НАТАЛЬЯ МИХАЙЛОВНА РЫЛЕЕВА

Ее звали Наталья Михайловна Тевяшова, и она была дочкой мелкого провинциального помещика - дочь южных степей, чернокосая, черноокая, смуглолицая.
Такие провинциальные барышни не владели ни французским языком, ни обольстительными светскими манерами.
Она познакомилась с подпоручиком Кондратием Рылеевым в то время, когда полк Рылеева стоял на постое возле отцовского поместья, и молодой Рылеев Кондратий взялся, с согласия почтенного отца семейства, обучать барышень Тевяшовых - Наташу и ее сестру - русской словесности. Обучение вскоре закончилось свадьбой, хотя, кажется, папаша Тевяшов не был в бурном восторге (причиной его недовольства было, как и во все времена, неустойчивое материальное положение юного подпоручика).

Рылеев вскоре вышел в отставку, поселился с молодой женой в Петербурге и поступил на службу секретарем в известную Российско-Американскую Торговую компанию, однако семья по-прежнему была достаточно ограничена в средствах.

Наталья Михайловна родила своему мужу двоих детей. Младший сын - Александр - умер в младенчестве, но старшая дочь - Настенька - выжила. К тому моменту, когда развернулись решающие события, Насте Рылеевой было около пяти лет.

Семейное счастье, однако, не заладилось.
Наталья Михайловна любила своего непутевого мужа без памяти, - однако взбалмошный поэт супружеской верностью не отличался.
Сохранилось мемуарное свидетельство современника о многочисленных любовных похождениях Рылеева.
Одно время он спутался с некоей Катериной Малютиной, своей дальней родственницей - женщиной на много лет его старше, вдовой матерью семейства, - Малютина же тянула из него деньги, которые Рылеев урывал от своего и без того скудного бюджета.
Другая история вышла еще более казусная. Рылеев без памяти влюбился в известную светскую красавицу - полячку, и та отвечала ему взаимностью. Любовный роман был в самом разгаре, когда вдруг стало известно, что польская примадонна - известная аферистка - действовала по заданию царского правительства, пытаясь вызнать у своего любовника информацию о существующих тайных противоправительственных организациях - и, кажется, преуспела в своих целях.
Наталья Михайловна тоже не отличалась кротким характером и бурно припоминала своему мужу все его сомнительные похождения. Короче, супруги жили как кошка с собакой.
А тут еще и начались на квартире у Рылеева сборища Северного тайного общества, - Рылеев с головой окунулся в новую деятельность, и Наталья Михайловна почувствовала себя и вовсе лишней. Присутствовать на собраниях ей не разрешалось, какой-либо информации ей не сообщали, - она ревновала мужа к товарищам. И, кроме того, вполне обоснованно чувствовала потенциальную опасность. Несколько раз она уезжала от мужа, забрав с собой ребенка - к родителям в деревню, - но она все-таки любила, любила… - и потому каждый раз возвращалась.

Роковое междуцарствие застало ее в Петербурге.

Свидетели рассказывают, что, когда Рылеев 14 декабря уходил из дома, то Наталья Михайловна, простоволосая, неодетая, схватив на руки дочь, выскочила из своей комнаты и повисла на руках у мужа с диким криком: "Настенька, проси своего отца, чтобы он не уходил, проси за себя и за меня!"
Рылеев вырвался из рук жены и убежал.
После восстания он еще успел прийти домой - арестовали его в тот же вечер, на квартире.
После окончания следствия, в ожидании готовящегося приговора супругам один раз дали свидание, Наталья Михайловна пришла вместе с ребенком.
Кроме того, ранее, еще во время следствия, Николай Павлович распорядился выдать жене Рылеева "материальную помощь" - 2000 рублей - по тем временам достаточно приличные деньги для небогатой дворянской семьи, - и позаботился о том, чтобы о его отеческой опеке узнал Рылеев.
Результаты не замедлили сказаться, - Кондратий Федорович дал на следствии откровенные показания о подготовке восстания 14 декабря.
Еще за несколько месяцев до того, как был объявлен приговор, жены пытались узнать о будущей судьбе своих мужей. Ходили слухи самые разные - от того, что все арестованные будут казнены, до того, что всех помилуют. Княгиня Трубецкая первая подала прошение о том, чтобы отправиться в ссылку в Сибирь вслед за своим мужем - еще не зная точно, впрочем, о том, будет таковая ссылка или нет. Узнав об этом, Наталья Михайловна также подала прошение. На ее попытки узнать что-либо более определенное, император сообщил ей милостиво дословно: "Никто не будет обижен".

Так и получилось, что до последнего момента Наталья Михайловна не знала о вынесенном приговоре, но то ли сердце ей подсказало, то ли слухи ходили по городу - в ту последнюю ночь она ждала возле равелина, возле Петропавловской крепости. Говорят, что она была в толпе смотревших издали на казнь - но так это или нет - точно проверить невозможно.

Осталось - письмо.
Предсмертное письмо, которое написал Рылеев своей жене за несколько часов до казни.
И осталась - вдова с ребенком без средств к существованию.
И хотела бы поехать Наталья Михайловна в Сибирь - да некуда было ей ехать.
Было ей на тот момент - 25 лет.
Родители Натальи Михайловны к тому времени умерли, семья бедствовала, едва ли не голодала. Настеньку надо было отдавать учиться - однако Николай Павлович распорядился не принимать детей осужденных в учебные заведения под их собственной фамилией. И тогда семья пошла на унижение - девочку отдали в Екатерининский институт благородных девиц под чужой фамилией - Кондратьева (так, по имени отца, было принято в то время давать фамилии незаконнорожденным детям).

Наверное, Наталье Михайловне повезло - через несколько лет (в 1833 году) она вышла замуж второй раз, вышла за мелкого чиновника Куковлевского.
Здоровье ее уже было подорвано, и на белом свете она не зажилась - умерла около 40 лет от роду.

Интересно, что вдова Рылеева знала о месте захоронения казненных декабристов - кто-то ей показал могилу, хотя захоронения совершалось в глубокой тайне, и до конца своей жизни показывала могилу другим родственникам казненных и тем, кто желал поклониться их памяти.

Настенька же, благополучно отучившись под чужой фамилией, рано выскочила замуж - за некоего дворянина Пущина, дальнего родственника декабриста и лицеиста Ивана Пущина.
Счастье и ей не слишком улыбалось, - однако она оказалась женщиной решительной и практичной.
Родила своему мужу девять детей и руководила своим небогатым хозяйством с твердостью и живым житейским умом. Так и разыскал ее вернувшийся из Сибири по амнистии Иван Иванович Пущин, разыскал и обрадовался тому, что она все эти годы хранила память о своих родителях.
В годы александровского либерализма Анастасия Кондратьевна принимала участие в издании первого собрания сочинений своего отца.
А умерла в глубокой старости, почти дожив до октябрьской революции, - тихо и мирно в своем поместье.