Омск. Главное управление Западной Сибири.
Более ста участников восстания декабристов были высланы в Сибирь на каторгу и поселение.
Каторжные работы декабристы отбывали в Восточной Сибири. После отбытия их часть осужденных была водворена на поднадзорное жительство в Западной Сибири. В Кургане, Тобольске, Ялуторовске, Омске находились на поселении участники декабрьского восстания.
Памятником пребывания декабристов в Омске является большой каменный, строгой казарменной архитектуры, дом на углу улиц Интернациональной и Красного пути. Дом построен в 1833—1836 гг. по проекту архитектора Татаринова. До недавнего времени он был в двух этажах. На каждом этаже – просторные комнаты, а в комнатах - камины, у которых можно было погреться зимними сибирскими вечерами. Надо сказать, что камины в то время сооружались почти в каждом доме – центрального отопления в то время еще не существовало, крестьянских печей в дворянских домах не возводили. А архитекторы все сплошь и рядом работали по заграничным и столичным эскизам и чертежам, включавшим камин как неотъемлемую часть дома.
В 1839 г. в этом доме было размещено Главное Управление Западной Сибири и Пограничное Управление. В числе служащих этих учреждений состояли и бывшие в Омске на поселении декабристы.
19 ноября 1826 г. в Омск прибыл назначенный на поселение магистр этико-политических наук Степан Михайлович Семенов, приговоренный к ссылке в Западную Сибирь за принадлежность к Северному тайному обществу, где он был секретарем. Тотчас же по прибытии он был определен в штат канцелярии Омского областного управления. Но вскоре генерал-губернатор Капцевич дал указание о переводе с 1 февраля 1827 г. «государственного преступника» на службу в Усть-Каменогорск. В конце 1827 г. по отъезду Капцевича из Сибири, С. М. Семенов вновь был переведен в Омск и определен в канцелярию общего областного управления.
Вскоре офицер омского гарнизона Жуковский послал шефу жандармов Бенкендорфу в Петербург донос, в котором сообщал, что «государственный преступник» Ceменов успел даже снискать общую благосклонность... подобрав шайку областных чиновников и несколько месяцев действует с большой самостоятельностью». (А. Дмитриев-Мамонов. Декабристы в Западной Сибири. Спб., 1885, стр. 47—48).
В ответ на запрос Бенкендорфа о Семенове Вельяминов ответил, что донос вызван ссорой и что Семенов давно выслан начальником области в Усть-Каменогорск.
В 1829 г. по поручению управляющего областью генерала Сент-Лорана Семенов сопровождал по Омской области путешественника-натуралиста Александра Гумбольдта. Это поручение, а также особое благосклонное внимание, какое оказывал начальник области Семенову было признано совершенно не соответствующим тому положению, какое должны занимать сосланные в Сибирь, а потому по «высочайшему повелению», объявленному генерал-губернатору Западной Сибири графом Бенкендорфом, приказано было: «Употребить Семенова, по усмотрению генерал-губернатора Западной Сибири, на службу в отдаленном месте без права выезда». Во исполнение такого повеления Семенов был отправлен на жительство в Туринск и только в 1831 г. вернулся в Омск. Умер С. М. Семенов г. Тобольске 10 июня 1852 г. Похоронен на Завальском кладбище,
В качестве канцелярского служителя Пограничного Управления сибирских казаков состоял отбывший многолетнюю каторгу Николай Васильевич Басаргин — член Южного общества. Осужден Верховным уголовным судом в каторжные работы на 15 лет.
В Омск Басаргин прибыл 14 мая 1846 г. (до этого он находился на поселении в Кургане) и был назначен в штат канцелярии пограничного начальника сибирских киргизов генерал-майора Вишневского.
Полтора с лишним года пробыл на службе в Омске Н. В. Басаргин. На него «не возлагалось никаких, как пишет Дмитриев-Мамонов, особенных поручений, кроме канцелярских несложных обязанностей».
В Омске, состоя канцелярским служителем, Басаргин женился на старшей сестре Д. И. Менделеева Ольге Ивановне (по первому мужу Медведева).
В начале 1848 г. он по личному ходатайству был переведен на службу в Ялуторовск, где и оставался канцелярским служителем до возвращения в 1856 г. в Россию. Умер-в Москве в 1861 г.
В оставленных «Записках» Н. В. Басаргин говорит о высоком патриотизме русского народа: «12-й год и последняя война с англо-французами ясно доказывают, на каки пожертвования готов русский народ, как мало он думает о своем достоянии, о своей жизни, когда дело идет об Отечестве. Дайте ему только хороших, честных вожатых, покажите, что вы имеете в виду его благо, его пользу и тогда ведите его куда угодно: он заплатит вам за каждое сделанное для него добро неограниченною преданностью, самым бескорыстным усердием». (Записки Н. В. Басаргина. M., 1872, стр. 48).
10 августа 1826 г. в Омск были доставлены под надзором фельдъегеря участники декабрьского восстания подпоручик Коновницын, подпоручик Фок и поручик Цебриков, лишенные чинов и дворянства, зачисленные солдатами Иртышской линии. Вскоре они были переведены на Кавказ в действующую армию.
С 15 сентября 1854 г. в здании Главного Управления Западной Сибири в Пограничном управлении Сибирских киргизов состоял советником отец Чокана Валиханова — полковник Чингис Валиев. Чингис Валиев являлся большим знатоком быта, обычаев, экономической и политической жизни казахов того времени. Чингис был культурным и образованным человеком, ценителем науки, литературы и искусства. Он не мало способствовал приобщению казахов к передовой русской культуре; оказывал энергичное содействие ученым, приезжавшим в Северный Казахстан для проведения научно-исследовательской работы. По просьбе научных учреждений и отдельных ученых Чингис собирал материалы казахского фольклора и этнографии. Его хорошо знали в Москве и Петербурге.
В 1865 г. Чингису Валиеву было предъявлено политическое обвинение, находившееся в прямой связи с распространением в Омском кадетском корпусе прокламации «К патриотам Сибири».
Одновременно с Чингисом в Главном Управлении Западной Сибири некоторое время работал и его сын Чокан Валиханов.
В Областном Управлении Сибирских киргизов служил петрашевец поэт Сергей Федорович Дуров.
Сохранились любопытные воспоминания о Дурове, записанные со слов караульных Омского острога: «С. Ф. Дуров и под двухцветной курткой с тузом на спине казался Перином. Высокого роста, статный и красивый, он держал голову высоко, его большие черные, навыкате глаза смотрели ласково и уста как бы улыбались всякому. Шапку он носил с заломом на затылке и имел вид весельчака даже и минуты тяжелых невзгод. С каждым арестантом он обходился ласково, и арестанты любили его... Говорил он со всеми охотно, даже вступал в споры и мог увлекать своим живым и горячим словом слушателя. В нем чувствовалась правдивая, искренне убежденная и энергичная натура, которую не смогло сломить несчастье». (П. Мартьянов. В переломе века. Исторический вестник, 1895 г., т. 62).
Из острога Дуров вышел, пишет Достоевский «полуразрушенный, седой, без ног, с одышкой». (Собрание соч., т. 3,M., 1956, стр. 491).
Тем не менее после каторги его отправили в солдаты и если бы не заступничество Я. И. Ростовцева, приходившегося родственником Дурову, там бы в казарме он и погиб.
С. Ф. Дуров, искалеченный тюрьмой и солдатчиной, был уволен с военной службы по болезни 22 марта 1855 г., определен канцелярским служащим 4-го разряда в Областное управление сибирских киргизов с оставлением под строжайшим надзором.
Жил в это время С. Ф. Дуров «на Мокром», — расположенном в треугольнике между берегом реки Оми, взгорьем и площадью. Здесь в 1856 г. Дуров познакомился с Чоканом Валихановым. В декабре того же года Валиханов писал Ф. М. Достоевскому: «Дуров что-то нездоров. Здесь ему живется не так хорошо с чиновническими крючками». Достоевский ответил Валиханову из Семипалатинска: «Поклонитесь , от меня Дурову и пожелайте от меня всего лучшего. Уверьте его, что я люблю его и искренне предан ему». (Достоевский. Письма, т. I, 1928, стр. 200).
В 1857 г. Чокан Валиханов познакомил Дурова с Г. Н. Потаниным. Много лет спустя, в 1904 г., Потанин вспомнил о встрече с С. Ф. Дуровым: «Ни один человек так сильно не действовал на меня прежде. Передо мной был человек более 45 лет, разрушенный болезнями, наполовину труп: только глаза блестели живым огнем. Более всего он произвел на меня впечатление своей верой в будущее России и в прогресс человечества...» (Г. Н. Потанин. Биографические сведения о Ч. Валиханове. «Записки Рус. Географ», 1904, т. 29).
Указом от 17 апреля 1857 г. С. Ф. Дурову было разрешено вернуться в Россию. Уехал он в Одессу, из Одессы переехал в Полтаву к своему другу — петрашевцу А. Н. Пальму (1822—1855), у которого и жил до кончины.
