125
19 декаб[ря] 1818. СП[етер]б[ург].*)
*) Архив, No 384, лл. 111--112.
Два письма твои, любезнейший Сергей, мы получили. Одно из Герве, другое из Вицгаузена. Известие, что ты не будешь сюда, нас опечалило, потому в особенности, что Матушка ожидала твоего приезда. Но так и 'быть. Мне кажется есть за что сказать спасибо Каподистрии за советническое место в Мадрите. Лишь бы только это не переменилось. Хорошо побывать даже и в Мадрите. Боголюбов, как говорят, едет сюда; а товарищ его Валенстейн остается или нет в Мадрите. Этого Валенстейна я видел в Вене: не глупой человек. Но впрочем его не превозносят, и между прочим говорят, что он жид. Булгари хвалят. Следственно он лучше своего брата.-- Я ожидаю теперь твоих писем из Геттингена. Тебе, думаю, было неприятно там слышать, что Кавер[ин] все еще не заплатил своих долгов. Мейер прежде ко мне об этом писал; я советовал ему, по совету самого Кавер[ина], писать к Малышеву в Вену, но Мейер не имеет ответа и опять обратился ко мне. Я говорил Кав[ерину]; он отвечает, что заплатит, а что теперь нечем. И это правда. Книга моя здесь раскупается и за Геттингенский экземпл[яр] посылаю тебе другой. Да сверх того по экземпл[яру] Полетике и Стар[ынкевичу]. Тот экземпл[яр], которой я тебе сначала послал, и кот[орый] теперь у Полетики, никуда не годится. Его надобно изтребить. Здесь книга моя более нравится немцам, нежели русским. Первые хотят переводить; но я сериозно просил их, чтобы этого не делали.1 -- Нехорошо, что г[раф] В[оронцов] не сказал, когда надобно было, о заведении Ланкастерских школ. Но для чего не сказать? Неужели одна только дистракция?
Жаль, очень жаль, что ты сюда не будешь. Кроме всего мне бы хотелось поговорить с тобою кое о чем, в особенности о Франции, которую ты теперь должен знать. Теперь что то опять показывается во Франции; какой то глухой отголосок мнения тех людей, кот[орые] некогда не только думали, но и действовали, или по крайней мере их последователи или преемники. Министры, точно, я думаю сожалеют о законе о выборах. Но при всем том я не понимаю, как B[enjamin] Constant не выбран в депутаты. Французы его читают; он их учит точно как профессор или учитель учеников своих. Благодарность требовала, чтобы он был депутатом. Выбор Мануэля для меня все еще непонятен.2 Объяснение Минервы также как и Conservateura3 недостаточны. Но я думаю, что точно большинство избирателей, платящих 300 фр[анков] податей, хотели Мануэля, по своим правилам, вопреки роялистам. Это показывает, что в Вандее роялисты дворяне и земледельцы, а что среднее состояние от них отдельно.
-- Получил ли ты 5000 р[ублей], посланных от здешнего банкира Тэта к Лафиту, кот[орый] его уведомляет, что вексель им получен? Какое будешь получать в Мадрите жалованье? Потемкин получал более обыкновенного. Хорошо кабы об этом подумали; а то там, говорят, жить очень дорого.
Вообрази, что здесь в П[етер]бурге по сию пору, еще нет зимы, und keine Aussichten dazu! Это и неприятно и вредно, потому что привоз съестных припасов невозможен; все дорожает.-- Мериан таки добился креста своему Квинкве. Вот хорошо, что к[нязь] Репнин в сем отношении вел себя благоразумнее, нежели наши добрые министры или ст[атс] секр[етари]. Но что намерен делать Мериан, по окончании своего дела? О Старынкев[иче] говорят, что он возвращается в Россию. -- Уведомь, есть ли еще нужна тебе будет моя книга. Я пришлю. Не прислать ли тебе Дмитриева сочинений, нового издания? Перемен мало и издание дурно. Но есть ли совсем у тебя его нет, то уведомь -- у нас 2 экземпляра.
Поздравляю тебя с новым годом. Дай бог, чтобы в течение его у нас что нибудь обновилось. Но надеяться, кажется, нечего. А по сию пору замечательного нового у нас только то, что дворяне Виленской губернии хотят улучшить состояние своих крестьян и сделать их свободными. Они уже получили дозволение от правительства и занимаются теперь этим делом. Более о сем ничего не слышно, да и нечего ни слышать, ни слушать/
Прости, любезнейший! Будь здоров. Запасись терпением для Мадрита. Я думаю, чужому человеку оно там нужно более, нежели где либо. Впрочем для иностранца легче быть хладнокровным. Прости. Пиши к нам как можно чаще.
Весь твой
Тургенев.
P. S. Посылаю тебе еще один экземпляр. Отдай кому хочешь. Можешь отдать графу от моего имени.
P. S. Посылаю тебе и объяснение на мое объявление при книге.
К No 125
1 Книга Н. И. Тургенева "Опыт теории налогов" вышла в свет в декабре 1818 г. Е. И. Тарасов выяснил незначительное научное значение этой книги как труда компилятивного, основанного в большей своей части на лекциях проф. Сарториуса (см. Е. И. Тарасов. Декабрист Н. И. Тургенев в Александровскую эпоху, Самара, 1920, стр. 231--257). Несмотря на это, общественное значение книги несомненно. Это -- опыт обоснования идей экономического либерализма. Автор книги считает самым важным явлением в новейшей истории Европы "образование среднего состояния граждан, сделавшегося весьма важным в составе государственном", и открыто заявляет о своей симпатии к конституционному строю. Не менее ясно он высказывается за уничтожение крепостного права, доказывая, что выгоды самих помещиков "требуют изменения условий сельского быта". Выступая таким образом как решительный сторонник капитализма, Тургенев отстаивает интересы сельского хозяйства перед интересами промышленности. Находя, что правительства "должны более всего сообразоваться с выгодами помещиков и земледельцев", а не с выгодами купцов, он высказывается против покровительства фабрикам и заводам и, явно заботясь об интересах крупного землевладения, против прогрессивного подоходного налога на землю (подробнее об этом -- в цит. книге А. Н. Шебунина, стр. 53--64). О полемике, связанной с "Опытом" и о выступлениях самого автора в защиту своей книги в "Сыне Отечества", см. работу Н. К. Пиксанова "Безвестные статьи Н. И. Тургенева"-- сборник "Декабристы и их время", II, стр. 113--129.
2 Выборы в палату депутатов во Франции в конце 1818 г. проходили под знаком борьбы между сторонниками министерства и "независимыми" либералами. Последние восторжествовали во многих местах. Выбор Манюэля, принадлежавшего к левому крылу партии, члена палаты представителей эпохи Ста дней, известного противника Бурбонов, был замечателен тем более, что Манюэль был избран от департамента Вандеи, проявившего себя своими контрреволюционными выступлениями еще в эпоху революции. Объяснение этих выборов Н. И. Тургеневым очень интересно, но требует уточнения. Дело в том, что по новому закону о выборах в Вандее, как и в департаменте Сарт, от которого был избран Лафайет, увеличилось количество избирателей из числа покупщиков национальных имуществ (Capefigue. Histoire de la Restauration, II, р. 352). Результаты выборов очень напугали главу правительства Ришелье, писавшего по этому поводу: "Я вижу с сожалением, что закон 1817 г. последовательно удаляет из палаты всех роялистов... Я вижу с ужасом приход людей "Ста дней", они так испортили наше* положение в Европе" (ibid. р. 254).
3 Conservateur -- орган ультрароялистов, выходивший с октября 1818 до марта 1820 г. под редакцией Шатобриана, Бональда, Виллеля и др. Был создан в противовес органу "независимых" либералов "Minerve franèaise". В письме Шатобриана к издателю "Conservateur" Ленорману, напечатанном в No 1, говорилось, что орган "будет защищать религию, короля, свободу, хартию и честных людей". В существе это была защита интересов дворянства и духовенства в рамках конституционной хартии 1814 г. Не все ультрароялисты одинаково относились к последней: так, ни Бональд, ни Виллель не были ее сторонниками, но Шатобриан, главный редактор, отстаивал эту линию очень последовательно и в марте 1820 г., после восстановления предварительной цензуры, объявил о прекращении издания но принципиальным мотивам.
4 О выступлении виленского дворянства у нас имеется очень мало материала. В "Старой записной книжке" кн. П. А. Вяземского имеется запись под 16 декабря: "В Литве задумывают установить состояние крестьян. Грабовский {Гродненский губернский маршал, т. е. предводитель дворянства.} подавал просьбу о том государю. Боюсь, чтобы эта свобода крестьян не была уловкою рабства панов. Увидим, как приступят к делу. Хотят собрать по одному депутату с уезда и решить эту задачу. Дай бог! Крестьяне Литовские ужасно угнетены" (Сочинения, IX, стр. 63--64). В письме гр. В. П. Кочубея к M. M. Сперанскому от апреля 1819 г. говорится о "беспокойстве насчет вольности крестьян". "Приписывают его величеству намерение произвести оную по одиночке в губерниях. Остзейские губернии получили уже преобразование. Витебская губерния, или несколько уездов оныя, просит, чтобы по тому же примеру было образовано сословие крестьян. В Виленской образуется также новый порядок вещей" (сборник "В память гр. M. M. Сперанского", СПб, 1872, стр. 160--161). Наконец, в статье виленского жителя К. К. Гелинга: "К вопросу о начале крестьянского дела" содержится следующее сообщение: "Уже в 1817 г. во время дворянских выборов в Вильне многие уездные депутаты заявили в собрании о желании помещиков дать крестьянам свободу; а когда по поводу сего желания последовал, в начале следующего 1818 года, высочайший рескрипт на имя литовского генерал-губернатора Римского-Корсакова и собраны были подписки -- кто из помещиков желает увольнения крестьян, а кто нет, то из каждых 18 подписавшихся едва один оказался отрицательного мнения. Совершенно посторонние обстоятельства приостановили дальнейший ход дела ..." ("Русская Старина", 1886, XII, стр. 546). Упоминаемый рескрипт дан 17 апреля 1818 г. (Сборник исторических материалов, извлеченных из архива собственной е. в. канцелярии, вып. V, стр. 270--271).