ДОЛГОРУКИЙ, князь Илья Андреев.

Полковник, адъютант его высочества Михаила Павловича.

Многие показали, что он принадлежал к Союзу благоденствия и был блюстителем Коренной Думы, но со времени разрушения  союза отстал и не участвовал в тайных обществах, после того возникших.
Пестель присовокупил, что в 1820 году в собрании Думы Долгорукий по открытии заседания, происходившего в квартире Федора Глинки, предложил Думе просить его, Пестеля, изложить все выгоды и невыгоды правлений монархического и республиканского с тем, чтобы каждый потом объявил свое мнение, которое из двух правлений предпочитает и чего желает: монарха или президента.
Сие так и было сделано. После дальних прений, когда стали отбирать голоса и дошло дело до Николая Тургенева, он сказал: «Le pгesident sans phгases!».
Кончилось тем, что все единодушно приняли республиканское правление. Вскоре после сего заседания несколько членов, съехавшихся в квартире полковника Ивана Шипова, где был и князь Долгорукий, в первый раз коснулись необходимости цареубийства. Но Долгорукий восстал противу сей мысли и сильно спорил с Никитою Муравьевым. Все сие подтверждено показаниями Никиты Муравьева, Сергея Муравьева-Апостола и проч. В отобранных противу сего ответах князь Долгорукий показал, что в начале 1817 года, имея 19 лет от роду, он присоединился к обществу, которого точного учреждения еще не было.
В апреле уехал он за границу и, возвратясь в августе 1818 г., нашел уже общество учрежденным под именем Союза благоденствия. Дух, правила и намерения оного, изложенные в так называемой "Зеленой книге», клонились к просвещению, улучшению нравственности и благотворению.
В конце 1819 года он избран в звание блюстителя. Обязанность его состояла в хранении "Зеленой книги» и надзирании за порядком в обществе, которого, впрочем, никогда не существовало, ибо и правильных заседаний не бывало.
В начале 1820 года должность сия сложена с него по его просьбе. Действий его в пользу общества никаких не было и не помнит, чтобы он кого-либо пригласил в оное. Но между тем еще в 1819 году, замечая умножение общества и в таком случае предвидя трудность к сохранению нравственного направления оного и возможность уклонения ко вреду, многие, в том числе и он, стали желать уничтожения общества. Мысль сия распространилась, усилилась и, наконец, в 1820 году объявлено, что общество уже не существует, а "Зеленая книга» сожжена.
С того времени не только не принадлежал ни к какому обществу, но и не подозревал существования оного и ни с кем из бывших членов не имел никакого сношения.
У Федора Глинки бывал, но никогда в совещании или правильном заседании; разговоры были общие и частные, но никогда определенных предметов на рассуждение не представлялось. Сказанного Пестелем предложения не делал и о принятии республиканского правления не только не слыхал, но и не подозревал в обществе. В квартире Шипова с 1816 года и до сих пор ни разу не случалось быть и о происходившем там, как и о преступном намерении в обществе никогда не слыхал.
Что Долгорукой не был в показанном Пестелем собрании Коренной думы, сие утвердительно показал один Семенов.

Осталось без дальнейшего следствия.