Муравьев М.Н. - Муравьеву-Карскому Н.Н.

[ Лозинцы. 29 декабря 1825 г. ]

Ты решился ко мне не писать, любезный брат и друг, но я тебя от всего сердца не престаю любить, уверен, что и ты тоже; мы все здоровы, живем в деревне, и очень бы обрадовались тебе, естьли бы посетил нас в Рословльском нашем уединении. - Прощай, и будь уверен в дружбе многолюбящего тебя брата

М. Муравьева.

Книга № 24, л. 76 об.

Лачинов Е.Е. - Муравьеву-Карскому Н.Н.

24 мая 1826. - М.Тульчин 388)

Предуведомл[ение] : Начните читать письмо это, когда ляжете в постель: на конце увидите причину того. -

Почтеннейший Николай Николаевич,

Между желать и исполнить желание есть еще степень - предвидеть исполнение: первое совершенно от нас зависит, последние от обстоятельств, а к нещастию, (или может быть к щастию, по крайней мере не к удовольствию1) в ту минуту) в них-то и вся сила. — Вы эту самоистину знаете прежде меня, но я повторяю ее для того, что из ответа моего на первую страницу письма вашего от 30-го марта, касательно поездки моей к Кавказским водам и женидьбы, вы увидите, что я испытал в этих двух случаях все три степени. — Я давно желаю воспользоваться целительностию вод, но обстоятельства не позволяли мне предвидеть время исполнения моего желания; в нынешнем году не встречая препятствий я просился; получил позволение и следовательно возможность предвидеть, но не исполнить; потому, что опять обстоятельства смешались и хотя я еще не совершенно потерял надежду вновь увидеть Кавказ, однако думаю, что нынешним летом мне то не удастся. — Мне кажется, почтеннейший Николай Николаевич, что вы ошибаетесь в причинах, заставляющих меня прибегать к водам, и я, желая оправдать перед вами целомудрие мое, не во гнев Мироновичу и глубоким сведениям его в медицине, прошу вас верить, что отысканные им во мне старые (...), которых никогда не бывало, ни малейшего участия в поездке моей не имеют; а просто грудная боль и ревматизмы в ногах и руках, беспокоящие меня с самого возвращения из Грузии, к тому меня вынуждают. - Это истинная правда и кроме сих болезней, я совершенно здоров и телом и душою: Да, почтеннейший, - и душою. Чтоб убедить вас в том, приступаю2) ко второй части. -

Не могу сказать, чтоб когда нибудь чувствовал удаление от прекрасного пола и между мелочными тому доказательствами имею случай заметить довольно важное, потому что через год по приезде из Тифлиса не на шутку было взлезла в голову мысль оферзиться; но рассудок расхохотался и уверил меня, что пресмешная вещь - муже 19-ть лет: это так на меня подействовало, что я долго не мог после этого сам без смеха представить себя женатым и отцом семейства. - Наконец приехал сюда шесть лет тому назад и сердце мое, волею или неволею,отдыхает и не ручаюсь даже, что будет возможность разбудить его после столь продолжительного, крепкого сна; но об этом не мое дело заботиться и, если в книге судеб назначена мне суженая, то пусть она и хлопочет о том. — Года четыре слишком я все остывал более и более, так что наконец математически доказал себе, преимущества независимой жизни холостяка и не давая слова не жениться, казалось, твердо на то решился; но потом стали представляться неудобства таковой независимости, потом удовольствия семейн[ой] жизни; потом жалкая участь холостого старика, одинокого в мире, потом завидная судьба щастливого мужа и отца; потом.... потом....3). Почему же я не могу надеяться быть этим щастливцем?..4) .Почему же я непременно должен быть нещастлив?...5) Сии мудрые рассуждения наконец сделали то, что я зажмурил глаза на все нещастия и намерен пробовать щастие. - Отчего же произошла такая перемена? Не от того ли, что прежде, нежели вы получите это письмо мне стукнет 27-мь самых полных? Пора, пора думать: нет, не думать, а искать! - Ищите и обрящете, говорит св. писание и это, кажется, один из текстов его наиболее выполняемой в мире: до этих пор я еще не учился искать и потому ничего не находил, но в этом случае отступлю от своего правила и поищу. - Теперь вы видите, что я не думаю запираться в желании моем, но говорю только, что еще не могу даже предвидеть исполнения и кажется здесь проживши 200 лет останусь при одном желании, беспрестанно возрастающем от мыслей и препятствий, или правильнее6) сказать невозможности, предполагая, что и в 227-мь лет, я буду все такой же охотник жениться. - Нет, надобно в Россию.... 7) а еще более надобно кончить эту длинную тамашу, которая, вероятно, прожужжала вам голову, оторвала от приятнейших занятий, навела скуку... 8) Прекрасно! - есть средство извлечь из нее пользу: начните читать мое письмо, когда ляжете в постель, но только прикажите человеку не [вы]ходить, чтоб в предосторожность от пожара, он взял свечу, когда вы уснете, потому что верно не доедете благополучно до конца; но[так] как вы читаете письма не с конца, с начала, mо я в заглавии предуведомляю вас о том. - Между тем, желая от души вам здоровья, щастия; всего, всего лучшего, я повторяю уверения в совершенном уважении и преданности Е. Лачинова.

Я не извиняюсь в несносности письма этого во первых потому, что тем не помогу вам, а во вторых потому, что вы сами причиною моей неотвязчивости. — Вольно вам допускать меня употреблять во зло снисходительность вашу. Надобно сознаться, что я сделался порядочным эгоистом; мне доставляет большое удовольствие переписка с вами, а с вашей стороны не вижу явного запрещения продолжать оную - и потому нападаю на вас; но не дошел еще до такой степени эгоизма, чтоб несмотря ни на что думать только о себе. - Еще раз, будьте щастливы и - конец письму, потому что писать больше негде, а начинать другой лист совестно. -

Книга №25, лл. 99-100 об.

Примечания:

1) Первоначально: "к неудовольствию".

2) Первоначально: "прибегаю".

3) Так в подлиннике.

4) Так в подлиннике.

5) Так в подлиннике.

6) Написано над зачеркнутым: "лучше".

7) Так в подлиннике.

8) Так в подлиннике.

388) Это письмо было, очевидно, последним письмом Е.Е.Лачинова к Н.Н. Муравьеву. 31 июля 1826 г. Е.Е.Лачинов был заключен в костел (Доминиканский монастырь в Тульчине), в котором уже был создан тюремный режим. 30 августа он был переведен в Тирасполь и посажен на гауптвахту в острог, а 17 сентября переведен в крепость. 25 ноября 1826 г. была утверждена конфирмация главнокомандующего 2-й Армией Витгенштейна о Е.Е.Лачинове - он был лишен чинов и дворянства и отправлен из Тираспольской крепости на Кавказ "рядовым в действующие” батальоны полков 20-й дивизии".Он прибыл в Тифлис 13 января 1827 г. и был определен в 39-й Егерский полк 20-й пехотной дивизии. С июня 1827 г. принимал участие в боях русско-персидской, а затем русско-турецкой войн. Дальнейшая связь Е.Е.Лачинова с Н.Н. Муравьевым по материалам фонда не прослеживается.

Бурцов И.Г. - Муравьеву-Карскому Н.Н.

Пронск. 21 февраля І827 г.

Почтенный друг Николай! Долго не писал я к тебе и не получал твоих писем: жесточайшее нещастие терзало меня целый прошедший год 391). Может быть, оно тебе отчасти известно: при скором свидании сообщу тебе остальное. 29-го января я переведен в ваш Корпус. Тифлисской полк назначен местом моей службы. Я бы с восторгом принял сие назначение, если бы семейные обязанности не противоречили стремлению моему. Я имею жену, которой здоровье очень слабо, а привязанность ко мне чрез меру сильна: поэтому и разлука со мною и поездка в Грузию угрожают ей равною1) бедою. Не взирая на это, я спокоен в душе и утешаюсь мыслию, что после 11-ти летней разлуки мы опять будем близкими товарищами. Друг мой, я уже теперь предаюсь сильнейшей радости, думая о том, что ожидает меня чрез два месяца. - Теперь я в отпуску в славном княжестве Пронском, срок отпуска до конца апреля; сверьх того я здесь буду ожидать всех бумаг из прежнего полка, с коими я должен явиться в новый. Полк прежний отсюда да[леко]. - он в Бессараби[и] и я не думаю, чтоб отправление мое скоро последовало: однако, во всяком случае, не позже майя я прибуду к моей должности.

Теперь, брат Николай, поспеши уведомить меня, где вы, что делаете, и что предстоит к лету. Пособи мне своими советами, как старожилый грузинец, чем мне нужно запастись отсюда, дабы не нуждаться в вашей стране и в теперешнее 392) военное время? Приготовь мне, брат, лошадку, на которой бы можно было поражать персиян, да чтоб она не дорога была: а то от прошлогодных2) похождений у меня карманы опустели. Снабди меня всем к службе вашей нужным, наставь меня своими советами; словом, избавь меня от несносного состояния неуча-ректура. - Еще одна великая просьба. Уведомь меня, как должен поступить с моею женою, могу ли ее взять в Грузию, где остаются там военные дамы; есть ли кто нибудь из числа их и пребывание это может ли быть совершенно безопасным ??? Пожалоста, поспеши по экстрапочте чрез Москву прислать мне свое полное наставление, вследствие коего и явится к тебе некогда юноша, ныне же поседелый, но всегда равно преданный тебе Бурцов.

Приписка на полях : О братьях твоих [я ни]чего не знаю.

21 февраля 1827 Пронск.

На обороте адрес: Его высокоблагородию милостивому государю Николаю Николаевичу Муравьеву 4-му. Командиру 7 Карабинерного полка г. полковнику и кавалеру в г. Тифлис. А оттуда, где полк наход[ится]3).

Книга № 27, лл. 65-66 об.

Примечания:

1) Первоначально — другое слово, затем исправленное на "равною".

2) Первоначально: "прошедш."

3) На адресе круглый штемпель: "Пронск. 1827..."

391) И. Г. Бурцов был арестован в начале 1826 г. и доставлен в Петербург сначала на Главную гауптвахту, а затем 1 февраля 1826 г. в Петропавловскую крепость с приказанием "посадить по усмотрению и содержать строго". По докладу следственной комиссии 18 марта 1826 г. был приговорен к 6 месяцам заключения в Бобруйской крепости. 19 июля 1826 г. освобожден из-под ареста и "обращен к службе" в Колыванском пехотном полку, куда был переведен еще 8 апреля 1826 г. В 1827 г. переведен на Кавказ (это был вид ссылки в "теплую Сибирь". Именно ссылкой называет этот перевод и Н.Н. Муравьев в своих "Записках". — "Русский архив", 1889, №11, стр. 312).

392) И. Г. Бурцов был сослан на Кавказ для участия в русско-иранской войне 1826—1827 гг. Он прибыл в июне 1827 г. к И.Ф.Паскевичу в лагерь при Гарничае (под Эриваном). Н.Н. Муравьев, который встретил Бурцова у Паскевича в день его приезда, писал в начале 1829 г. в своих "Записках": "Бурцова после разлуки нашей в 1816-м г. я еще не видал. Он командовал во второй армии полком, женился, и, по участию его в тайных обществах, был посажен в крепость, после того выпущен и отправлен на службу в Грузию с переводом в Тифлисский полк. Положение его было очень неприятное: всех участвовавших в несчастных происшествиях 1825-го года принимали везде дурно, все боялись иметь с ними какую-либо связь. Никакие обстоятельства не могли бы меня склонить к тому, чтобы забыть Бурцова по старой дружбе нашей, и я, вопреки дурных отзывов о нем Паскевича, не переставал выхвалять его, через что и вошел он в доверенность у начальства, коего расположение к нему стало мало по малу усиливаться и, наконец доставило ему видные должности, а теперь уж он командиром Херсонского гренадерского полка, вопреки всех препятствий, встреченных к возвышению его в должностях от государя. Награждения он получил примерные; да надобно отдать ему справедливость, что он служил отлично и показал во всех случаях отличные способности. Не менее того я могу радоваться тому, что старому другу своему дал ход и случай исправить дурные обстоятельства, в коих он находился" ("Русский архив", 1889, №11, стр.298).

Бурцов И.Г. - Муравьеву-Карскому Н.Н.

9 августа 1827.

Кр. Баку.

Третьего дня доехал я до Баки, почтенный Николай! благополучно; я сегодня отправляюсь береговою дорогою в Астрахань. Везде по пути собирал я сведения, относящиеся до порученного мне дела и общий отчет представлю из Астрахани. Здесь в Баке нашел я знакомого тебе флотского офицера Басаргина396), от коего получил много любопытных и полезных известий об Астрабадском заливе, известий *) , опровергающих в некоторых статьях те понятия, кои имеют о сем месте. Не знаю довольно ли начальство теми донесениями, кои я отправлял до сего времени: не останавливаясь нигде более нескольких часов мог ли я что узнавать с тою основательностию и подробностию, кои должны отличать всякое представление такого рода?

Не имея права ехать назад чрез Тифлис, я решился пригласить жену приехать на мою дорогу в Шушу, дабы тем развлечь несколько ее грусть и подкрепить душу ее на дальнейшее терпение. Не знаю, что ты об этом скажешь? Но если ты поедешь в Тифлис, то на возвратном пути довези жену мою до Шуши, куда я надеюсь (если богу будет угодно) приехать к 10 сентября.

Бака по прибрежности к морю мне понравилась: я ужасно люблю беспредельные водные равнины, на коих взор с приятностию покоится, а ум постигает бесконечность - характер неземного. - Видел я. здесь и огни вечно пылающие и поклонников оным: но и эта религия ослабевает подобно всем прочим. 397)За несколько лет здесь были еще мученики, добровольно налагавшие на себя различные терзания для стяжания вечного блага: но теперь из таковых нет ни единого, да и все находящиеся тут, кажется, живут не для набожества; но потому что праздность и беструдное милостынное продовольствие каждому нравятся. Есть даже иные, позволяющие себе употребление в пищу животных — что не дозволяется в краю браминов.

Прощай любезный, достойный друг! Назад из Астрахани мне гораздо легче будет ехать: бремя обязанности будет сложено, хорошим или худым образом — смотря по астраханскому содействию.

Кланяюсь Вольховскому 398) и обнимаю тебя душевно.

Преданный тебе Бурцов.

Книга № 28, лл. 67-68.

Примечания:

*) Первоначально: "сведений".

396) Очевидно, это Басаргин Григорий Гаврилович, с которым в 1819 г. во время экспедиции в Хиву Н.Н. Муравьев был на Каспийском море; тогда лейтенант, капитан корвета "Казань".

397) Это замечание И. Г. Бурцова об ослаблении религий очень интересно для понимания его отношения к религии и его общей познавательной материалистической позиции.

398) Вольховский В.Д. был в числе "помилованных" декабристов, но также был переведен на Кавказ в 1826 г. С приходом И. Ф. Паскевича на пост командующего Вольховский состоял при нем.