М.И. Серова
МИХАИЛ СЕРГЕЕВИЧ ЛУНИН
В роду Михаила Никитича Муравьёва был любимый и талантливый племянник, сын родной сестры, Федосьи Никитичны, женщины образованной, с возвышенно-просвещёнными понятиями, которые щедро передавала своему сыну.
Конечно, «опыт родительский, клановый», опыт рода М.Н. Муравьёва, помог будущему декабристу «усвоить дворянские добродетели - понятие о дворянской чести, военной храбрости, собственном достоинстве» (Н. Эйдельман). Это и составило нравственное основание личности Михаила Лунина. Он прожил недолгую (скончался в 57 лет), но героическую жизнь и ни разу не отступил от канонов чести и правды.
Родился Михаил Сергеевич Лунин 29 декабря 1787 г. в Петербурге. Отец его, статский советник Сергей Михайлович Лунин, был из аристократического рода, владел 1200 крепостными душами, исповедовал верноподданнические принципы. Вместе с тем, он дружил с Г.Р.Державиным, понимал огромную роль просвещения. Вот почему Михаил получил хорошее домашнее образование в родительском имении Сергиевское Тамбовской губернии.
Он в совершенстве владел английским, французским языками, а также достаточно хорошо знал польский, латинский, греческий. Много и с удовольствием читал, проявляя интерес к сочинениям европейских просветителей, вникал в суть их учений, размышлял о судьбах не столько европейских стран и народов, сколько о судьбе России, всегда оставаясь искренним патриотом Отечества.
Находясь в 1816-1817 гг. в Париже, встречался там и беседовал с Сен-Симоном, Жозефом де Местром, произвёл на них благоприятное впечатление познаниями в области философии, религии и политики, независимостью суждений, смело высказываемыми взглядами на проблему политических свобод.
Позже, уже в Сибири, Михаил Лунин оформил эти мысли в свои политические трактаты: он отвергал протестантизм как «религию ограниченных умов» и оспаривал мнение о создании им благоприятных условий для развития политических свобод. В то же время решительно выступал против православия, считая, что оно оборвало «цепь» церковного предания и перешло под руку государства, являясь «орудием политической власти».
Как было принято в дворянских семьях, в 1803 г. Михаил поступил на военную службу - в лейб-гвардии Егерский полк - юнкером. Участвовал в Аустерлицком сражении. Во время атаки был смертельно ранен младший брат Михаила – Никита, скончавшийся здесь же, на поле боя.
8 января 1806 г. М.С. Лунин был произведён в корнеты. В 1807 г. отличился под Гейльсбергом и Фридляндом в войне против Наполеона и был награждён орденом Анны 4-й степени. В 1808 г. – поручик, 28 сентября 1810 г. произведён в штаб-ротмистры, что соответствовало воинскому званию капитана в пехоте.
С началом Отечественной войны 1812 года Михаил Лунин находился в составе Кавалергардского полка, входившего в 1-ю армию генерала М.Б. Барклая-де-Толли. Участвовал в бою под Островной, в жестокой битве под Смоленском, а затем – в Бородинском сражении в составе Кавалергардского полка. Под ним была убита лошадь.
Награждён золотой шпагой с надписью «За храбрость». В приказе, подписанном фельдмаршалом М.И. Кутузовым, сказано, что Лунин «во время атак на неприятельские колонны поступал храбро, поощрял нижних чинов и тем способствовал опрокидывать оные».
Принимал участие почти во всех боевых операциях второго, наступательного, периода войны – под Тарутином, Малоярославцем, Красным. Участвовал в европейских походах русской армии и отличился в сражениях при Люцене, Бауцене и Кульме. В приказе по армии сказано: ротмистр М.С. Лунин, «командуя …эскадроном и действуя с отличною храбростью, способствовал к победе».
За Кульм он был награждён орденом Владимира 4-й степени с бантом. Подвиг русских войск воспел и А.С. Пушкин:
Сыны Бородина, о кульмские герои,
Я видел, как на брань летели ваши строи,
Душой торжественной за братьями летел.
За кампанию 1814 г. награжден орденом Анны 2-й степени. Участвовал во взятии Парижа. В 1815 г. Михаил Лунин вышел в отставку в чине ротмистра. В судьбе Михаила Лунина наиболее ярко проявилась суть мировоззренческой формулы М.И. Муравьёва-Апостола - «Мы были дети 1812 года».
В самом деле, молодые русские патриоты - офицеры - прошли во время войны школу возмужания, социального и политического опыта. Они увидели все страшные бедствия, которые тяготели над русским народом. Это увиденное и прочувствованное породило в их душах протест против самовластья и крепостничества. Не размышлять над судьбами страны и народа они просто не могли. М.С. Лунин на следствии по делу декабристов сказал: «И мыслящие восстали на умственный подвиг, как прежде толпы восставали на рукопашный бой».
В 1816 г. М.С. Лунин одним из первых вступил в тайную раннедекабристскую организацию – Союз спасения. Ее целью было «нетерпеливое желание» поскорее изменить угнетённое положение любимой родины (И.Д. Якушкин), борьба против самодержавия и крепостного права. Эта цель стала идеологией и политическим кредо декабризма как течения общественной мысли, его революционной теории и практики.
Михаил Лунин и Никита Муравьёв, уже в Сибири, в ссылке, составили важнейший документ декабризма - «Разбор Донесения Следственной комиссии государю императору в 1826 году», где сказано: «Тайный Союз обвиняют в том, что в продолжение десяти лет он постоянно стремился к изменению отечественных постановлений и к водворению нового устройства, основанного на системе представительной. В самом деле, таково было его назначение. Союз постиг необходимость коренного преобразования, ибо народы, подчинённые самодержавию, должны или исчезнуть, или обновиться».
Такое движение общественной мысли стало закономерным, когда передовая часть дворянства, пройдя «грозу 12-го года» (М.В. Нечкина), возмужав умственно, политически, стала способна сформулировать политический смысл нового общественного сознания.
Глубинную сущность произошедших перемен в развитии политической культуры передового слоя дворянства России подметил А.И. Герцен, когда оценил общественную ситуацию после 1812 года: «…Власть и мысль, императорские указы и гуманное слово, самодержавие и цивилизация не могли больше идти рядом. Их союз даже в XVIII столетии удивителен».
Носителями новейших цивилизационных идей, вектором которых была политическая, экономическая и культурная модернизация страны, выступили «первенцы свободы» - декабристы. Одним из лучших, последовательных представителей этой плеяды и был Михаил Сергеевич Лунин.
В 1818 г. после распада Союза спасения на новом витке развития декабристского мировоззрения и политической мысли была создана новая тайная организация – Союз благоденствия. Её следует рассматривать, как показала на конкретно-исторических фактах М.В. Нечкина, продолжением и развитием бурных протестных событий 1818-х – 1820-х гг. и в России, и в Европе.
В России в эти годы прошла полоса крестьянских волнений, выступлений крепостных рабочих и солдат: волнения на Дону в 1818 – 1821 гг., чугуевское восстание военных поселений в 1819 г., выступление Семёновского полка в 1820 г. В Европе – это полоса революций 1820 г. – в Неаполе, Португалии, Пьемонте, Греции. М.В. Нечкина отметила: «Первые русские революционеры не могут быть поняты вне борьбы порабощённого народа за своё освобождение, с которой они – объективно – неразрывно связаны…их движение нельзя понять без живой общественной борьбы, которая развивалась вокруг них и ярким проявлением которой были они сами».
Развитие политической мысли и жажда деятельности привели к тому, что в рамках Союза благоденствия в 1820 г. на совещании у Ф.Н. Глинки была изменена конституционно-монархическая программа на республиканскую. Как пишет М.В. Нечкина, «…борьба против самодержавия, против абсолютизма за представительный строй, за конституционно-политическое устройство России была в центре внимания тайного общества, а самый характер представительного правления вызывал оживлённое обсуждение и не случайно был поставлен на повестку дня».
А вот свидетельство М.С. Лунина, с 1818 г. члена-учредителя Союза благоденствия: «Революционные мысли или желание нового порядка вещей были с самого начала основою общества». Сам же Михаил Лунин, и в этом была его отличительная особенность, был человеком дела, поэтому он закупил специальные аппараты для литографирования материалов и документов тайного общества с целью их наибольшего распространения.
Неудовлетворённый пассивностью Никиты Муравьёва, руководителя Северного тайного общества в 1821 - 1822 гг., Михаил отошёл от его дел и фактически сосредоточился на работе в польском Патриотическом тайном обществе, осуществляя идейную и организационную связь с Южным тайным обществом, членом которого был.
На следствии эта связь доказана не была, и фактически предъявить М.С. Лунину какие-либо обвинения в антиправительственной работе Следственный комитет не мог.
Единственным основанием для осуждения декабриста стали события 1816 г., когда в рамках вновь созданного Союза спасения членами его оговаривался вопрос о цареубийстве, и на следствии всплыло в связи с этим имя Михаила Сергеевича Лунина. Тогда он действительно предлагал план цареубийства «партией в масках на Царскосельской дороге». План не был осуществлён, а за все последующие годы претензий к Лунину никаких не было.
Но к чести Михаила Лунина – он не отказался от декабризма, на следствии вёл себя как активнейший член тайного союза, не желающий никаких послаблений, если за них надо платить покаянием, унижением. Более того, его поведение на следствии было исключительно героическим: ответы давал с чувством собственного достоинства, ни одного имени участников тайных обществ не назвал, на «судей» смотрел с презрением, не видя в них людей, имеющих право судить декабристов, да и саму процедуру следствия и суда, где заранее итог был предопределён императором, он не считал истинным правосудием. Когда же при объявлении приговора он услышал сентенцию «судей», то публично её «окропил».
Приговорён он был по второму разряду к 15-ти годам каторги с последующим поселением в Сибири. До октября 1817 г. Лунин находился в Свеаборгской крепости, затем – в Выборгском замке в условиях тяжёлого одиночного заключения. «Мужество узника производит впечатление на товарищей и даже на тюремщиков»,- пишет Н.Я. Эйдельман.
Летом 1828 г. М.С.Лунин был препровождён в Сибирь, в Читинский острог, где находился на каторжных работах по август 1830 г. Оттуда вместе со всеми остальными декабристами был переведён в Петровский завод, где отбывал каторгу до 1836 г. После освобождения от каторжных работ М.С. Лунин был определён на поселение в с. Урик, где уже отбывали ссылку кузены Никита и Александр Муравьёвы.
Михаил Лунин на поселении сразу же, не теряя времени, приступил к «активным наступательным действиям». Формой наступательных действий были его политические сочинения. Всего их было написано шесть и, как надеялся и стремился к тому декабрист, они должны были «обозначить органические вопросы быта общественного, которые разрешить необходимо, но которые держат под спудом и устраняют, занимая умы делами второстепенными и мелочными подробностями…последнее желание моё в пустынях сибирских – чтоб мысли мои, по мере истины, в них заключающейся, распространялись и развивались в уме соотечественников». В этом проявилась сила его духа и убеждённость в правоте декабризма.
Он очень надеялся, что его нелегальные сочинения найдут своего читателя, ждал общественного отклика ни них, «нарушения всеобщей апатии».
М.С. Луниным были написаны в «наступательных действиях» две серии «Писем из Сибири», которые сам декабрист рассматривал как политические сочинения, предназначенные для копирования и распространения в российском обществе и за границей. Они были написаны с сентября 1836 г. по январь 1840 г. и отправлены легально, через почтовую цензуру, для распространения суждений по целому кругу общественно-политических и этических взглядов.
Уже в декабре 1837 г. последовала первая реакция властей: А.Х. Бенкендорф сообщил Е.С. Уваровой, что её брат «мало…исправился в отношении образа мыслей и …мало посему заслуживает испрашиваемых для него милостей», а перлюстрация писем М.С. Лунина за май – июнь 1838 г. вызвала новое неудовольствие III отделения, которое усмотрело в посланиях декабриста «дерзкие мысли и суждения, не соответственные его положению». Прямое следствие этого – запрет с 15 сентября 1838 г. М.С. Лунину переписки с сестрой на год.
Но эта репрессалия только активизировала «наступательные действия» Михаила Лунина: он отредактировал письма первой серии, задумал новые; начал совместно с Никитой Муравьёвым работу над «Разбором Донесения тайной следственной комиссии государю императору в 1826 году (далее – «Разбор»; «Донесение» - М.С.), завершает работу над «Взглядом на русское Тайное общество с 1816 до 1826 года» (далее – «Взгляд» - М.С.).
Ровно через год, день в день, 15 сентября 1839 г., когда истёк запрет на переписку, М.С. Лунин отправляет новые письма сестре, в которых вновь защищает право свободы слова: «Пусть укажут мне закон, запрещающий излагать политические идеи в родственном письме! Он не находится в Своде законов; он не может находиться ни в каком своде законов, ибо политика заключается в глубине всех вопросов нравственных, учёных и литературных, и такой закон запрещал бы мыслить» (выделено нами – М.С.).
К началу декабря 1839 г. «Разбор» был завершён и послан сестре во французском тексте и его русском переводе. Как установил Н.Я. Эйдельман, русский текст «Разбора» не найден, и это обстоятельство исследователь склонен считать основанием для предположения о возможном распространении лунинского сочинения. Во всяком случае, сам Михаил Лунин очень на это надеялся.
«Разбор» содержит объективный анализ итогов политического процесса над первыми российскими революционерами. Официальная версия «Донесения» и соответственно материалов следствия (самого процесса фактически не было), составленная графом Д.Н. Блудовым, делопроизводителем Следственной комиссии под патронажем самого императора, носила тенденциозный характер, очерняла декабризм и умалчивала о главных целях, идеях «первенцев свободы».
«Донесение» и материалы следствия, на которых оно было составлено, во многом сфальсифицированы, подведены под заданный шаблон: представить общественному мнению подследственных как «ничтожную кучку мятежников и цареубийц». «Донесение» было широко распространено русским царизмом не только в России, но и за рубежами страны. Цель была очевидна: насытить европейское «общественное мнение» официальным толкованием событий 1825 г. и представить дело так, чтобы оно выглядело заговором горстки дворян, не встретившим поддержки ни у армии, ни у народа. Вряд ли стоило ожидать в этом официозе изложения истинных целей движения.
Вот почему главной задачей «Разбора» М.С. Лунин и Н.М. Муравьёв считали показ всей правды о декабристском движении. С другой стороны, авторы не стали оправдываться и сразу же заняли наступательную позицию.
Они спокойно, на основе документов анализируют одно обвинение за другим, показывают их несостоятельность и предвзятость. Лунин и Муравьев отстаивают главную мысль: декабризм не случаен, он исторически обусловлен, закономерен.
Авторы пишут: «Тайный союз не отдельное явление и не новое для России. Он связуется с политическими сообществами, которые одно за другим в продолжение более века возникали с тем, чтобы изменить формы самодержавия; он отличается от своих предшественников только большим развитием конституционных начал. Он только вид того общественного преобразования, которое уже издавна совершается у нас и к торжеству которого все русские содействуют, как сподвижники, так и противники оного».
Лунин и Муравьев обращаются к мировой истории, чтобы доказать необходимость гражданских преобразований, введения прямого народного участия в управлении государством (древний Рим, современная Франция).
«Разбор», обращённый как к русскому, так и западному читателю (тексты М.С. Лунин подготовил на трёх языках – русском, французском и английском – М.С.), был рассчитан на то, чтобы общественное мнение сумело объективно оценить не только прошедшее, но и представить «откровение будущего», т.е продолжение борьбы за свободу народа, против самовластия.
К лунинским наступательным произведением относится и «Взгляд», написанный летом-осенью 1838 г. Автор с первых же строк определяет сущность тайного общества и его значение: «Т.о.(так в рукописи – М.С.) было глашатаем выгод народных, требуя, чтобы существующие законы …были собраны, возобновлены на основаниях здравого рассудка и обнародованы; чтобы гласность заменяла обычную тайну в делах государственных, которая затрудняет движение их и укрывает от правительства и общественников злоупотребления властей; чтобы суд и расправа проводились без проволочки, изустно, всенародно и без издержки; управление подчинялось бы не своенравию лиц, а правилам неизменным; чтобы дарования без различия сословий призывались содействовать общему благу…».
Далее идут конкретные разработки тайного общества в области общественных отношений: реформирование армии (предусматривалось сокращение срока службы солдат, уничтожение военных поселений); развитие торговли и промышленности; введение суда присяжных; уничтожение сословий и, самое главное, – уничтожение самодержавия. Оно «…уже не соответствовало настоящему состоянию России, что только основанное на законах разума и справедливости правительство одно может доставить ей права на знаменитость среди народов просвещённых».
Следующим документом, созданным М.С. Луниным в плане «активных наступательных действий», был «Розыск исторический» (далее – «Розыск»). Это сочинение является своеобразным дополнением или расширенным комментарием к «Взгляду», да и написан он был тогда же, когда и «Взгляд» и даже следовал на той же последней странице предыдущего сочинения.
«Взгляд» переписывался и распространялся в Прибайкалье. Как установил Н.Я. Эйдельман, «…человек пятнадцать – двадцать были уже знакомы с работами Лунина. Кроме Волконских, Муравьёвых, Громницкого, Трубецкого и других декабристов, «Письма из Сибири» и две статьи о тайном обществе прочли и переписали несколько иркутских и кяхтинских интеллигентов. Кто-то видел рукописи и в столицах; наконец, Лунин ожидал, что его сочинения будут напечатаны за границей».
Однако «Взгляд» был перехвачен местными властями. Донос пошёл в Петербург, самому императору. Последовал строгий приказ об обыске в доме Лунина, аресте и отправке его в тюрьму. 27 марта 1841 г. ночью эти процедуры были выполнены иркутским чиновником П.Н. Успенским и жандармами.
После допроса, произведённого генералом В.И. Копыловым, управлявшим Восточной Сибирью, Михаила Лунина вечером того же дня выслали из Иркутска. В 30-ти верстах от города его ожидали друзья-декабристы. Это были Артамон Захарович Муравьёв, Николай Алексеевич Панов, Александр Иванович Якубович, Мария Николаевна Волконская и Л.Ф. Львов, чиновник-ревизор из Петербурга, который и оставил воспоминания об этом эпизоде в сибирской истории декабристов.
При прощании М.Н. Волконская зашила в подкладку сюртука, в который одели М.С. Лунина, деньги. То, что друзья собрались для прощания с ним, тронуло декабриста, хотя он по обыкновению шутил и истинных чувств не показывал. Таков уж был его характер. Самого же Михаила Лунина кони мчали в самую страшную тюрьму Сибири – Акатуй.
Кроме проанализированных сочинений, М.С. Лунин успел написать в ссылке «Взгляд на польские дела г-на Иванова, члена Тайного общества Соединённых славян» (1840 г.) и «Общественное движение в России в нынешнее царствование» (1840 г.).
Первое из этих сочинений написано в целях конспирации от имени декабриста Ильи Ивановича Иванова, умершего в 1838 г. Польское государство – Речь Посполита (польск. Rzeczpospolita – республика) - представляло собой в конце XV–XVIII вв. специфическую форму сословной монархии во главе с избираемым сеймом королём. В течение одного только XVIII в. оно подверглось трём разделам между Австрией, Пруссией и Россией.
В 1818 г. Александр I в российских пределах Польши – Царстве Польском, управляемом русским императором, даровал ей конституцию, однако она носила формальный характер и не отвечала истинным стремлениям поляков к национальной независимости и свободе. Самодержавие и крепостничество поляки рассматривали как общего с русским народом врага и в начавшемся 29 ноября 1830 г. в Варшаве восстании они выдвинули лозунг «За нашу и вашу свободу».
События польского восстания 1830-1831 гг. и послужили для М.С.Лунина основанием к написанию «Взгляда на польские дела». Встав на путь «наступательных действий», декабрист не мог пройти мимо польского восстания и его последствий, не дав ему своей оценки.
Восстание в Варшаве началось как военный переворот, но быстро превратилось в массовое движение. Движущей силой восстания были: мелкая шляхта, шляхетская, частично разночинная интеллигенция, учащаяся молодёжь, городские низы, в особенности ремесленники и рабочие; мощным потенциальным резервом было крестьянство, которое мечтало об освобождении от феодального гнёта. Другое дело, что этот потенциальный резерв не был использован, что и явилось одной из причин поражения восстания.
В ходе восстания имел место значимый эпизод – грандиозное шествие 25 января 1831 г. на улицах Варшавы, в память казнённых декабристов, в день голосования сейма по акту детронизации Николая I как короля польского. Организатором манифестации было польское Патриотическое общество, участниками – студенты Варшавского университета и многие жители города. Из воспоминаний участника манифестации Яна Яновского: «…Перед многочисленной процессией, которая всё увеличивалась по мере того, как она продвигалась вперёд, несли: 1) пять гробов, покрытых трауром, на которых белыми буквами были написаны имена казнённых декабристов; 2) красную шапку-конфедератку в качестве символа свободы; 3) белое знамя, на котором красными буквами было написано по-польски и по-русски «За нашу и вашу свободу»; 4) русское знамя».
Для М.С. Лунина главными источниками осмысления событий послужили газеты, рассказы польских ссыльных и, в значительной мере, книга Friedrich von Smitt. Geschichte des Polnischen Aufstandes und Krieges in den Jahren 1830 und 1831. B. 1-2. Berlin, 1839.
М.С. Лунин к оценке польского восстания подошёл с позиций военного стратега, с одной стороны, и мыслителя-политика, - с другой. Как военный стратег М.С. Лунин показал изначальную бесперспективность восстания: «Материальные средства восстания сводились к 35 тысячам линейных войск с почти таким же числом ополченцев, 150 орудиям, двум полуразрушенным крепостям, 20 тысячам ружей, добытым толпою из арсенала и выкупленным у евреев, и небольшим капиталам, изъятым из варшавского банка. И с такими-то силами вздумали стать лицом к лицу с одной из первых держав Европы?».
Конкретный анализ военных действий только подтвердил вывод декабриста. Кроме того, у восстания не было опоры на польских, литовских, украинских и белорусских крестьян, а лишь призрачные надежды на помощь западных государств.
И уже как мыслитель-политик М.С. Лунин делает самый главный вывод: «…их (поляков – М.С.) изолированные попытки всегда будут бесплодными;…их надежда на помощь западных государств всегда останется призрачной;…единственная надежда на успех заключается для них в союзном договоре с русскими».
Последним из «наступательных сочинений» декабриста было «Общественное движение в России в нынешнее царствование» (1840 г.). Это произведение, по авторитетному утверждению Н.Я. Эйдельмана, есть «единственная бесцензурная история страны в 1825–1840 гг., написанная современником, находящимся в Сибири…Лунин писал как бы изнутри событий, находясь в самой гуще, подвергаясь лишениям и репрессиям…Главные мысли последнего завершённого труда декабриста – историческая правота тайного союза; непрерывное ухудшение экономического, политического, морального состояния страны; то, что современная историография определяет как кризис социально-политической системы. Признавая отдельные «полезные распоряжения» власти, Лунин чётко, логически неумолимо предсказывает крушение этого строя».
Рефреном звучат слова М.С.Лунина о том, что декабристы выступили «против обращения с нацией как с семейной собственностью», что «как принцип их выступление в высшей степени важно. То было первое открытое выражение народной воли в пользу представительной системы и конституционных идей, распространённых русским Тайным обществом» (выделено нами – М.С.).
Уже только этих оценок декабризма было бы достаточно для формирования общественного политического сознания, если бы они в то время дошли до своего читателя, на что надеялся декабрист: «Гласность, какую приобретают мои письма благодаря усердному их переписыванию, обращает их в политическое оружие, коим я должен пользоваться для защиты дела свободы» (выделено нами – М.С.) .
«Наступательные действия» декабриста были прерваны вторичным арестом, заточением в Акатуйскую тюрьму и загадочной смертью 3 декабря 1845 г.
Таким образом, М.С. Лунин явился первым, кто осмыслил и обобщил историю декабризма, кто попытался, вопреки условиям каторги и ссылки, донести до общественного сознания идею, смысл и значение тайного общества, его теории и практики.
Несмотря на то, что надежды декабриста о широком распространении его трудов не оправдались тогда, в 1840-х гг. (за исключением внутреннего, среди ссыльных декабристов, распространения, копирования, переписки их), всё же они получили гласность, но позже, в 1850-х–1860-х гг.
Значительную роль в этом сыграла Вольная русская типография А.И. Герцена и Н.П. Огарёва. В «Полярной звезде», «Колоколе», сборниках «Записки декабристов» были опубликованы лунинские работы: «Разбор Донесения», «Взгляд на русское Тайное общество», «Письма из Сибири», воспоминания о Лунине и его деятельности.
В сибирский период М.С. Луниным были созданы и остались незавершёнными такие интересные и важные с точки зрения развития его передового политического мышления и мировоззрения произведения, как «План начальных занятий, разделённый на 3 этапа с 8-летнего возраста до 14 лет» (для Миши Волконского – М.С.); «Исторические этюды»; «Заметки о мемуарах»; «Записная книжка», а также письма декабриста сестре, друзьям-декабристам И.Д. Якушкину, Волконским, А.З. Муравьёву.
Каждое в отдельности и все вместе эти сочинения М.С. Лунина раскрывают глубинную сущность этого выдающегося человека эпохи декабризма, который «опередил своё время», мыслил глубже, шире, видел дальше, чем все остальные его сподвижники, был последовательнее их и гораздо цельнее.
Подтверждением этому является прямая реакция царизма – оторвать от остального декабристского сообщества, изолировать, поставить в такие жестокие условия, чтобы неповадно было сочинять, высказывать свои мысли, идеи, наконец, физически уничтожить.
Действительно, крепкий, здоровый человек, полный сил, энергии, внезапно, при странных обстоятельствах скоропостижно умирает, не дожив до своего пятидесятивосьмилетия. Вот фрагменты его писем акатуйского периода: «…здоровье моё находится в поразительном состоянии, и силы мои далеко не убывают, а, наоборот, кажется, увеличиваются…»; «…здоровье моё держится великолепно, несмотря на суровость заточения и всевозможные лишения»; «…я купаюсь в октябре при 5 и 7 градусах мороза в ручье, протекающем в нескольких шагах от тюрьмы, в котором для этой цели делают прорубь. Такие холодные купания приносят огромную пользу…»; «…я поднимаю без усилия девять пудов одной рукой…»; «…здоровье моё поразительно. И если только не вздумают меня повесить или расстрелять, я способен прожить сто лет…».
Официальная же версия гласила: «1845 года декабря 3 дня государственный преступник Лунин поутру в 8 часов помер от кровяно-нервного удара» (инсульта – М.С.).
В Акатуе на могиле декабриста – белый памятник с крестом и оградой, поставленный сестрой Е.С. Уваровой, высокая гора – Лунинская, в Петровске-Забайкальском – улица Лунина, в сердцах соотечественников – имя Лунина и непреходящая память о нём.
