МАРИЯ АНДРЕЕВНА БОРОЗДИНА

Мария Бороздина -  дочь сенатора Андрея Михайловича Бороздина и Софьи Львовны (урождённой Давыдовой).

У жившего на Украине богатого и знатного сенатора Бороздина было две дочери - Мария Андреевна и Бороздина Екатерина Андреевна, и обеих захватил вихрь декабристской трагедии.

Иосиф Поджио познакомился с Марией в имении Давыдовых Каменке.

Иосиф бывал   на собраниях Каменской управы, где на шумные домашние праздники сходилась большая дворянская семья Давыдовых, а уж хлебосольный хозяин Василий Львович, руководитель управы, на всякие затеи был горазд.
Наезжал сюда генерал Н. Н. Раевский со всей семьей — с дочерьми Марией, будущей княгиней Волконской, Екатериной, что была замужем за декабристом М Ф. Орловым, и Софьей; с сыновьями Александром (говорили, будто в стихотворении «Демон» Пушкин отразил его черты) и Николаем Раевским-младшим.

Сам генерал был братом Василия Львовича по матери потеряв первого мужа — Н. Раевского, их мать вышла замуж за Л. Давыдова, отца декабриста. Дочь от этого брака Софья была замужем за сенатором Бороздиным, тот являлся на все праздники с дочерьми — приметными красавицами, наследницами отцовской славы, чинов и несметных богатств. Все эти кузены и кузины славно проводили время: пышный и шумный обед сменялся домашним концертом, играми, купанием, верховыми прогулками.

Здесь и встретился Иосиф Поджио, прибывший на очередное собрание Каменской управы декабристов, с Марией Андреевной Бороздиной, успевшей уже разрушить не одну надежду претендентов на ее руку, вместе с которой красавица преподнесла бы супругу двадцать тысяч чистого годового дохода.

Но по иронии судьбы Мария полюбила многодетного вдовца с четырьмя детьми на руках ( его первая жена умерла, рожая четвертого ребенка), пылкого и прекрасного итальянца, остроумного, яркого, так не похожего на искателей чужих состояний.

Через полтора года в опросном листе Следственного комитета по делу декабристов Поджио напишет: «В 1824 году, в апреле месяце, господин Давыдов, будучи со мною в местечке Телепине, принадлежащем сестре его, госпоже Бороздиной, повел меня на верхний этаж дома в особенную комнату и предложил мне вступить в тайное общество. Я же, будучи в то время влюблен в его племянницу согласился вступить в общество. Отказаться побоялся, чтобы не навлечь на себя негодованье господина Давыдова и чрез то лишиться способу видеться в его доме с теперешней женою моею, ибо я только там ее и встречал, а в доме ее матери в Телепине бывал весьма редко, раз или два в год, не имея случая к свиданию, лишился бы, наверное, надежды иметь в супружестве теперешнюю жену мою — вот связь обстоятельств, которые, к несчастью моему, побудили меня вступить в тайное общество».

Иосиф  недалек от правды: присутствие на семейных праздниках Марии страстно привлекало его в Каменку.

Родители были категорически против брака Марии с многодетным вдовцом Поджио, и не только потому, что считали дочь слишком молодой, чтобы взять на себя воспитание чужих детей (сына и трёх дочерей).
Главным препятствием Андрей Михайлович считал разность вероисповеданий — Поджио был католиком, а кроме того - член тайного общества.

О существовании же тайных обществ в те дни на Украине, как было замечено, не знало разве что царское правительство.
Сенатор Бороздин беспокоился о будущем дочери.

Но всё-таки Мария вышла замуж за Иосифа в начале 1825 года в Одессе.

После того как вопреки воле родителей,   Мария Андреевна Бороздина дала согласие на брак и они обвенчались в Одессе, вдалеке от Каменки и Телепина, Иосиф Викторович совсем отошел от забот тайного общества.

Он радовался соединению с любимой женщиной, тому, что она сразу близко к сердцу приняла его сирот и дети привязались к ней, а то, что родители лишили дочь надежного приданого, что было обещано за нею, не смущало молодых. Более того, это еще и еще раз утверждало прочность их любви, не озабоченной никакими меркантильными интересами.
Их брак был заключен в начале 1825 г., и к 14 декабря, когда декабристы вышли на Сенатскую площадь,  Иосиф Поджио готовился быть в пятый раз отцом.
Его и Марию радовало приближающееся появление младенца, соединяющего навеки их кровь, их жизни, их надежды.
Они не знали, что уже летят по российским дорогам царские тройки, врываются в старинные усадьбы, обрекая их хозяев на вечную разлуку. Летела тройка с фельдъегерями и в небольшое имение Яновка под Киевом.

В декабре 1825 года на Украине начались аресты.

Иосифа Поджио арестовали на глазах у беременной жены и отправили на следствие в Петербург.
Во время следствия постепенно раскрывалось участие Поджио в делах общества, выяснилось, что в Каменской управе пылкие, увлекающиеся, горящие отвагой братья играли важную роль: оба не только были близко знакомы с Пестелем, но и разделяли его республиканские замыслы. Александр был связным между Северным и Южным обществами, пытался всеми мерами содействовать сближению их программ, а главное — действий. Он был сторонником замены в руководстве северян Никиты Муравьева — «осторожного Никиты» — на человека более радикального и безоглядного. Верховным уголовным судом ему поставлено было в вину среди прочего и то, что «Поджио во время переговоров Южнаго общества с Северным о принятии общею целию водворить республиканское правление с истреблением всей царствующей фамилии не только виделся с посланными для сего в Петербург князем Барятинским и Матвеем Муравьевым-Апостолом, сам одобрял таковую меру, но передавал мнение сие другим сочленам. И в бытность у Оболенского сказал Митькову, что самый приступ к действию для исполнения цели общества должно начать покушениями на жизнь всей царской фамилии».

А старший брат Иосиф, когда члены общества в 1823 г. готовили несостоявшееся покушение на Александра I, для чего намеревались переодеть нескольких офицеров в солдатские шинели и поставить их в караул в белоцерковском павильоне, где находился император, вызвался на это дело, «сказал о себе, — как явствует из опросного листа Следственного комитета, — что он поведет заговорщиков».

Но стало ясным также, что «Поджио, кроме участия его в разговорах с членами общества, собственного действия в пользу оного никакого не оказал и в действиях других членов участия не принимал». И все же его осудили на двенадцать лет каторги. Известно, что по конфирмации наказание было снижено всем декабристам, кроме пятерых, выделенных вне разрядов. И Иосифу Поджио предстояло отправиться не на каторгу вместе с Александром, а в ссылку.

Незадолго до суда декабристам разрешили свидание с женами, многие женщины и сами искали способов тайной встречи.
Полина Гебль подкупала стражу в Петропавловской крепости, перебиралась сквозь ледоход на другой берег Невы.
Мария Андреевна Поджио в крепости не появилась.
Только позднее узнаем мы, что ее не пускал отец, желавший, чтобы постановление правительства и Синода о том, что декабристы — «живые мертвецы«, «политические мертвецы» и посему жены их считаются вдовами и могут спокойно вторично выходить замуж при живом супруге, было исполнено и Марией.
Какое поразительное по бесчеловечности и безнравственности, незаконное по всем нормам государственной и религиозной морали установление!
Генерал Бороздин, однако, и не ведал, что его старшая дочь по примеру своей кузины Марии Николаевны Волконской тоже отправила во дворец письмо:

«7 сентября 1828 г.
Всемилостивейший Государь!

Великодушие Вашего императорского величества, столь известное всем верноподданным Вашим, дает мне смелость пасть к стопам моего Государя и просить о великой милости.  Знаю всю великость преступления мужа моего, бывшего гвардии штабс-капитана Осипа Поджио, и справедливое наказание, определенное ему, не смею и просить о помиловании его; но будучи его несчастною женою, зная всю священную обязанность моего союза, самая вера и законы повелевают мне разделить тяжкий жребий его; ни молодость моя, ни бедное состояние всего семейства — ничто не может мне служить препятствием. Защитник веры! Покровитель несчастных! Не отвергни всенижайшей моей просьбы! Повели объявить мне местопребывание преступного, но несчастного мужа моего, дабы я могла, соединясь с ним, исполнять до конца жизни моей данную пред богом клятву...»

Мария Андреевна намеревалась побыть с мужем в изгнании некоторое время, затем вернуться к детям, ибо брать их с собой в Сибирь, как она знала по судьбе Марии Волконской, запрещено.
Она и ведать не могла, какой «ход» дадут власти ее письму.

Бороздины прекрасно знали, какая беда постигла Раевских из соседнего Гурзуфа – их юная дочь Мария бросила новорожденного сына и поехала за мужем в Сибирь.
Подобной судьбы своей дочери Бороздины не желали.  Андрей Михайлович, в то время уже всесильный сенатор, узнав о нем и прочитав «всенижайшую» просьбу дочери, сам обратился с просьбой к императору и в его тайную канцелярию с просьбой заключить зятя в крепость — и декабриста вместо Сибири отправили...  в каземат Шлиссельбургской крепости, в одиночку, в каменный гроб.

Царь, правительство, чиновники начали страшную, унизительную игру с молодой женщиной, матерью четырех сирот и пятого — полусироты: на все ее письма во дворец и в государственные учреждения высшие чиновники отвечали либо молчанием, либо отписками, вроде этой:

«6 апреля 1828 г.
Его превосходительству А А Волкову
Милостивый государь Александр Александрович!

Проживающая в Москве в доме г. Демидова жена государственного преступника Иосифа Поджио, желая разделить участь мужа ее, просила меня известить ее о настоящем его местопребывании. Вследствие сего я покорнейше прошу Ваше превосходительство объявить госпоже Поджио, что я не имею положительного сведения о пребывании его.

А. Бенкендорф».

Так начинается нравственная пытка мужа и жены.
Переписку с родными Поджио разрешили с 21 января 1829 года. Иосифу запрещают писать матери о том, где он находится. Разрешена отправка из дома узнику писем, одной-двух посылок в год, но его местопребывание — строжайшая тайна.

Мария Андреевна пытается искать его через декабристов.
Ещё 19 ноября 1827 года она пишет своей родственнице Марии Волконской о желании выехать в Сибирь.
21 января 1828 года из Читинского острога приходит ответ.
Пока не найдено ее письмо в Читу, но о том, что оно было, говорит сохранившийся в архиве Волконских ответ Марии Николаевны кузине.

«Читинский острог, 21 января 1828 г.

Я получила Ваше письмо от 19 ноября, дорогая и добрая кузина, и тороплюсь разубедить Вас по крайней мере в отношении Вашего кузена Александра: он ведет себя достойно и кажется очень разочарован своей судьбой.Что же касается Вас, д обрая моя кузина, я Вас обязываю никак не предпринимать это страшное путешествие до получения верного известия, что Ваш супруг был выслан; что станет с Вами, если Вас задержат в Иркутске на несколько месяцев до его прибытия (вспомним, что Трубецкую продержали в этом губернском центре девять месяцев, всячески увещевая и устрашая бесчеловечными параграфами отречений, хотя муж был рядом. Что же говорить о Поджио, мужа которой в Сибири не было?! — М.С.); Ваши бедные дети нуждаются в Ваших заботах (к этому времени Мария Николаевна Волконская уже оплакала своего первенца Николино — М.С.). Рассчитывайте на меня в том, что будет необходимо Вашему кузену, что же касается... Иосифа, нет необходимости утверждать Вам, что он найдет во мне настоящую сестру. Как только приедете, надеюсь, Вы остановитесь у меня; я Вас приму со всей той дружбой, которую сохраняю к Вам с моего раннего детства. Не могу выразить, как я Вас жду, я посчитаю, что найду в Вашем лице сестру. Вы же напомните всех моих сестер. Прощайте, добрая кузина, возьмите на себя труд передать мое уважение моей тете (матери Марии Андреевны — Софье Львовне Бороздиной, урожденной Давыдовой. — М.С.) и госпоже Вашей свекрови. Я покрываю поцелуями Вашего бедного маленького Лоло. Пусть бог сохранит его Вам».

И снова слышим мы отголоски тоски по маленькому Николино Волконскому, совсем недавно покинувшему бренный мир. Перед отъездом Волконской  в Сибирь он играл сургучной печатью пакета, бумага в котором говорила о вечной разлуке с сыном, — это было разрешение ей ехать на каторгу.

День за днем, месяц за месяцем, год за годом ищет мужа упорная и любящая женщина.
И никто на всю Россию не может сказать ей, где он. А те, кто знает, — в заговоре молчания.
Вдруг от него приходит весточка: «жив» — и больше ничего. Да полноте, жив ли? И что это за игра, в которую играет с ней правительство? Да и весточка-то вовсе не явная: просто ей разрешили послать мужу какие-нибудь мелочи, стало быть, — «жив»!

Шесть с половиной лет отец уговаривает дочь расстаться с мыслью о соединении с мужем, вторично выйти замуж.
Шесть с половиной лет от нее держат в секрете местопребывание узника.

Ее последнее письмо к императору, посланное перед тем, как отец открыл ей тайну шлиссельбургского узника Иосифа Поджио, кончалось словами, полными отчаяния: «Государь, я не знаю, чего я должна просить у Вашего императорского величества»...
Но и этого письма, и прочих ее писем не увидит никто, впервые часть из них прочитает В. Семевский, крупный русский историк, в 1906 г.

Наконец отец открывает тайну: ее муж, по ее милости, как он, должно быть, выразился, заключен в одну из самых страшных тюрем России — Шлиссельбургскую крепость. В одиночную камеру. Он тяжело болен, скорбут (так тогда называли цингу) съел его зубы, расстроил организм, ревматизм ломает ноги, сердце ослабло, еще год-два — и погаснет разум, шлиссельбургские узники часто кончали так свой век.
Перед Марией Андреевной поставлен ультиматум: или она выходит замуж и Иосиф Поджио тотчас же отправляется в Сибирь, на поселение, на свежий воздух и «натуральную пищу», или же она своим упорством лишит мужа сначала разума, а потом и жизни: срок сей недалек.

Какой же ценой, какими нравственными муками оплатила эта любящая женщина призрачную свободу мужа своего, ставшего в день ее новой свадьбы уже не заключенным, а сибирским ссыльнопоселенцем!

В том же году (1834) брак между Марией Бороздиной и Поджио был расторгнут, и она вышла замуж за князя А. И. Гагарина.
И тут же , 10.7. 1834  Иосиф Поджио отправлен из Шлиссельбургской крепости на поселение в Сибирь, в ссылку, где его ждали брат и товарищи. Радость свидания с ними не отвлекла Иосифа от тоски по жене. Он долго не мог прийти в себя, узнав, что его любимая Мария  стала женой князя Александра Ивановича Гагарина, адъютанта графа Воронцова.

А через 4 года, после вторичного замужества Марии, в  1838 г. Андрей Бороздин умер в возрасте 73 лет, оставив своей семье большие долги, которые взялась оплатить Мария – папенька все-таки, хоть и жестокий.
Андрея  Бороздина по его завещанию похоронили на мысе Плака в родовой усыпальнице (сейчас от нее остались только следы, на месте погребений установлена беседка со столиком). Его имущество разделили между дочерьми (супруга покойного умерла намного раньше). Марии Андреевне Гагариной достались:
- 3 части дома в Симферополе;
- 48 душ дворовых;
- 2 господских каменных дома со службами в Кучук-Ламбате;
- земли, лес  и сады в Кучук-Ламбате, Биюк-Ламбате и Алуште.
Биюк-Ламбат – в переводе «большой маяк» или «большой фонарь». Эти земли располагаются к востоку от мыса Плака, где расположено сейчас селение... «Малый Маяк».
В Биюк-Ламбате Мария получила только часть земель, а само имение полагалось ее сестре Екатерине.
Мария Андреевна передала бразды правления ламбатским имением своему мужу, Александру Ивановичу.
Александр Иванович, для уплаты долгов тестя продает часть Кучук ламбатского имения. Сделал он это зря - новый сосед возводит на границе усадеб каменную стену и долгое время регулярно устраивает скандалы с Гагариными.

Начальник Гагарина Михаил Воронцов вскоре назначается губернатором в Тифлис, Александр Иванович с семьей следует за ним.
Так уж случилось, что больше Мария Андреевна в Ламбате не бывала.
Муж ее получил чин губернатора Кутаиси, Гагарины практически безвыездно жили на Кавказе. Здесь Александр Иванович познакомился со многими грузинскими аристократами, с некоторыми подружился.

В 1849 году умерла Мария Андреевна.

О причине смерти М. А. Гагариной декабрист Н. Лорер в своих воспоминаниях «Записки моего времени» писал : «Княгиня Гагарина, урождённая Поджио , после бала взяла холодную ванну нарзана и тут же умерла от удара».

Гагарину в наследство достался Кучук-Ламбат и другие земли покойной жены.

В первом браке с Иосифом Поджио  имела сына Льва (р. 8.4.1826), крестника Н.Н. Раевского, в 1847 служил в Новомиргородском уланском полку.