Алфави́т Боровко́ва

ДЕКАБРИСТ ПОВАЛО-ШВЕЙКОВСКИЙ И СОЛДАТСКАЯ ВДОВА РОЗЕНКОВА

(Из книги А.М. Васильевой: Курган. Времена минувшие. Куртамыш: ГУП «Куртамышская типография», 2013г. – 221 с.)

Иван Семенович Повало-Швейковский прибыл в Курган 9 февраля 1840г. Это был уже старый человек с сильно подорванным здоровьем. По пути следования в Курган из Петровского завода, где в июле 1839г. закончилась его каторга, заехал он на Туркинские минеральные воды, целебная сила которых славилась по всей Сибири. Расположены они были на юго-восточном берегу Байкала и способствовали созданию там местного курорта. 27 июля 1839г. Иван Семенович описывает курорт в письме к Якову Дмитриевичу Казимирскому, плац-майору Петровского завода, с которым многие декабристы были в дружеских отношениях: «Вся деревня, составленная из 15 дворов, или лучше сказать лачуг, представляет самую жалкую картину. Казенное строение …в самом плохом состоянии, стены, где устроены ванны, покривились от гнилости наподобие нашей артельной бани в Петровском… Завтра начну брать ванны и пить воду; она чрезвычайно горяча, в колодце по Реомюру 42 градуса, но вот странное дело: ее пьют и не чувствуют, что она так горяча, но, простоявши возле колодца одну минуту, чувствуете испарину самую сильную по всему телу…»

На водах Швейковский пробыл до осени, заехал в Иркутск, где оставался почти до конца января, опасаясь после лечения на горячих водах пуститься в дорогу по сильной стуже. В Иркутске постоянно встречался с Юшневскими, у них же и денег занял на дальнейшую дорогу. Покидая Иркутск и своих товарищей. Швейковский был так слаб, что все боялись за него и с нетерпением ждали весточки уже из Кургана. Иван Семенович, который с надеждами ехал ближе к Уралу, был глубоко разочарован. Декабрист Алексей Юшневский сообщает: «Получил письмо от Ивана Семеновича. Видно, там только хорошо, где нас нет.  За плохую квартиру платит он в Кургане 10 рублей в месяц, без дров, человеку – 10 рублей, кроме харчей. О хваленой дешевизне умалчивает, а жалуется, что трудно найти услугу, от того, что край наполнен негодяями, которых, по его мнению, там больше, чем здесь…».

Где первоначально жил в Кургане Швейковский, установить пока не удалось. В скором времени он перебрался во флигель на усадьбе Петра Николаевича Свистунова, тем более, что Свистунов отдал в полное распоряжение Ивану Семеновичу под арбузы и дыни свои парники, расположенные на его усадьбе. Описание этой усадьбы читаем в купчей: «1839года июня 8 дня совершена купчая от поселенца Курганского округа Петра Николаевича Свистунова, на купленный им у поступившего в военную службу в Кавказский  корпус рядового Михаила Назимова, деревянный дом, с пристройками и местом земли в двух правильных четвероугольниках, а именно: в первом спереди по улице длиннику 17,  поперечнику 31 сажень, а в другом позади первого и смежном с сим длиннику 10, а поперечнику 18  саженей, состоящие в Кургане на Дворянской улице за 3000 рублей ассигнациями. Купчая крепость писана на шестирублевой гербовой бумаге, пошлин взыскано с цены – 120 рублей, за акт – 10 рублей».

В 1841г. П.Н.Свистунов определен канцеляристом Тобольского общего губернского правления. Он собирался венчаться с воспитанницей бывшего курганского исправника Александра Ивановича Дуранова Татьяной и сразу после свадьбы молодые должны были уехать в Тобольск. Свадьба была назначена на 14 января 1842г., но состоялась только 25 января. А 15 января 1842г. составлена купчая крепость на переход усадьбы П.Н.Свистунова в собственность И.С.Повало-Швейковского, который заплатил за нее 514 рублей 28 копеек серебром. Свистуновы выехали в Тобольск 12 февраля. Через месяц, 15 марта 1842г., в Курган приехал Николай Васильевич Басаргин с молодой женой, младенцем-сыном и тещей. Остановился у И.С. Повало-Швейковского. По этому поводу Николай Васильевич писал Иван Пущину: «Старик принял нас с таким радушием, что нельзя было и подумать о другой квартире… Домик совершенно по мне – четыре теплых и хорошеньких комнаты и все нужное для хозяйства, даже маленькая кухня с плитой. Швейковский живет во флигеле отдельно от нас, до сих пор я еще не могу решительно сказать, кто у него – простая стряпка или… Во всяком случае  le decorum хорошо соблюден».

Имя женщины, упомянутой Басаргиным, стало известно из завещания Ивана Семеновича, составленного под его диктовку Н.В.Басаргиным 30 апреля 1845г. и переписанного В.К.Кюхельбекером. Суть этого завещания излагает А.И.Дмитриев-Мамонов в работе «Декабристы в Западной Сибири»: «Иван Семенович, желая вознаградить лицо, которое ухаживало за ним во все время долговременной его болезни, оставил завещание, которым отказывал флигель и часть движимого имущества Анне Даниловне Розенковой».  Анна родилась в семье Данилы Даниловича и Домны Васильевны Абалмасовых, выходцев из крестьян Смолинской волости, в 1801г. уже числившихся в поселенцах по городу Кургану. Кроме Анны, в семье было еще пятеро детей: братья  Степан и Алексей, сестры Матрона, Наталья и Марфа. Анна первой из детей покинула родительский дом. 7 ноября1823г. она обвенчалась с рядовым курганской инвалидной команды Федором Базановым. Жениху было 30 лет, невесте - 18. Поручителем у молодоженов был унтер-офицер Павел Худяков.  Через два года, 1 ноября 1825г., родился сын Михаил, восприемниками которого стали унтер-офицерская жена Елизавета Козлова и священник Троицкой церкви Алексей Иванович Аврамов, потомок одного из десяти священников, присланных по распоряжению московского патриарха в Сибирь вскоре после ее завоевания Ермаком. Известно, что в семье Базановых 16 июля 1829г. родилась девочка Елена, которую крестили унтер-офицер Иван Козлов и Матрона  Абалмасова, родная сестра Анны Даниловны. Девочка прожила десять дней  и умерла от родимца. Сам Федор Никифорович Базанов умер в 1830г. в чине  унтер-офицера, оставив молодую жену и сына. Марфа, младшая сестра Анны Даниловны, в июле 1832г. родила сына вне брака, для крещения незаконнорожденного мальчика позвали ближайших родственников – двоюродного брата Василия Тимофеевича Абалмасова и молодую вдову Анну Базанову.

Через три года Анна Даниловна вторично вышла замуж. 19октября 1833г. в Троицкой церкви она обвенчалась с поселенцем Смолинской волости деревни Увальской Федором Михайловичем Розенко. В документах его фамилия имеет различные написания – Ресенко, Ризенко, Розенко. После свадьбы молодые поселились в Смолино и там у них 20 октября 1834г. родилась дочь Анастасия, которую крестили секретарь земского суда Иван Иванович Гольмстрем и поселенческая жена Наталья Андреевна Бедарева.  Таинство совершал Стефан Знаменский. 4 апреля 1836г. родилась Мария, восприемниками которой были записаны дети Михаил и Анастасия Розенко. Через неделю девочка умерла от слабости.  В тот же год 27 октября умер Федор Михайлович Розенко от апоплексического удара. Анна Даниловна осталась беременной и 15 мая 1837г. родилась Елена, которую крестили уже упомянутый Иван Гольмстрем и мещанка Наталья Семеновна Бардина. Через месяц  девочка умерла от поноса. Потом куда-то исчезает Миша. В метрических книгах нет указания, что он умер. Его могли забрать родственники Базановы, или могли отдать куда-то в учебу. В 1840г. Анна Даниловна числится крестьянкой по деревне Смолино только с дочерью Настей.

Возможно, именно в 1840г. она знакомится с Иваном Семеновичем Повало-Швейковским и становится его экономкой. Возможно, по его совету она начинает хлопотать о перечислении в мещанское сословие. В ответ на ее ходатайство  из Тобольской казенной палаты 13 октября 1841г. поступает на имя курганского городового старосты Гавриила Суханова следующий документ: «По выслушании прошения жены умершего поселенца Курганского округа Смолинской волости Федора Резенко Анны Даниловой, объясняющую, что она, родившись в городе Кургане и живя в собственном доме, вознамерилась перечислиться из крестьянского звания в мещанское, по обозначенному Кургану, почему представляя увольнительный и приемный акты, просится с малолетней дочерью  Настасьей исключить из крестьянского звания и причислить по городу Кургану в мещанское сословие. По учиненной справке, по коей оказалось по сказкам 8 ревизии под № 17 показаны окладной поселенец Федор Резенко 33 лет, его жена Анна Даниловна из здешних уроженок 26 лет, приказали: как вдову, поселенческую жену из сибирских уроженок Анну Данилову Резенкову, крестьянское общество Смолинской волости увольняет, а мещане города Кургана в свое общество принимают, и потому согласно просьбы Резенковой и общественным приговорам, перечислить ее, Резенкову, к обществу курганских мещан с начала 1842г.».

Анна Даниловна вела скромное хозяйство Швейковского. Они продолжали жить во флигеле даже после того, как в августе 1843г. теща Басаргина Степанида Ивановна Маврина купила на свое имя усадьбу декабриста Михаила Нарышкина. С домом Швейковского у Басаргина было связано  несколько горестных воспоминаний. Здесь 17 июля 1842г. умер его первенец, сын Василий, а 28 июля 1843г. умерла дочь Мария, Мария родилась в Кургане 18 марта 1843г., и восприемниками ее были Швейковский и жена городничего Евгения Андреевна Соболевская. После переезда Басаргина Иван Семенович начал сдавать свой дом под окружной суд, за что получал 114 рублей 28 копеек серебром в год.

Денег все равно не хватало и, умирая, Швейковский оставил значительные долги. Тот же Дмитриев-Мамонов сообщает: «…граф Орлов уведомил, что он находит возможным отдать завещанное имущество Казенковой (он ошибается в написании фамилии) принадлежащий же Швейковскому дом продать и из вырученных денег уплатить долги покойного, если вырученных денег на долги не хватит, то обязать Казенкову доплатить».  Умирая, Иван Семенович оставил не только долги, он оставил Анну Даниловну беременной. Разумеется, она присутствовала при его смерти вместе с В.Кюхельбекером, Н. Басаргиным и А.Бригенном. Кюхельбекер указывает в дневнике, что Иван Семенович скончался с 9 на 10 мая1845г., а в метрической книге Богородице-Рождественской церкви указаны числа: 6 мая как день смерти, 8 мая как день погребения. Исповедал Швейковского иерей Иоанн Торопов еще 1 мая, а отпевал и участвовал в погребении протоиерей Иосиф Попов. Тот же Иосиф Попов крестил сына Швейковского и Анны Даниловны и нарек его Иваном. Мальчик родился 30 сентября 1845г., восприемниками были Николай Басаргин и жена городничего Евгения Соболевская. Сын Анны Даниловны, как незаконнорожденный, носил фамилию и отчество по умершему мужу ее – Розенков Иван Федорович. Нянькой ему была сестра Настя.

Чтобы иметь какой-то доход, Анна Даниловна потеснилась в своем флигеле и приютила декабриста Флегонта Мироновича Башмакова.  В 1846г. в Курган был переведен из Ялуторовска Капитон Голодников, который  в своих записках сообщает: «Башмаков, старик лет семидесяти, довольно тучного телосложения, был большой говорун и анекдотист, жил он на маленькой квартире в доме мещанки Розенковой и по старости лет ничем уже не занимался». Большой дом с усадьбой был продан после смерти Ивана Семеновича с аукционного торга, состоявшегося в помещении городской полиции. Покупательницей выступила дочь протоиерея Иосифа Попова, жена местного стряпчего Серафима Тверитина. 8 июня 1846г. Серафима Иосифовна  уже  получила документы на усадьбу, за которую  она заплатила 510 рублей серебром. Декабристы в письмах называли Серафиму Иосифовну «Лореровой невестой». Действительно, Николай Иванович Лорер намеревался жениться на ней, но неожиданный отъезд на Кавказ в 1837г. нарушил эти планы. Серафима Иосифовна  20 марта 1858г. скончалась 36 лет  «от воспаления в желудке». Усадьба перешла к ее незамужней сестре Павле Иосифовне Поповой.  29 сентября 1861г. Анна Даниловна продала ей часть усадьбы с баней за 150 рублей серебром, за ней остался только флигель.

Жила Анна Даниловна с сыном Иваном. Дочь Анастасия вышла замуж 6 мая 1851г. за мещанского сына Никиту Петровича Бологова. Иван женился в 21 год. Венчание состоялось  4 мая 1866г. Невеста Мария Васильевна Седяева была из крестьянской семьи Лебяжьевской волости. За жениха поручались его двоюродный брат Дмитрий Алексеевич Абалмасов и крестьянин  Смолинской волости Яков Антонович Соколов. За невесту поручались крестьянин деревни Курганской Филипп Семенович Савин и крестьянин деревни Шевелевой Сергей Иванович Воинков. Брачное таинство совершал священник Константин Троицкий с диаконом Ясоном Лебедевым и причетниками Константином  Михайловским и Николаем Волковым.

В 1868г. у молодоженов родился сын Алексей, единственный ребенок в семье. Затем семья на несколько лет исчезает из Кургана вместе с Анной Даниловной, и когда Иван Розенков в 1874г. снова появляется в городе, в семье у него числятся только жена и сын, а матери нет. Возможно, к этому времени она уже умерла, ей было около 70 лет. Жизнь молодых Розенковых была недолгой. 17 мая 1876г. умирает от горячки Мария Васильевна. Исповедовал и соборовал священник Троицкой церкви Дмитрий Иванович Попов, погребал священник Василий Гвоздицкий. Тем же летом, 23 июля 1876г. во время купания утонул в Тоболе   Иван Федорович. Умерших от несчастного случая хоронили по отношению полиции. И соответствующее отношение было составлено полицейским надзирателем 1 участка 24 июля, погребение состоялось 25 июля с тем же священником Василием Гвоздицким. Что сталось с их сыном Алексеем – неизвестно. Но неожиданно в 1913г. снова всплывает фамилия Розенковых. «Курганский вестник» рассказывает, что 7 ноября 1911г. топограф А.Миллионщиков и его гражданская жена П.Розенкова пришли на спектакль во Второе общественное собрание и были там ограблены. Вдруг эта П.Розенкова – дочь Алексея Ивановича и правнучка декабриста Ивана Семеновича Повало-Швейковского.

Декабрист И.С. Повало-Швейковский  в кампаниях 1805-1814 гг.

Л.Я. Павлова

Как вспоминал декабрист Бестужев А.А., «войска от генералов до солдат, пришедши назад, только и толковали: «Как хорошо в чужих землях». Сравнение со своим, естественно, произвело вопрос: почему же не так у нас?». Ответы на вопросы, терзавшие будущих декабристов, они искали и находили в политических и философских сочинениях русских и западноевропейских мыслителей, в конституционных основах жизни передовых стран…

Ивана Повало-Швейковского, как было принято в то время, отец записал в Московский гренадерский полк, когда он был еще ребенком. В 1804 г., к тому времени, когда он реально начал службу в полку, он имел уже звание прапорщика. В декабре 1804 г. Ивана Повало-Швейковского, будущего декабриста, назначили батальонным адъютантом, а в сентябре 1805 г. он в составе Московского гренадерского полка отправился в военный поход или, как записано в его формулярном списке: «…с 1805-го года находился в кампании против французов… в Австрийской Галиции, Прусской Шлезии, Австрийской Моравии».

Подпоручик Московского гренадерского полка Повало-Швейковский И.С., несмотря на свой юный возраст успевший прославиться своею храбростью в кампанию 1805 г., снова отличился в войне 1806-1807 гг. Он участвовал в сражении при Прейсиш-Эйлау, где за отменную храбрость был пожалован знаком в петлице на Георгиевской ленте. С 8 февраля он находился в арьергардных боях. 10 и 11 февраля участвовал «в генеральном сражении при г. Гейльсберге» и снова за отличие был награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость».

Поручик Повало-Швейковский И.С. с 1808 г. воевал «в Молдавии, Валахи и Бессарабии против турок». Формулярный список свидетельствует о его необычайной отваге. В апреле – мае 1809 г. он участвовал в блокаде Браилова. 28 апреля находился «в охотниках с казаками против неприятеля, сделавшего вылазку из крепости». 10 сентября добровольно ходил в рейд с казаками в окрестности крепости Журжи. Затем сражался в авангарде русских войск под командованием казачьего полковника Грекова против турок под начальством Бишняка Аги при селении Дейфосия. В сентябре он был под крепостью Силистрия. 10 октября его часть переправилась через Дунай в Молдавию, где 3 декабря он принял участие во взятии Браилова.

3 июня 1810 г. Повало-Швейковский участвовал в дневном штурме и взятии крепости Базарджик. Он первый ворвался на вал «и тем способствовал овладению городом». За отличную храбрость получил в награду орден Владимира 4-й степени с бантом. С 23 июня по 4 августа он участвовал в блокаде крепости Шумла и «разбитии неприятельского 30000 корпуса, сделавшего   вылазку   из   крепости». За проявленную храбрость Иван Семенович был произведен в штабс-капитаны.

Своей храбростью Повало-Швейковский прославился на всю армию. Главнокомандующий Каменский Н.М. в знак благоволения отправил его к Александру I «с донесением об одержании победы». В 1811 г., во время штурма и взятия г. Ловчи (12 февраля) Повало-Швейковский был ранен. «За отличие был произведен в капитаны» и назначен дивизионным адъютантом 2-й гренадерской дивизии.

В феврале и марте 1811 г. он «был отряжен с двумя ротами» в Балканские горы с заданием наблюдать за противником, дабы не дать ему возможности соединиться с подкреплениями. 12 марта после этой экспедиции он переправился через реку Дунай у крепости Никополь в Хотин, а в сентябре 1811 г. был отозван «в свои пределы на кантонир-квартиры в Каменец-Подольскую губернию».

В начале Отечественной войны 1812 г. Повало-Швейковский И.С. сражался при Смоленске в составе Московского гренадерского полка, входившего в 8-й пехотный корпус Бороздина.

Во время Бородинского боя, преодолев огонь русских батарей, французы около 8 часов утра ворвались во флеши и заняли их. В 9-м часу утра командующий 2-й армией генерал Багратион отдал приказ выбить французов. Навстречу неприятелю среди прочих войск устремились гренадеры 2-й гренадерской дивизии, входившей в 8-й пехотный корпус Бороздина. Одним из батальонов Московского гренадерского полка командовал капитан Повало-Швейковский И.С.

Гренадеры много раз ходили в атаки. В сражении Повало-Швейковского тяжело ранило в левую ногу. «За благоразумное распоряжение батальоном и отличную храбрость» он был награжден орденом святой Анны 2-й степени и получил медаль «За спасение отечества».

После излечения Иван Семенович участвовал в Заграничном походе русской армии. Майор Повало-Швейковский И.С., командир Московского гренадерского полка того же корпуса, в Лейпцигском сражении проявил необыкновенное мужество, за что был награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость» и произведен в подполковники. Отличился Повало-Швейковский И.С. и в сражении при Арси-сюр-Об.

В сражении под Парижем Повало-Швейковский И.С. командовал стрелками 3-го гренадерского корпуса; был ранен пулей в плечо, получил две контузии, но остался в строю и, «невзирая на сильное сопротивление неприятеля, овладел» предместьем Бель-Виль. За этот подвиг он был награждён орденом Георгия 4-й степени.