 года сдался Париж! Он был отправлен парламентарием в штаб маршала О. Ф. де Мармона, руководившего обороной города, где оказался в заложниках. До 2 часов ночи он вел переговоры с французскими генералами, которые привели к тому, что маршал поинтересовался, какой трактат «о нашей капитуляции составили бы вы как благородный противник». Орлов набросал несколько пунктов на листе бумаги, которую де Мармон тут же подписал. Александр I принял Орлова в постели. Тот подал ему только что подписанный документ со словами: «Вот капитуляция Парижа!»

Император не любил вспоминать об этой истории, так как его как будто лишили славной победы, но полковник Орлов получил за эту операцию генеральский чин. Некоторое время спустя он решился подать императору петицию о необходимости отмены в России крепостного права, после чего держать его при себе Александр I не решился. Как и прочие талантливые, но либерально настроенные генералы (граф М. С. Воронцов, П. Н. Киселев, А. П. Ермолов, братья князья С. Г. Волконский и Н. Г. Репнин), Орлов получил назначение на юге империи — подальше от столицы. Он отменил в своей дивизии телесные наказания (невиданное для тогдашней России новшество!), устроил школу для солдат, действующую по методу взаимного, ланкастерского, обучения. В феврале 1823 года по тайному доносу был отстранен от командования и жил в Москве; в событиях 14 декабря 1825 года участия не принимал, но был привлечен к следствию по делу декабристов и сослан в калужское имение, затем получил разрешение проживать в Москве, где занимался главным образом сочинением экономических трудов.

В московском доме М. Ф. Орлова бывали П. Я. Чаадаев, Пушкин, позднее – А. И. Герцен, который писал о нем: «…чело, как череп голый, античная голова, оживлённые черты и высокий рост придавали ему истинно что-то мощное; именно с такой наружностию можно увлекать людей».

Материал подготовлен Галиной Михайловной Седовой, заведующей Мемориальным музеем-квартирой А. С. Пушкина.

1. С. И. Судариков с оригинала П. Ф. Соколова. Портрет Е. Н. Орловой. Сер. XIX в. Бумага, акварель
2. Шадуров с оригинала П. Ф. Соколова. Портрет М. Ф. Орлова. 1852 г. Бумага, акварель, лак