М.С. Лунин. Взгляд на русское тайное общество с 1816 до 1826 года.

Страница: 1

Сообщений 1 страница 4 из 4

Поделиться108-04-2011 23:16:20

Автор: AWL
Site Admin
Зарегистрирован: 12-12-2010
Сообщений: 45648

Переписка М.С. Лунина

Взгляд на русское тайное общество с 1816 до 1826 года

Тайное общество принадлежит истории. Правительство сказало правду, «что дело его было делом всей России, что оно располагало судьбою народов и правительств» (Ман<ифест> 13 июля 1826 года; Донесение След<ственной> ком<иссии>, стр. 21) 1. Общество озаряет наши летописи, как союз Рюнимедский 2 бытописания Великобритании. Тайное 10-тилетнее существование3 доказывает, что Т<айное> о<бщество>* руководилось мудростию и было по сердцу народу. В этот период среди опасностей и препятствий совершилась главная часть его работ. Действуя умственною силою на совокупность народную, оно успело направить мысли, чувства и даже страсти к цели коренного преобразования правительства. Существенные вопросы конституционного порядка были установлены и так объяснены, что решение их в будущности более или менее отдаленной стало неизбежно. Т. о. было глашатаем выгод народных 4, требуя, чтобы существующие законы, неизвестные даже в судилищах, где вершились по оным приговоры, были собраны, возобновлены на основаниях здравого рассудка и обнародованы 5; чтобы гласность заменяла обычную тайну в делах государственных, которая затрудняет движение их и укрывает от правительства и общественников злоупотребление властей; чтобы суд и расправа производились без проволочки, изустно, всенародно и без издержки; управление подчинялось бы не своенравию лиц, а правилам неизменным; чтобы дарования без различия сословий призывались содействовать общему благу, а назначение чиновников утверждалось бы по указанию общественному для отдаления лихоимцев и невежд; чтобы назначение поборов и употребление сумм общественных были всем известны; доходы с винных откупов, основанные на развращении и разорении низших сословий, были заменены** другим налогом; участь защитников отечества была обеспечена, число войск уменьшено, срок службы военной сокращен и плата солдату соразмерно нуждам его умножена; чтобы военные поселения, коих цель несбыточна, учреждение беззаконно, были уничтожены к предотвращению ужасов, там совершенных, и пролитой крови; чтобы торговля и промышленность были избавлены от учреждений самопроизвольных и обветшалых подразделений, затрудняющих их действия; чтобы духовенство, обеспеченное в содержании, не зависело от прихожан и соответствовало своему служению.

Зрелость гражданственности ускорили новые стихии, которые Т. о. излило в область мысли. Оно рассеяло едва ли не общий предрассудок о невозможности другого, кроме существующего, порядка и убедило народ, что раболепство пред лицами должно замениться повиновением закону. Т. о. постоянно доказывало выгоды взаимного поручительства, по которому дело одного лица становится делом всех; важность суда присяжных в делах гражданских и уголовных и тесную связь такого учреждения с свободою края; крайнюю потребность гласности установить как право и требовать от каждого как обязанность; вред от различия сословий, порождающих зависть и вражду и дробящих людей, вместо того чтобы совокупить их. Существующему порядку противопоставлен был законный, обеспечены пределы, положенные провидением всякой человеческой власти: нравственность, разум и справедливость, общая польза — различные отблески одной и той же истины. Т.о. ожидало, что образование совокупности народной доставит внутри порядок и правосудие — силу и уважение извне. Для достижения этой цели Т. о. обращалось ко всем сословиям и говорило языком, для всех понятным 6. Временные и разнобытные порывы правительства на поприще народного просвещения заменились действием простым, без<воз>мездным, основанным на немногих началах, которые должны были — по неточности или по истине, в них заключнной,— остаться без последствий или овладеть будущностью.

Т. о. ходатайствовало за греков, оставленных почти всеми европейскими державами 7; оно доказало, что восстановление Польши в виде королевства, примкнутого к России, противно выгодам обеих земель; оно протестовало противу рабства и торга русскими, противных законам божьим и человеческим. Наконец, своим учреждением и совокупностию видов оно доказало, что система самодержавия уже не соответствовала настоящему состоянию России, что основанное на законах разума и справедливости правительство одно может доставить ей права на знаменитость среди народов просвещенных.

Эпохи переходные, неизбежные, в таинственном шествии народов к цели общественного устройства, являют случаи, в которых дейтствия лиц политических, какого бы сословия они ни были, должны необходимо выходить из ряда обыкновенного, пробуждать правительства и народы, усыпленные постоянным влиянием ложного устройства и предрассудков, наложенных веками. Когда эти люди принадлежат высшим сословиям состава общественного, тогда действия их есть обязанность и средство употреблением умственных способностей платить за выгоды, которые доставляют им совокупные усилия низших сословий. Они пробивают новые пути к совершенствованию настоящих поколений, направляют усилия народа к предметам общественным; совокупляют действия умов второстепенных, лишенных возможности плодотворить взаимно; восстановляют борение частей, необходимое для стройности целого, и сами облекаются властию по праву и делу, по духу возрождения, который животворит их, и по нравственному влиянию, которое имеют они на своих сограждан. Их мысли оплодотворяют страны, на которые изливаются с такою же силою, как набеги завоевателей опустошают их: ибо зло и добро причиняются обществу от нескольких лиц. Они отрекаются [от] жизни и тем свидетельствуют правдивость своего послания, истину своих начал и законность своей власти. Все эти условия соединялись в составных стихиях Т. о. в свойстве видов его и в образе действий.

Нравственное влияние, произведенное разлитием этих идей, было так сильно, что имнер<атор> Александр обязался даровать конституцию русским, когда они в состоянии будут оценить пользу оной (Варш<авский> сейм 1818 г. 15 марта) 8. Т. о. с признательностию и доверием к верховной власти приняло это обещание как политическое данное, которое освещало намерение Т. о., внушало ему новую ревность. Оно соединило и употребило все свои средства, чтобы исполнение этой мысли не зависело от пожизненного расположения и приготовляло Россию: познавать, чувствовать и быть достойною блага свободы. Эти работы были так важны, что Т. о. даже после своего разрушения проявляется в сущности каждого правительственного постановления и в каждом замечательном событии последнего десятилетия 9.

В исполинском предприятии, которое, по сознанию самого правительства, должно было изумить даже тех, которые его постигли,— ошибки были неизбежны (Дон<есение> След<ственной> ком<иссии>, стр. 5). Их было много. В недрах общества вскоре ощутился недостаток понудительной силы, которая соразмеряла бы общее движение. Слабое вначале небольшим числом своих основателей, оно впоследствии подверглось важнейшему неудобству по множеству своих голосов. Взрощенные в дремотной гражданственности, основанной на бездействии ума, им трудно было удерживаться на высоте своего призвания. Прибегли к разным вымыслам, чтоб обуздывать неосмотрительную ревность одних, подстрекать медлительность других, успокоивать опасение остальных, сохранять согласие между всеми. Единство действий рушилось. Т. о. разрушилось на Северное и Южное, по обширности края, понудившего учредить два средоточия действий. Первому повредило влияние новых членов, которым поручено было временное управление дел. Последнее с распространением деятельности увеличило затруднительность своего положения, присоединив Т.о. славян10 и вступя в сношения с Польским обществом, которого виды отчасти различествовали и требовали противудействия 11. Между тем измена втайне подрывала основание здания 12. Тогда же смерть имп<ератора> Алек<сандра> два отречения, две присяги, последовательные и противоречащие, тайное завещание, отысканное в архивах, 13 взволновали, расстроили умы и породили происшествие 14 дек<абря> в Петер<бурге> и отважное движение одного полка на юге 14.

Враждебная партия искусно воспользовалась ошибками. Она состояла из дворян, которые боялись лишиться своих прав и рабов, и из чиновников-иностранцев, которые боялись лишиться своего жалованья. Водители партии поняли, что конституционный порядок * есть новое вино, которое ** не держится в старых мехах; что с падением самодержавия они принуждены будут оставить места, сложить чины и ордена, как актеры после неудачной драмы. Ничего не упустили к отклонению удара. Правительство уверили, что целью Т.о. было цареубийство и безначалие 15. Эту мысль распространили в сословиях малообразованных, которые верят всему, что напечатано, и между духовенством, которое верит всему, что* приказано16. Но торжествующая партия, в свою очередь, увлеклась ошибкою, свойственною всем партиям: неумеренностию при успехе. Более 600 человек были схвачены и брошены в казематы17. Во время следствия, производимого Тайною комиссиею по правилам, составленным наобум, некоторых из заключенных содержали в цепях, в темноте, томили голодом; других смущали священники, имевшие поручение выведать тайны на исповеди и обнаружить; иных расстроили слезами обманутых семейств; почти всех обольстили коварным обещанием всепрощения. Составили Верховный угол<овный> суд из военных, сенаторов, моряков и попов. Это судилище основалось на донесении Тайной комиссии, и, рассматривая не личные дела обвиняемых, но дела, совокупленные в разряды, приговорило: пятерых к четвертованию, 31 к отсечению голов, 112 к работе в рудники и ссылке и 9-х в солдаты, не допросив и даже не видав заключенных 18. Спешили кончить данное поручение, потому что приближались праздники коронации. Правительство заменило смертную казнь 31-м<у>, назначив им вечную работу в сибирских рудниках с заключением в казематы, а Верх<овный> угол<овный> суд, которому предоставлена была участь 5-х, нашел милосердие в том, что заменил колесо виселицею (Протокол суда, июля 11-го 1826 года). Приговор выполнили украдкою, на гласисе крепости, где был призрак суда, и под прикрытием внезапно собранных войск. Неумение или смятение палачей продлило мучение осужденных: трое выпали из слабо затянутой петли, были разбиты, окровавлены, вновь повешены 19. Они умерли спокойно в твердой уверенности, что смерть их была необходима, как свидетельство истины их слов. Родным запретили взять тела повешенных: ночью кинули их в яму, засыпали негашеной известью и на другой день всенародно благодарили бога за то, что пролили кровь. Водители партии, достигнув соучастия правительства в таком деле, заняли частные места в управлении 20.

Но деятельность господствующей партии поглощается, по-видимому, частными мерами и изменениями. Оно старается сделать правительство самодержавнее, чем оно есть; а народ — народнее, чем он есть. Власть, на все дерзавшая, всего страшится. Общее движение ее ни что иное, как постепенное отступление под прикрытием корпуса жандармов пред духом Т.о., который охватывает ее со всех сторон. Отделались от людей, но не отделаться от их идей**. Желание нового поколения стремится к сибирским пустыням, где знаменитые изгнанники светят во мраке, которым стараются их затмить. Их жизнь в заточении постоянно свидетельствует об истине их начал. Их слово так сильно, что запрещают выражать его даже в простых письмах к родным 21. У них отняли все: звание, имущество, здоровье, отечество, свободу; но не могли отнять у них любовь народную. Она обнаруживается благоговением, которым окружают их огорченные семейства; религиозным чувством, которое питают к женам, разделяющим заточение мужей своих; ревностию, с которою собирают письмена, где обнаруживается животворящий дух изгнанников. На время могут затмить ум русских, но никогда их народное чувство.

Поделиться208-04-2011 23:16:55

Автор: AWL
Site Admin
Зарегистрирован: 12-12-2010
Сообщений: 45648

Оригинал по-французски:

APERÇU SUR LA SOCIÉTÉ OCCULTE DE RUSSIE, DANS L'INTERVALLE DES ANNÉES 1816 ET 1826

La Société occulte appartient à l'histoire. Le Gouvernement l`а bien défini en disant: «que son affaire est celle de la Russie entière, et qu'elle disposoit du sort des peuples et des Gouvernements» (Manifeste 1826. 13 juillet. Rap p. 21). Elle forme un point lumineux dans nos annales, comme la Confédération de Runnymead dans celle du Royaume Britannique. Les dix années de son existence occulte en présence d'un pouvoir soupçonneux et hostile, prouvent qu'elle possédoit la sagesse dans la conduite des affaires, et que la sympathie nationale étoit en sa faveur. C'est dans l'espace de cette période, au milieu des périls et des obstacles, que la majeure partie de son travail a été accomplie. Agissant par une force intellectuelle sur la masse de la population, elle est parvenue à diriger les pensées, les sentiments et même les passions des diverses classes vers le but d'une réforme organique dans le Gouvernement. Les principales questions de l'ordre Constitutionnel furent posées et énoncées de manière à rendre leur solution inévitable dans un avenir plus ou moins éloigné. Elle devint l'organe des interêts nationaux en exigeant: que les loix qui régissoient le pays, et qui étoient inconnues même aux tribunaux obligés de régler leurs décisions d'après elles fussent réunies et publiées après une réedification sur des bases rationnelles(*): que la publicité fut introduite dans les affaires de l'Etat, au lieu du secret illusoire dont on cherche à les envelopper, et qui entrave leur marche en dérobant au Gouvernement et au public les abus des agents: que la procédure judiciaire fut prompte, orale, publique et gratuite; l'administration soumise à des règles fixes, et non à des caprices individuels: que les talents à quelque classe qu'ils appartiennent, puissent être appelés à concourir au bien général; et le choix des fonctionnaires fut désigné par l'opinion publique, afin que les ignares et les prévaricateurs ne puissent occuper les emplois: que la destination et l'emploi des fonds publics fussent motivés et connus; et que le monopole de l'eau-de-vie, tendant à démoraliser et ruiner les classes inférieures, fut remplacé par un autre mode d'imposition: que le sort des défenseurs de la patrie fut pris en considération, le chiffre de l'armée diminué, le terme du service militaire raccourci, et la paye du soldat augmentée en proportion de ses besoins; que les colonies militaires, insuffisantes pour leur objet primitif, iniques dans leur établissement, fussent abolies pour prévenir les atrocités qui se sont commises, et le sang qui a été versé; et que le négoce et l'industrie fussent délivrés des réglements arbitraires et des classifications surannées qui entravent leurs operations; et que le sort du Clergé fut assuré de manière à le rendre indépendant et capable de s'occuper de son ministère.

Le mouvement de la civilisation fut accéléré par les nouveaux éléments, que la Société occulte versa dans le domaine de la pensée. Elle dissipa le préjugé presque général de l'impossibilité d' un ordre de choses différent de celui qui existe: et porta dans l'esprit du peuple la conviction que la sujétion aux individus doit être remplacée par l'obéissance à la Loi. Elle s'appliqua à démontrer l'avantage d'une Solidarité réciproque, qui rende la cause de chacun celle de tous: l'importance du jugement par jury en matière civile et criminelle, et son rapport intime avec la liberté du pays: l'urgence de la publicité sans contrôle, qui doit être non seulement permise, mais imposée comme un devoir et garantie comme un droit: l'abus des Castes, source d'envie et de haine, qui fractionnent les hommes au lieu de les réunir. La Société occulte en a appelé du fait au droit, en indiquant les limites posées par la Providence à tout pouvoir humain: la morale, la raison, la justice et l'utilité générale, reflets divers de la même vérité. La diffusion des lumières en général fut considérée comme moyen d'ordre et de justice au dedans, de considération et de puissance au dehors. Pour atteindre ce but elle s'adressa à toutes les classes dans un langage qu'elles comprenoient. Les efforts périodiques et contradictoires du Gouvernement pour l'instruction publique, furent remplacés par une marche simple, ne coûtant rien au pays, et fondée sur un petit nombre de principes, qui devoient selon qu'ils étoient erronés ou justes, n'avoir aucune suite ou dominer l'avenir.

La Société occulte a plaidé la cause des Grecs à l'époque où presque tous les Etats européens l'avoient abandonné: elle a demontré que le rétablissement de la Pologne en Royaume annexé à la Russie, étoit contraire aux interêts des deux pays: elle a protesté contre l'esclavage et la traite des Russes, comme contraires aux lois divines et humaines: enfin elle a prouvé par le fait de son institution et l'ensemble de ses vues, que le système autocratique n'étoit plus convenable à l'état actuel de la Nation; et qu'un gouvernement fondé sur les lois de la justice et de la raison, pouvoit seul la placer au rang qui lui est assigné parmi les nations civilisées.

Aux époques transitoires que les peuples sont obligés de franchir dans leur mouvement mystérieux vers le but de l'organisation sociale, il se présente des circonstances où l'action exceptionnelle des hommes politiques, à quelque classe qu'ils appartiennent, devient nécessaire pour rompre l'assoupissement des gouvernements et des peuples, produit par la constante influence d'un ordre vicieux, et des préjugés accumulés par le cours des siècles. Quand ces hommes appartiennent aux classes supérieures de l'ordre social, cette action devient pour eux un devoir, et un moyen de s'acquitter par l'emploi de leurs facultés intellectuelles, des avantages que les efforts réunis des classes inférieures leur procurent. Ils frayent de nouvelles routes de perfectibilité aux générations naissantes; ramènent les efforts de la nation vers des objets d'utilité générale; concentrent l'action des intelligences disséminées dans le pays et privées de la faculté de se féconder mutuellement*; retablissent la lutte des parties qui est essentielle à l` harmonie de l'ensemble; et deviennent eux-mêmes des autorités de droit et de fait, par l'esprit régénérateur qui les anime, et l'influence morale qu'ils exercent sur leurs concitoyens. Leur idées fructifient les contrées qu'elles arrosent, comme les invasions des conquérants les ravagent: car le bien comme le mal vient à la multitude de la part de quelques hommes. Le sacrifice préalable qu'ils font de leur existence, devient le témoignage de l'origine de leur mission, de la vérité de leurs principes, et de la légalité de leur pouvoir. La Société occulte réunissoit toutes ces conditions dans les éléments de sa constitution, dans la nature de ses vues, et dans le mode de son action.

L'effet moral, produit par l'effusion de ses idées, fut si sensible que l'Empereur Alexandre jugea à propos de prendre l'engagement d'octroyer une Constitution aux Russes, quand ils seront à même d'en apprécier l'utilité. (D à W 1818) La Société occulte accueillit cette promesse avec l'amour et la confiance, que méritoit la haute Autorité dont elle émanoit. Cela devint un antécédent politique, qui en sanctionnant ses vues, lui inspira un nouveau zèle. Elle réunit et employa tous ses moyens, pour rendre cette promesse indépendante d'un bon vouloir viager, et préparer la Nation à connoître, apprécier et mériter les bienfaits de la liberté. L'importance de ces travaux fut telle que la Société occulte, même après sa dissolution, se retrouve au fond de chaque acte administratif, comme au fond de chaque événement remarquable des dix dernières années.

Les erreurs sont inévitables dans une entreprise colossale, qui d'après l'aveu du Gouvernement devoit étonner ceux même qui l'avoient conçu. (Rap de la Com, p. 5) Elles furent nombreuses. L'absence d'une force coercitive, capable de coordonner le mouvement général, se fit sentir de bonne heure au sein de la Société. Resserrée d'abord dans le petit -nombre de ses fondateurs, elle se vit exposée par la suite à un plus grand inconvénient, parla quantité de ses membres. Elevés sous un règime engourdissant basé sur l'oisiveté intellectuelle, ils pouvoient difficilement se maintenir à la hauteur de leur mission. Il fallut recourir à des stratagèmes pour réprimer le zèle inconsidéré des uns, aiguillonner la lenteur des autres, calmer les inquiétudes des troisièmes, maintenir l'harmonie entre tous. L'unité d'action fut rompue. La Société occulte se subdivisa en celle du Nord et celle du Midi, à cause de l'étendue du pays qui obligea d'établir deux points centraux d'opération. La première fut entravée par l'influence des nouveaux membres, aus quels la direction des affaires fut provisoirement confiée: la dernière étendit la sphère de son activité, et redoubla en même temps les difficultés de sa position, en attirant dans son rayon la Société Secrète des Slaves, et en ouvrant une négociation avec la Société Polonoise, dont les vues et les interêts en partie divergents exigeoient une action restrictive. Cependant la trahison travailloit déjà sourdement les fondements de l'édifice. A cette époque la mort del'Empereur Alexandre, deux abdications, deux serments consécutifs et contradictoires, un testament secret retrouvé dans les archives, jettèrent le trouble et la confusion dans les esprits, et provoquèrent l'événement du 14 Décembre à Petersbourg, et le mouvement téméraire d'un regiment de la première Armeé au midi.

Un parti hostile profita habilement de ces fautes. Il se composoit de ceux de la noblesse, qui craignoient d'être privés de leurs esclaves et de leurs privilèges: et des employés étrangers qui craignoient de perdre leurs honoraires. Les meneurs du parti comprirent que l'esprit Constitutionnel étoit un vin nouveau, qui ne pouvoit pas être contenu dans de vieilles outres: qu'avec la chute de l'Autocratie ils seroient obligés de quitter leurs places, et de se dépouiller de leurs rangs et de leurs décorations, comme des acteurs à la fin d'un drame manqué. Aucun moyen ne fut épargné pour parer le coup. Ils réussirent à surprendre la religion du Gouvernement, en persuadant que le but de la Société occulte étoit le régicide et l'anarchie. Cette idée fut répandue parmi les classes peu civilisées qui croient tout ce qu'on imprime: et parmi le Clergé qui croit tout ce qu'on ordonne. Mais le parti triomphant tomba à son tour dans la faute commune à tous les partis: le manque de modération dans le succès. Plus de six cents personnes furent arrêtées et jetées dans les cachots. Pendant l'enquête, qui se fit par une Commision secrète d'après un réglement improvisé pour l'occasion, quelques uns des prisonniers furent mis aux fers, plongés dans les ténèbres, tourmentés par la faim: d'autres troublés par des prêtres chargés de surprendre et de révéler leur confession, ou influencés par les larmes de leurs familles abusées: presque tous séduits par la fallacieuse promesse de l'amnistie. On créa une Haute Cour criminelle, composée de militaires, de sénateurs, de marins et de prêtres. Ce tribunal, se fondant sur l'instruction présentée par les Commissaires secrets, et envisageant les prévenus non individuellement, mais par catégories, condamna: cinq personnes à être écartelées, trente et une à être décapitées, soixante et douze aux travaux de force et à l'exil, et neuf à être soldats, sans les avoir interrogé ni même vu. Il étoit pressé de finir sa tâche, parce que les fêtes du Couronnement approchoient. Le Gouvernement commua la peine de mort des trente et un, en travaux de force en Sibérie avec reclusion aux cachots, et la Haute Cour, à la quelle le sort des cinq fut abandonné, supposa de la clémence à remplacer la roue par la potence (Prot H C 1826. 11 juillet). La sentence fut executée furtivement, sur le glacis de la forteresse ou le simulacre de jugement avoit eu lieu, et sous la protection d'une force militaire réunie à l`improviste. L'ignorance ou le trouble des bourreaux prolongea les souffrances des condamnés, dont trois échappant au noeud relâché du hart, furent meurtris, ensanglantés et rependus. Tous subirent leur sort avec calme, dans la ferme croyance que leur mort étoit nécessaire, comme témoignage de la verité de leurs paroles. On refusa aux parents les corps des pendus, on les jetta la nuit dans une fosse remplie de chaux-vive, et le lendemain on remercia publiquement Dieu de ce qu'on avoit versé le sang. Après ce coup d`état les me neurs du parti, ayant compromis le Gouvernement, réussirent à se placer à la tête des affaires.

Mais l'activité du parti dominant semble être absorbée par des mesures de détail, et des modifications extérieures. Il cherche à rendre le Gouvernement plus autocratique qu'il n'est: et la Nation plus nationale qu'elle n`est. Le pouvoir qui osoit tout, est tombé dans la position de tout craindre. Son mouvement général n'est qu'une retraite progressive, sous la protection d'un corps de Gendarmes, devant l'esprit de la Société occulte qui le déborde de toute part. Car on s'est défait des hommes, mais non pas de leurs idées. Les voeux de la génération naissante se reportent vers les solitudes Sibériennes, où d'illustres exilés brillent au milieu des ténèbres dont on veut les couvrir. Leur existence dans l'exil est un témoignage constant de la verité de leurs principes. Leur parole est toujours si puissante, qu'on est obligé d'en interdire l'expression, même dans les lettres confidentielles à leurs parents. On leur a tout ôté: rang, fortune, santé, patrie, liberté; mais on n'a pas pu leur arracher la sympathie nationale. Elle se manifeste par les hommages dont on entoure leurs familles affligées: par le respect religieux qu'on porte aux femmes qui partagent l'exil de leurs maris: par le zèle avec le quel on recueille le moindre écrit, où l'esprit régénérateur des exilés se manifeste. On pourra égarer momentanement l'esprit des Russes, mais jamais leur sentiment national*.

Поделиться308-04-2011 23:17:06

Автор: AWL
Site Admin
Зарегистрирован: 12-12-2010
Сообщений: 45648

Примечания:

«Взгляд...» завершен в сентябре (после 15) 1838 г. О работе Лунина над «Взглядом...» см. наст. изд., с. 318, 319, 367.

Русский текст «Взгляда...» печатается по рукописи, вошедшей в дело «О государственном преступнике Михаиле Лунине» (ЦГАОР, ф. 109, 1 эксп., 1826, ед. хр. 61, ч. 61, лл. 107 —115 об.). Почерк рукописи неизвестен, но список безусловно сделан кем-то из тайных сибирских помощников Лунина; скорее всего это иркутский учитель Аристарх Журавлев или его жена Елена Журавлева (см. наст. изд., с. 355).

Русский перевод «Взгляда...» без сомнения осуществлен самим декабристом, как это было при создании русского текста «Писем из Сибири» и в других случаях. Работа Лунина над переводом «Взгляда...» видна и по тем дополнениям или сокращениям первоначального французского текста, которые возможны только при авторском редактировании.

Помимо русского перевода сохранились два автографа Лунина на французском языке. Оба они, очевидно, были посланы Луниным сестре вместе с письмом от 15 сентября 1839 г. (см. наст. изд., с. 238—240) и предназначались для распространения. Один из них сохранился в бумагах Е. С. Уваровой — ОПИ ГИМ, ф. 282 (коллекция Музея революции), ед. хр. 302, в тетради в 1/4 писчего листа, на лл. 27—33. Второй автограф, отправленный Луниным Е. С. Уваровой, предназначался для братьев Тургеневых и остался в бумагах А. И. Тургенева (ПД, ф. 309, № 900 в.). Оба эти автографа «Взгляда...» были изготовлены Луниным примерно в одно и то же время, написаны на бумаге одного и того же формата, с одним и тем же расположением текста. Однако текст ОПИ ГИМ переписывался Луниным уже с учетом правки, проделанной в тексте ПД (где имеется ряд зачеркнутых и выскобленных строк).

Кроме того, при аресте в 1841 г. у Лунина был изъят французский черновой автограф «Взгляда...», сохранившийся в «деле» Лунина (ЦГАОР, ф. 109, 1 эксп., 1826, ед. хр. 61, ч. 61, лл. 1—6). В нем на л. 4 об. после слов: «avec reclusion aux cachots» («с заключением в казематы») Лунин начал вставку, которую, однако, зачеркнул и написал на полях: «il furent enchaines, prives d'air, de lumiere, livres a l'arbitraire d'agents subalternes, soumis au regime de la force brutale dont ils voulaient affranchir leurs concitoyens, comme ces premiers chretiens qu'on soumettait aux outrages, avant de les livrer aux betes feroces» («они были закованы, лишены воздуха, света, предоставлены произволу низших служащих, подчинены управлению грубых людей, сограждан, которых они хотели освободить; они были подобны первым христианам, которых подвергали оскорблениям перед тем, как предать диким зверям»). На л. 5 — другая вставка, отсутствующая в текстах ГИМ и ПД — после слов: «leurs maris» («их мужей») текст частично зачеркнут, частично выскоблен, сверху вставлены слова — «comme elles ont partages leur captivite» («как они разделили их неволю»). Текст на л. 5 и его обороте полностью выскоблен, на л. 6 — зачеркнут сплошной чертой.

В настоящем издании публикуется французский текст ОПИ ГИМ, как отражающий последнюю авторскую волю.

«Взгляд...» впервые опубликован в ПЗ на 1859 г. (кн. V, с. 231 — 237) по списку с лунинского текста в русском переводе Н. А. Мельгунова. В 1923 г. был впервые напечатан по русскому тексту ЦГАОР (Штрайх, I, с. 61 — 66; 137).

В истории нелегального труда Лунина, его сохранения и позднейшего появления в печати большую роль играли списки «Взгляда», в частности, копия рукою И. И, Пущина (Л Б, ф. 319, к. 5, № 20) и копия, переписанная рукой С. Г. Волконского (ЦГАОР, ф. 279 (Якушкиных), оп. 1, ед. хр. 319), полностью тождественная автографам Лунина (ГИМ и ПД). В материалах, собранных М. С. Волконским (ЦГАОР, ф. 1146, оп. 1, ед. хр. 1964), сохранилась копия «Взгляда...», восходящая к черновому автографу, отложившемуся в ЦГАОР: при подготовке к печати мемуаров своих родителей С. Г. и М. Н. Волконских М. С. Волконский пользовался материалами секретных государственных архивов и, в частности, архива III отделения.

Другие разночтения французских текстов «Взгляда...»

Автографы ГИМ, ПД (Наст. изд.)

Автограф ЦГАОР

с. 58

л. 1

La Societe occulte (Тайное общество)

La Societe occulte de Russie (Русское тайное общество)

с. 62

л. 5

Elle se manifeste (Она обнаруживается)

Elle s'exprime (Она выражается)

Смысловые различия русского

и французского текстов «Взгляда...»

Русский текст списка (ЦГАОР) (наст. изд.)

Французский автограф Лунина по уваровскому списку (ГИМ) и современный перевод. (наст. изд.)

с. 54

с. 58

строки 7—8 св.

строки 12—13 св.

Тайное 10-тилетнее существование доказывает, что...

Les dix annees de son existence occulte en presence d'un pouvoir soupconneux et hostile, prouvent qu'elle... («Тайное 10-тилетнее его существование при подозрительном и враждебном правительстве доказывает, что...»)

строка 12 св.

строки 18—19 св.

...даже страсти к цели коренного преобразования правительства.

...meme les passions des diverses classes vers le but d'une reforme organique dans le Gouvernement. («даже страсти различных сословий к цели коренного преобразования правительства»)

Подстрочная ссылка отсутствует

Precis des notions... p. 135—140. (Обозрение исторических сведений о своде законов Российской империи, извлеченных из подлинных документов, хранящихся в архиве 2-го Отделения с. е. и. в. канцелярии. 1833. с. 135—140)

с. 55

с. 59

строки 10—11 св.

строки 21—22 св.

....образование совокупности народной доставит внутри порядок и правосудие...

La diffusion des lumieres en general fut consideree comme moyen d'ordre et de justice au dedans... («Распространение просвещения вообще рассматривалось как путь к внутреннему порядку и справедливости»)

строки 22—23 св.

строки 14—15 сн.

...своим учреждением и совокупностию видов оно доказало...

...elle a prouve par le fait de son institution et l'ensemble de ses vues... («своим учреждением и общностью своих стремлений оно доказало»)

строка 21 сн.

строка 9 сн.

Эпохи переходные, неизбежные...

Aux epoques transitoires... («В переходные эпохи»)

с. 56

с. 60

строка 19 св.

строка 13 сн.

...по множеству своих голосов.

...par la quantite de ses membres («по множеству своих членов»)

с. 57

с. 61

строки 13—14 св.

строка 16 сн.

....112 к работе в рудники...

...soixante et douze aux travaux de force... («72 к каторжным работам»)

строка 3 сн.

с. 62 строки 9—10 св.

Отделились от людей, но не отделяется от их идей

Car on s'est defait des hommes, mais non pas de leurs idees. («Ибо отделываются от людей, но не от их идей»).

1 ...что дело его было делом всей России... Донесение След<ственной> ком<иссии>, с. 21.— Лунин ссылается на официозные правительственные документы о восстании 14 декабря 1825 г. Цитируемая декабристом фраза из царского манифеста от 13 июня 1826 г. подразумевает под «делом всей России» не Тайное общество, а судебную расправу над его участниками. Ср.: «Дело, которое мы всегда считали делом всей России, окончено, преступники восприняли достойную их казнь» (ПСЗ, собр. 2-е, т. 1, № 465, с. 772). Лунин, однако, прибегает к нарочитому, полуироническому переосмыслению правительственного документа — прием, который неоднократно использован в его сочинениях.

2 ...союз Рюнимедский...— договор, заключенный на лугу Раннимед (Рюнимед), близ Виндзора 15 июня 1215 г. английским королем Иоанном Б» земельным с восставшими против него баронами. Этот документ, названный Великой хартией вольностей, стал основой английской конституции.

3 ...10-тилетнее существование...— Лунин ведет счет с момента возникновения первого тайного общества — «Союза спасения» (9 февраля 1816).

4 Т. о. было глашатаем выгод народных...— 26 января 1839 г. Лунин внес в ЗК мысль, близкую к тому, что написано во «Взгляде...» — о рождении и распространении политических идей, которые, в конце концов, «делаются народным чувством» (см. наст. изд., с. 174—175). Здесь и далее требования Тайного общества кратко изложены Луниным в духе программных установок Северного и Южного обществ (см. подробнее: Окунь, с. 189—191, а также статьи в «Приложениях» к наст. изд.).

Вопросы, по которым у северян и южан не было единства, Луниным сознательно обходятся: говоря о необходимости ликвидировать самодержавие, декабрист не уточняет, например, какой должна быть новая форма правления — конституционно-монархической или республиканской.

5 ... требуя, чтобы существующие законы... обнародованы...— Важное место в программах тайных обществ занимал вопрос о судопроизводстве. Эта тема не раз затрагивается в «Письмах из Сибири». Требуя издания нового уложения, Лунин, очевидно, имел в виду использование опыта, накопленного Тайным обществом, в частности работами П. И. Пестеля, Н. И. Тургенева, H. M. Муравьева и др. (см. подробнее Гессен, Коган, с. 142—145).

6 ...говорило языком, для всех понятным.— Лунин неоднократно подчеркивает «народность» идей общества и ставит его успехи в прямую связь с борьбой «за народ». Этот новый взгляд декабриста в конце 1830-х годов — несомненный итог его постоянных раздумий о роли народных масс. При этом Лунин сознательно или невольно преувеличивает декабристскую ориентацию на народ, почти не касаясь того, как «страшно далеки» были от народа первые революционеры. Обращения декабристов «ко всем сословиям» на языке «для всех понятном», вероятно, подразумеваются как литературно-публицистические, легальные (например, на страницах «Полярной звезды» Рылеева и Бестужева) сочинения, так и рассчитанные на массовое восприятие (агитационные песни Рылеева и А. Бестужева, «Катехизис» С. И. Муравьева-Апостола и др.).

7 Т. о. ходатайствовало за греков, оставленных... державами...— Греческое восстание, начавшееся в 1821 г., пользовалось горячей поддержкой прогрессивной русской общественности (см.: Арш Г. Этеристское движение в России. М., 1970).

8 ..Александр обязался даровать конституцию русским... (Варш<авский> сейм 1818 г. 15 марта). На открытии Варшавского сейма Александр I говорил польским депутатам: «Вы мне подали средство явить моему отечеству то, что я уже с давних лет ему приуготовляю» Шильдер H. К. Император Александр I, т. IV. СПб., 1898, с. 86.

В этот период Александр выступал сторонником конституционного правления во Франции, Испании и других государствах; в 1818—1820 гг. была подготовлена, но тщательно засекречена «Уставная грамота», проект российской конституции. См. также наст. изд., с. 374, 375.

9 Т. о. ... проявляется в сущности каждого правительственного постановления... последнего десятилетия.— Лунин неоднократно (в «Письмах из Сибири», «Разборе Донесения тайной следственной комиссии» и других трудах) оценивал некоторые меры правительства Николая I как вынужденную реализацию тех идей, что были выдвинуты декабристами (отмена военных поселений, кодификация законов, сравнительная популярность внешней политики и др.).

10 В исполинском предприятии, которое, по сознанию самого правительства, должно было изумить даже тех, которые его постигли,— ошибки были неизбежны... присоединив Т. о. славян...— Причины неудач Тайного общества сводятся во «Взгляде...» к тактическим ошибкам и организационным неполадкам. Лунинское недовольство разделением Тайного общества на Северное и Южное С. Б. Окунь объясняет стремлением декабриста «к полному единству организации» (Окунь, с. 192). В то же время во «Взгляде...» отразились очевидно и важные споры его товарищей, продолжавшиеся на каторге и в ссылке. Так, слова Лунина об отрицательном влиянии на Северное общество «новых членов» подразумевают прежде всего К. Ф. Рылеева и отражают точку зрения другого лидера северян, Никиты Муравьева, кузена Лунина, разделявшего с ним урикскую ссылку и участвовавшего в некоторых его нелегальных трудах.

Критика Южного общества за присоединение «славян» очевидно отражает дискуссии (в Чите и Петровском заводе) декабристов — основателей первых тайных обществ — с членами общества Соединенных славян (И. И. Горбачевским, бр. Борисовыми и др.). Притом активным помощником Лунина в его конспиративной деятельности был член «Славянского общества» П. Ф. Громницкий. Говоря о «затруднительности положения» южан, Лунин также, вероятно, подразумевает противоречия по тактическим вопросам между удаленными друг от друга управами Южного общества — Тульчинской и Каменской, с одной стороны (Волконский, Давыдов, Пестель), и Васильковской (С. И. Муравьев-Апостол, Бестужев-Рюмин), с другой (см. Нечкина, II, гл. XIII).

11...вступя в сношения с Польским обществом, которого виды... требовали противудействия.— Тайные переговоры Южного общества декабристов и Польского патриотического общества происходили в 1824—1825 гг. В ходе переговоров, наряду с определенным единством взглядов, выявились большие разногласия, особенно по территориальным вопросам (о судьбе украинских и белорусских земель, некогда входивших в состав Речи Посполитой). До сих пор остается невыясненным реальная роль Лунина в этих переговорах. Одни авторы полагают, что декабрист, находившийся в Варшаве, был важным посредником между двумя революционными союзами (см. Ольшанский, с. 104; Окунь, с. 61 — 64); другие отмечают сравнительно большое удаление Лунина в 1824—1825 гг. от практической деятельности тайных обществ (см. Эйдельман, с. 74—82).

Критическое отношение автора «Взгляда...» к переговорам южан с польским тайным обществом, «которого виды отчасти различествовали и требовали противудействия», позволяет, с должной осторожностью, определить (по «Взгляду...» 1838 года) достаточно сложную лунинскую позицию в 1824—1825 гг. 12 ...измена втайне подрывала основание здания.— Доносы на декабристов в 1825 г. сделаны унтер-офицером 3-го Украинского уланского полка И. В. Шервудом (1798—1867), помещиком А. К. Бошняком (1786—1831) и капитаном Вятского пехотного полка А. И. Майбородой (ок. 1800—1844).

13 ... смерть имп<ератора>... два отречения, две присяги... тайное завещание, отысканное в архивах...— После смерти Александра в Таганроге 19 ноября 1825 г. население России было приведено к присяге Константину, отречение которого от престола держалось в тайне. Манифест о передаче прав на престол Николаю и письмо Константина об отречении, приготовленные в 1823 г. по приказанию Александра I, были отданы на хранение в Сенат и Государственный совет, а также в Успенский собор в Москве. Новая присяга Николаю, не дождавшегося от Константина формального акта отречения, была назначена на 14 декабря 1825 г.

14 ...отважное движение одного полка на юге.— Восстание Черниговского пехотного полка, начавшееся в г. Василькове 29 декабря 1825 г., подавлено правительственными войсками 3 января 1826 г.

15 Правительство уверили, что целью Т. о. было цареубийство и безначалие.— Официальная версия представляла события 14 декабря как ознаменованные «буйством немногих и знаками общего усердия, нелицемерной преданности к престолу», как «безналичие, коего ужасами они угрожали отечеству» (ВД, XVII, с. 57). 16 Эту мысль распространили в сословиях малообразованных, которые верят всему... что приказано.— Здесь анализируется официальное «Донесение Следственной комиссии», разбору которого посвящены особые работы Лунина, публикуемые в наст. изд.

17 Более 600 человек были схвачены и брошены в казематы.— Всего к следствию по делу декабристов было привлечено 579 человек (ВД, т. VIII, с. 13).

18 ...приговорило... не допросив и даже не видав заключенных.— Верховный уголовный суд не допрашивал подсудимых, а вынес приговор на основании следственных документов, что и вызвало известную реплику И. И. Пущина во время оглашения приговора: «Как? Разве нас судили?» Суд приговорил 5 человек к «смертной казни четвертованием», 31 — «к смертной казни отсечением головы», 17 — к пожизненной каторге, 40 — к различным срокам каторжных работ (от 2 до 20 лет) с последующим пожизненным поселением в Сибири, 18 — к пожизненной ссылке в Сибирь и 9 — к разжалованию в солдаты (ПСЗ, собр. 2-е, т. 1, № 465). Эти меры наказания были затем несколько смягчены Николаем 1.

19 ...трое выпали из слабо затянутой петли... вновь повешены.— Казнь декабристов была совершена 13 июля 1826 г. Имена сорвавшихся с виселицы К. Ф. Рылеева, П. Г. Каховского и С. И. Муравьева-Апостола известны из донесения с.-петербургского генерал-губернатора Голенищева-Кутузова («Былое», 1906, № 3, с. 232).

20 Водители партии... заняли частные места в управлении.— Сведения, сообщаемые Луниным о суде, казни, тайных похоронах и торжественном «очистительном» молебне после окончания дела — точны и основательны. Кроме собственных воспоминаний, он очевидно ввел в свой труд то, что было рассказано товарищами по 12-летнему заключению и ссылке. Говоря о выдвижении при Николае I «водителей партии», т. е. главных следователей и судей по делу 14 декабря, Лунин подразумевает прежде всего А. X. Бенкендорфа, А. И. Чернышева, Д. Н. Блудова и некоторых других министров из нового правительства.

21 Их слово так сильно, что запрещают выражать его даже в простых письмах к родным.— Лунин подразумевает как годичный запрет на его переписку (1838—1839), так и запрещение писать своим родным для тех, у кого не кончился каторжный срок (осужденным но «I разряду» — до 1839 года).

Поделиться412-04-2011 21:43:35

Автор: AWL
Site Admin
Зарегистрирован: 12-12-2010
Сообщений: 45648

ПУБЛИКАЦИИ ВОЛЬНОЙ РУССКОЙ ТИПОГРАФИИ А. И. ГЕРЦЕНА И Н.П.ОГАРЕВА

Взгляд на тайное общество в России

(1816-1826)

Тайное общество принадлежит истории. Правительство его верно оценило, говоря, что дело его есть дело целой России и что оно располагало судьбами народов и правительств. Оно образует лучезарную точку в русских летописях, подобно уложению великой Хартии в летописях британского королевства. Десять лет его скрытного существования при подозрительном и враждебном правительстве доказывают мудрость его действий и народное к нему сочувствие. Главная доля его трудов была совершена в этот период времени, посреди опасностей и препятствий. Действуя влиянием разумной силы на массу народа, оно сумело направить мысли, чувства, даже страсти различных сословий к органическому преобразованию самого правительства. Существенные задачи конституционного образа правления были поставлены и определены так, что их решение становилось неизбежно в более или менее отдаленном будущем. Общество сделалось выражением народных интересов, требуя, чтобы законы, управлявшие страною и остававшиеся неизвестными даже судам, обязанным соображать с ними свои решения,— были собраны и изданы, после разумной кодификации; чтоб гласность в делах государственных заменила призрак канцелярской тайны, которым они окружены и который мешает их ходу, скрывая от правительства и от народа злоупотребления чиновников; чтоб судопроизводство было быстро, а потому устное, открытое и даровое; чтоб администрация была подчинена твердым правилам на место личного произвола; чтоб дарования, в каком бы сословии они ни обнаружились, вызывались к содействию на общее благо; и чтоб выбор должностных людей определялся общественным голосом, замещая ими невежд и взяточников; чтоб в назначении и употреблении казенных сумм отдавался гласный отчет; а откупная монополия, ведущая к развращению и нищенству низших сословий, была заменена другой системой налогов; чтобы обращено было внимание на судьбу защитников отечества, количество войска уменьшено, срок службы сокращен, а жалованье солдата увеличено в соразмерности с его нуждами; чтобы военные поселения, недостигающие первоначальной цели, беззаконные в своем основании, были уничтожены, в отвращение новых злодейств и пролития крови; чтобы торговля и промышленность освободились от произвольных постановлений и устарелых разграничений, препятствующих движению; чтоб, наконец, положение духовенства, вполне обеспеченное, сделало его независимым и способным к исполнению своих обязанностей.

Развитие образованности было усилено новыми началами, которые тайное общество влило в народную мысль. Оно рассеяло почти общее предубеждение о невозможности иного порядка вещей и внесло в массы сознание той истины, что подчинение себя другим людям должно быть заменено повиновением закону. Оно искало доказать преимущества взаимной поруки, обращающей дело каждого в общее дело; важность суда присяжных в гражданских и уголовных исках и его внутреннюю связь с гражданской свободой; необходимость гласности без ограничений, которая не только должна быть допущена, но наложена как обязанность и обеспечена как право; злоупотребления сословных различий, источник зависти и озлоблений, разъединяющий людей, на место сближения. Тайное общество обратилось от факта к праву, указывая на пределы всякой власти, поставленные провидением: нравственность, разум, правосудие и общую пользу, различные проблески одной и той же истины. Разлитие просвещения вообще рассматривалось им как путь к внутреннему порядку и справедливости, к внешнему уважению и могуществу. Чтобы достичь этой цели, оно обратилось ко всем сословиям, и они поняли его язык. Часто, но без последовательности повторявшиеся усилия правительства в деле просвещения были заменены упрощенной методой, не требующей издержек и основанной на небольшом числе правил, которые, смотря потому, были бы они ошибочны или верны,— не имели бы вредных последствий, или бы господствовали в будущем.

Тайное общество отстаивало независимость греков, покинутых почти всеми европейскими государствами; оно подняло голос против рабства и торга русскими, несовместного с божьими и человеческими законами; в заключение, оно обнаружило самим существованием своим и общностью своих стремлений, что самодержавие не соответствует уже настоящему положению народа и что правительство, основанное на законах справедливости и разума, одно в состоянии поднять его на степень, указанную ему в семье народов образованных.

В переходные эпохи, переживаемые обществами посреди таинственного движения к преобразованию их быта, встречаются обстоятельства, когда становится необходимым вмешательство политических людей, к какому бы сословию они ни принадлежали, чтобы вызвать правительства и народы из застоя, порожденного дурным общественным устройством и предрассудками, укоренившимися в течение веков. Если такие люди вышли из верхних слоев, то гражданская деятельность становится для них долгом, который они платят употреблением умственных сил — низшим сословиям за свое превосходство перед ними, купленное их трудом и усилиями. Они пролагают новые пути к совершенствованию для возникающих поколений; направляют народные стремления к общей пользе; сосредоточивают умственную работу, совершенную одиноко, без взаимного воодушевления; поддерживают борьбу мнений, необходимую для общей гармонии, и становятся сами властями по праву и на деле, в силу их воссоздающей мысли и нравственного влияния на сограждан. Идеи их оплодотворяют страну, которую орошают, как завоеватели опустошают страну, куда вторгаются; ибо добро и зло для общества приходит от отдельных людей.

Жертва, на которую они себя обрекают, свидетельствует об их высшем призвании, о верности их начал и о законности их власти.

Тайное общество отвечало всем этим условиям как в основе своего устройства, так и в своих целях и в способе действия. Нравственный толчок от распространенных им идей был так силен, что император Александр счел нужным обещать, что дарует конституцию русским, как скоро они будут в состоянии оценить ее пользу. (Речь при открытии варшавского сейма, 15 марта 1818 г.). Тайное общество встретило такое обещание с любовию и доверием, которое заслуживал высокий сан обещавшего. Это был политический залог; освящая цели общества, он придал ему новое рвение. Оно собрало и устремило все силы, чтоб данное обещание сделать независимым от временной воли лица, и научило нацию понять, оценить блага свободы и их удостоиться. Важность его подвига такова, что стремления общества, даже по его прекращении, встречаются в каждой правительственной мере, внутри каждого заметного события последних лет.

Ошибки неизбежны в таком колоссальном предприятии, которое, по сознанию самого правительства, должно бы удивить даже тех, кто его задумал. Они были значительны. Отсутствие принудительной силы, способной ввести порядок в общее движение, сделалось заметно в самом начале. Общество, состоявшее наперед из небольшого числа основателей, испытало потом другое неудобство от умножения своих членов. Взросшие в мертвящей среде, в умственной праздности, они с трудом могли держаться в уровень с высоким своим призванием. Приходилось умерять ревность одних, подстрекать других, успокаивать третьих и охранять общее согласие. Единство в действии было нарушено. Тайное общество подразделилось на Северное и на Южное по причине расстояний, заставивших учредить два центра деятельности. Первый из этих отделов встретил затруднения со стороны новых членов, которым было поручено на время управление делами; второй же расширил сферу занятий и тем самым удвоил трудности своего положения, соединившись с тайным обществом Славян и войдя в переговоры с польским обществом, которого виды и побуждения, отчасти несходные, требовали умеряющего образа действия. Между тем измена глухо подкапывала основу здания. В то самое время — смерть императора Александра, два отречения от престола, две разноречащие присяги одна за другой, секретное завещание, найденное в архиве,— все это смутило умы и вызвало событие 14 декабря в Петербурге, а на Юге отважное движение одного полка первой армии.

Враждебная партия ловко воспользовалась этими ошибками. Она состояла из той части дворян, которая боялась лишиться крепостных и своих прав, да из служащих иностранцев, которые боялись потерять свои оклады. Вожатаи этой партии поняли, что конституционный дух — новое вино, для которого нужны и меха новые; что падение самодержавия повлечет за собой потерю их мест, заставит их сложить с себя титлы и ордена, подобно актерам по окончании неудавшейся пьесы. Ни одно средство не было упущено, чтоб отклонить удар. Им удалось уверить правительство, что цель тайного общества — цареубийство и анархия. Но торжествующая партия впала сама в ошибку, общую всем партиям: она неумеренно воспользовалась успехом. Более шестисот человек было арестовано и брошено в казематы. При следствии, производимом тайной комиссией,; на основании придуманного по сему случаю положения, некоторые из содержавшихся были закованы в кандалы, посажены в темные ямы и пытаны голодом; другие — спутаны попами, присланными выманить на исповеди для доноса их признание, или поколеблены слезами своих обманутых родных; почти все — подкуплены лживым обещанием всепрощения. Назначен был верховный уголовный суд из сенаторов, военных, моряков и духовенства. Это судилище, опираясь на доклад тайных следователей и обсуживая не каждого обвиняемого отдельно, а по разрядам, приговорило: пятерых к четвертованию, тридцать одного к отсечению головы, семьдесят два к каторжной работе и к ссылке, наконец, девятерых к разжалованью в солдаты; и приговор свой произнесло оно, не допросив, даже не видав никого. Оно спешило покончить дело, потому что наступали празднества коронации. Правительство заменило смертную казнь тридцати одного — каторжною работой в сибирских рудниках, с содержанием в казематах; а верховный суд, которому была предоставлена судьба пятерых, счел милосердием заместить колесование виселицей. Приговор над ними был исполнен исподтишка на гласисе крепости, в которой производился призрак суда, и под прикрытием военной силы, собранной наскоро. Невежество или смущенье палачей продлило муку осужденных, из которых трое, сорвавшись с ослабленной петли, упали и расшиблись до крови, а потом были опять повешены. Все пятеро спокойно поддались своей участи, в твердой уверенности, что смертью скрепляли истину своих слов и действий. Родным повешенных были отказаны их тела*, которые брошены ночью в яму с растворенной известью; а наследующий день церковь возблагодарила Бога за пролитую кровь.

После этого государственного подвига его главные деятели, столь повредившие правительству, успели стать во главе правления.

Но господствующая партия, по-видимому, ограничивает свою деятельность одними полумерами и внешними изменениями. Она ищет сделать правительство еще более самодержавным, чем в сущности, а народ более национальным, чем на деле. Теперешняя власть, у которой на все доставало смелости, дошла до того, что ей надо всего бояться. Ее общий ход не что иное, как постепенное отступление, под защитой корпуса жандармов, перед духом тайного общества, который обхватывает ее со всех сторон. От людей можно отделаться, но от их идей нельзя. Сердца молодого поколения обращаются к сибирским пустыням, где великие ссыльные блистают посреди мрака, в котором хотят их скрыть. Жизнь в изгнании есть непрерывное свидетельство истины их начал. Сила их речи заставляет и теперь не дозволять ее проявления даже в родственной переписке. У них все отнято: общественное положение, имущество, здоровье, отечество, свобода...... но никто не мог отнять народного к ним сочувствия. Оно обнаруживается в общем и глубоком уважении, которое окружает их скорбные семейства; в религиозной почтительности к женам, разделяющим ссылку с мужьями; в заботливости, с какою сбирается все, что писано ссыльными в духе общественного возражения. Можно на время вовлечь в заблуждение русский ум, но русского народного чувства никто не обманет.

М.С. Лунин. Письма из Сибири. М., Наука. 1988.

Примечания:

Первая печатная публикация лунинского «Взгляда...», написанного в 1838 г. Имя автора было названо в заглавии с ошибочным инициалом: «С. Лунин».

Издатели ПЗ нашли в статье «Взгляд на тайное общество» противоречия со стать ей «Разбор Донесения...», что укрепило их в мысли, будто М. С. Лунин не мог быть автором последней статьи (см. ПЗ, V, 231), однако этот вывод был ошибочным (см. примеч. к публикации в ПЗ «Разбора Донесения...»).

В основе публикации Герцена и Огарева был французский список сочинения («Арег сu sur la Societe occulte de Russie 1816—1826»), вероятно, восходящий к одной из рукописей, находившихся в распоряжении ссыльных декабристов.

Судя по упоминанию о статье Лунина в № 36 «Колокола», Герцен получил рукопись «Взгляда...» до 15 февраля 1859г.

Лунинский «Взгляд на тайное общество» с французского переводил для ПЗ Н. А. Мельгунов. 22 февраля 1859 г. Герцен писал Н. А. Мельгунову: «Лунин — один из тончайших умов и деликатнейших — а потому рекомендую тебе обратить страшное внимание на слог»(Герцен, XXVI, с. 239).

Перевод Н. А. Мельгунова был готов после 1 марта 1859 г. и набран для V книги ПЗ сразу вслед за главами из «Былого и дум». Подробнее см.: Эйделъман Н. Я. Тайные корреспонденты «Полярной звезды», гл. V.

Публикация «Полярной звезды» была единственным источником всех последующих публикаций текста в течение более чем 60 лет: в 1870-х годах тремя изданиями — в сб. «Тайное общество и 14 декабря 1825 года в России», Лейпциг <б. г.>, Международная библиотека, т. 7, с. 1—8; в кн.: «К истории декабристов» (Под общей ред. С. П. Мельгунова и П. М. Шестакова). М., 1906; в кн. «Декабрист Михаил Сергеевич Лунин», Пг., 1917, с. 12-19.

В 1923 г. впервые «Взгляд...» опубликован по рукописи ЦГАОР (см. Штрайх, I, с. 61—66). См. также факсимильное издание ПЗ, кн. V (текст), кн. IX (примеч.).

Страница: 1

Декабристы

Меню навигации