Декабристы

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Декабристы » ЛИЦА, ПРИЧАСТНЫЕ К ДВИЖЕНИЮ ДЕКАБРИСТОВ » КОТЛЯРЕВСКИЙ Иван Петрович.


КОТЛЯРЕВСКИЙ Иван Петрович.

Сообщений 21 страница 30 из 30

21

Виктор ШЕСТАКОВ.

Ополчения создатель. Иван Петрович Котляревский.

«ДВЕНАДЦАТЬ ПОЛТАВЧАН ИЗ ДВЕНАДЦАТОГО ГОДА»

Ведя разговор о роли малороссов в Отечественной войне 1812 года, нельзя обминуть вниманием с Ивана Котляревского, хотя и не «самого геройского героя» этой войны. Необходимо отметить именно чрезвычайно важный патриотический порыв великого писателя и полтавчанина.

Повествовать биографические этюды о Котляревском,   наверняка нет смысла, тем более что ему в принципе необходимо посвятить не проект, а целые сайты и порталы. Потому остановимся лишь на одной странице в жизни жителя Полтавы – его участию в войне с захватчиками его родины.


https://img-fotki.yandex.ru/get/1372568/199368979.1a4/0_26f570_eddd7ec4_XXL.jpg

Дом, где жил Иван Котляревский.

Напомним, что Котляревский - литератор существовал параллельно Котляревскому - офицеру. Как дворянин, он находился на воинской службе более 10 лет и прошел путь от кадета Северского драгунского полка до штабс-капитана русской армии, участвовал в войне против турок и даже отличился под Бендерами. Он – единственный, кто описал последний захват русскими войсками Бендерской крепости в 1806 году, после которого Бендеры стали частью Российской империи.

Котляревский записал: писал, что «Бендерская крепость занята была безо всякого кровопролития, и турецкий паша о занятии оной тогда узнал, когда русские войска мгновенно заняли вал батареи, улицы и ворота, и везде, где нужно, учредили посты и караулы. Сего числа сделал командующий нужные распоряжения в городе Бендеры относительно полицейского распорядка, внутренней безопасности и размещения полков по казармам, крепости и квартирам».

Кстати, недавно в Бендерах, решением правительства Приднестровско-Молдавской Республики  и лично президентом ПМР Игорем Смирновым был открыт  памятник великому полтавчанину.

Отличился Котляревский и при очередном штурме Измаила, куда прибыл объединенный корпус Мейендорфа и флотилия Дюка де Ришелье 12 декабря 1806 года.

Как писал его командир барон Мейендорф: «был посылан с приказаниями к начальникам, где и отличил себя неустрашимостью», за что получил Высочайшую благодарность; того же года 2-го апреля «вторительно при крепости ж Измаильской, когда оная окружена была нами, при вылазках неприятеля посылан был от меня также с приказаниями к начальникам, и оказал в сем случае храбрость».

В рамках выполнения дипломатической миссии, оберегая тылы Русской армии, он, рискуя жизнью, выехал на вражескую территорию и смог привлечь на российскую сторону части буджакских татар численностью до 50 тыс. всадников. Закончились переговоры в Каушанах полным согласием татар служить России. За эти и другие заслуги он был награжден орденом Святой Анны III степени.

Кстати, воевал Иван Петрович против турок в той войне, как и его земляк Иван Паскевич, при этом Котляревского никто «в удовлетворении имперских амбиций России и службе тиранам» не обвиняет. Он выполнял свой долг и выполнял столь же блестяще, сколь блестящей была его рифма и хватка поэта. О своей службе он оставил «Записи Котляревского о первых действиях русских войск в турецкую войну 1806 год», которые писал уже будучи отставником.

Взявши в руки перо и став надзирателем «Дома для воспитания детей бедных дворян», Котляревский не мог предположить, что он будет вновь иметь отношение к войне.

После того, как наполеоновские войска перешли Неман, Котляревский намеревается попасть в действующую армию. Сложность стратегического момента, отступление армии и необыкновенный патриотический подъем привел к решению власти создавать полки народного ополчения.

Рескрипт Александра I от 12 июня 1812 г. о формировании в Черниговской и Полтавской губерниях казачьих полков и воззвание генерал-губернатора Я. И. Лобанова-Ростовского от 10 июля, с обещанием выхлопотать у императора полное освобождение казаков от рекрутчины и создании особого казачьего войска, «близко похожего с древним состоянием малороссийских воинов», были приняты в народе с восторгом, поскольку «вполне соответствовали исконным традициям казачества».

18 июля был издан царский манифест о наборе в Малороссии, кроме казачьего, еще и земского ополчения. Царь призывал «с крестом в сердце, с оружием в руках» ополчиться на защиту Отечества.

https://img-fotki.yandex.ru/get/986442/199368979.1a5/0_26f572_402bffed_XXL.jpg

Штаб-офицер и казак пеших полков Полтавского ополчения. 1812-1815 гг.

Историк Михаил Максимович, первый ректор Киевского университета Св. Владимира, в своей статье «Бубновая сотня» представлявшую собой очерк истории сотенного городка, Золотоношского уезда, Полтавской губернии. Повествуя о ратных делах полтавских казаков, Максимович, естественно, не обошел вниманием казачье ополчение 1812 года: «Вспылала златоглавая Москва. Кипела и волновалась Русская земля, как море, собираясь извергнуть из себя надменного кумира запада с его полчищами. В ту пору всеобщего вооружения Руси ополчалась и Малороссия».

М.А. Максимович отмечает патриотизм жителей Полтавской и Черниговской губерний, сформировавших в течение всего двух недель казачье и земское ополчения и поставивших в ряды ратников более 16 тыс. человек вместо намечавшихся 13211. Главную заслугу в этом деле он отдает малороссийскому дворянству, т. е. потомкам казачьей старшины, к которым принадлежал и сам: «Так на защиту отечества всегда готов был воздвигнуться тот ратный дух, которым издревле отмечалась Южно-Русская земля...».

Процесс создания Украинской конно-казачьей дивизии, Малороссийского (Полтавского и Черниговского) ополчения тщательно изучал Иван Францевич Павловский, преподаватель Полтавского кадетского корпуса, действительный статский советник, создатель музея Полтавской битвы, глава Полтавской ученой архивной комиссии, и другие известные историки, которые оценивали события, как попытку возродить казачье войско на Украине. Именно такой подход характерен для неизвестного автора статьи «Мысль императора Александра I об учреждении в Малороссии казачьих полков» (Киевская старина. 1890. № 1. С. 119-120).

Речь в ней идет об относящемся к 1812 году проекте сенатора М.П. Миклашевского обратить в казаков 42 тыс. казенных крестьян в Малороссии. Как следовало из переписки М.П. Миклашевского с А.А. Аракчеевым, проект появился в ответ на выраженное Александром I пожелание восстановить здесь казачьи полки. Дальнейшая судьба документа осталась неизвестной…  И.Ф. Павловский указывал: «Возможно допустить, что подобное обещание, как освобождение от рекрутских наборов и службы в местном казачьем войске по старине, более всего содействовало успешному формированию казачьих полков в Малороссии в 1812 году».

Организация ополчения в Малороссии была поручена генерал-губернатору Я. И. Лобанову-Ростовскому, чья деятельность на этом посту оценивалась по-разному - от некомпетентно-медлительной, до весьма успешной.

По всей видимости, Лобанов-Ростовский спешил отличиться и при формировании полков «гнался за результатом». В результате многие полки были не доукомплектованы офицерами и унтер-офицерами, о чем жестко заметил в своем письме М.И. Кутузов в октябре 1812 года.

Так в 4 полтавском полку не было штаб-офицеров и батальонами командовали поручики, в 6 полтавском полку обязанности офицеров вовсе выполняли гражданские лица. Генерал-губернатор ответил, что «истинного успеха не совсем ожидать можно» по причине физического отсутствия опытных людей, а также слабым желанием дворян идти именно в ополчение, а не в регулярные части.

Иван Петрович Котляревский занимался формированием 5-ого украинского казачьего полка в городке Горошине Хорольского уезда. Он сообщал губернатору: «...люди, принятые мною, хороши... большей частью поступают в казаки с удовольствием, охотностью и без малейшего уныния».

Главные сложности при формировании полка возникали именно в плоскости должного материального обеспечения. При наборе учитывался рост и физические недостатки. Казак должен был иметь 3 рубахи, 2 пары сапог, портянки суконные и холщевые, шапку «в 6 вершком вышины из решетиловских смушек», бурку, суконный галстук, нагайку, чемодан, а также лошадь, на приобретение которой ассигновалось 100 рублей. Ходатайствами Лобанова-Ростовского все казаки освобождались от платежа оброчных статей.

Как напишет И.Павловский: «Малорусское казачество сослужило немалую службу России, организовав из себя ополчение... Помимо того, что казачество жертвовало своей жизнью, оно несло большие пожертвования... Стоявшие во главе нередко их эксплуатировали, вымогали у них деньги, прибегали к разного рода притеснениям... Ополчения были составляемы в это тяжелое время и дворянством, но дворянство организовало их из крепостных и жертвовало только средства, казачество же само жертвовало своею жизнью, помимо больших матерьяльных пожертвований, что и составляет историческую его заслугу».

Из собранных 16116 человек было сформировано 7 пеших полков, 4 конных, шестисотенная команда для нестроевой службы, батальон для прислуги по госпиталям и артиллерийская команда из 24 орудий. Общая численность ополчения по губернии составила около 27 тысяч человек. Начальником ополчения был отставной бригадир князь Ф. С. Жевахов, о котором еще будет разговор.

Примечательно, что блестяще справившись со своей организаторской задачей, Котляревский отказался командовать полком. Он пишет генерал-губернатору Лобанову-Ростовскому: «Твердо уповаю на уверение вашего сиятельства, что я только употреблен вами на сформирование полка, а не для служения в оном. Я и по бедности моей и по старости матери моей, которую поддерживать есть мой долг, никакой службы несть вне Полтавы не могу». Об этом факте предпочитают особенно не упоминать…

Котляревского на посту командира временно заменил штабс-капитан Рудницкий, а собственно командовал полком полковник Санковский. История «полка Котляревского» наполнена событиями. Так при переходе к театру военных действий, возникла проблема на переправе через Десну, где еврей-арендатор саботировал переправу войск.

Ополчение приняло активное участие во второй, «контрнаступательный» период войны, под общим командованием И.Гудовича. Участвовали полтавчане и в заграничном походе, где отличились по отчетам генерала Рота под Замостьем в герцогстве Варшавском.

Иван Петрович Котляревский не был прямым участником военных действий, хотя есть свидетельства, что он выезжал в действующую армию под Дрезден. За участие в событиях войны 1812 года Иван Петрович был награжден медалью, повышен до чина майора, награжден пансионом на 500 рублей. В полтавском литературном музее писателя хранится знамя 5-го казачьего полка, медаль Ивана Петровича «За участие в войне 1812 года».


https://img-fotki.yandex.ru/get/1346308/199368979.1a4/0_26f56f_99c4fa26_XXL.jpg


Памятник Ивану Котляревскому. Полтава.

22

Сѣверные цвѣты на 1830. СПб, 1829
   
МАЛОРОССІЙСКАЯ ПѢСНЯ.
   
Ой мати, мати, сердце не вважае ,
Кого разъ полюбитъ, съ т?мъ и умирае. 2
   
Лучше умерти, якъ съ нѣмилымъ жити,
Сохнуть съ печали, що день слезы лити. 2
   
Бѣдность и богатство, есть то Божа воля,
Съ милымъ ихъ дѣлити, есть счастлива доля. 2
   
Ой хиба жь я, мати, не твоя дѣтина,
Коли моя мука тобѣ буде мила; 2
   
И до мого горя ты жалю не маешь,
Хто пришовсь по сердцу, забуть заставляешь? 2

И. Котляревскій.

23


Ода Сафо

Счастлив, кто близ тебя и о тебе вздыхает!
Кто сладостью твоих пленяется речей;
Кого приветствуешь улыбкою своей!
Бессмертных тот богов в блаженстве превышает.

Увижу тебя, жар в теле ощущаю,
Палящий льется огнь по жилам всем моим;
Душа смущается, предавшись чувствам сим,
Язык немеет мой и слова дар теряю.

Темнеет свет в глазах; слух ничему не внемлет;
Пот хладный на челе; бледнею - чуть дышу,
В смятении страшусь - в беспамятстве дрожу,
И представляется, что смерть меня обьмлет.

Полтава.
Апреля 8 дня 1817 года.

24

«После отставки Иван Котляревский практически не выходил из хаты, быстро старился и терял слух».

Анна ВОЛКОВА, «ФАКТЫ» (Полтава).

12.11.2013

https://img-fotki.yandex.ru/get/1372568/199368979.1a5/0_26f56c_3420ab79_XXL.jpg

Ровно 175 лет назад ушел из жизни классик украинской литературы, автор бессмертной «Энеиды»

Похоронили поэта, согласно его завещанию, в южной стороне городского кладбища в Полтаве. Оттуда открывался прекрасный вид на Кобелякский чумацкий шлях. Но город разрастался, в конце тридцатых годов минувшего века старое кладбище снесли, а на его месте разбили парк. И только могила Ивана Котляревского сохранилась. Она оказалась как раз на стыке улиц Сенной и Фрунзе, почти в центре современной Полтавы. Возле исторического места (в 1900 году на могиле был торжественно открыт памятник) молодежь любит назначать свидания…

— В последние годы своей жизни Иван Петрович не покидал родных мест, — рассказывает ведущий научный сотрудник Полтавского литературно-мемориального музея Ивана Котляревского Евгения Стороха. — Целыми днями мог любоваться прекрасными видами Полтавы, которые открывались из его семейной усадьбы, стоявшей на горе (потомки назвали ее Ивановой). И потихоньку угасал… В свои 69 лет — именно столько ему было отведено прожить — выглядел глубоким стариком: отпустил усы, разговаривал угрюмо и невнятно.

Начиная с декабря 1830 года поэт неоднократно письменно обращался в городскую думу и в Приказ общественного призрения (социально-пенсионный фонд того времени) с просьбой освободить его от должности попечителя и надзирателя Дома воспитания детей обедневших дворян. Ссылался на то, что чувствует себя «слабым в здоровьи», что «умножаются припадки и ежедневно увеличиваются болезни». Более детально о своем физическом состоянии Иван Петрович написал в 1834 году перед выходом в отставку: «…Чувствуя во всем своем составе, а особливо в ногах слабость, изнурение сил и болезненные припадки, как-то онемение правой ноги и руки, горячесть в спине и терпкость кожи на шее и голове». Спустя десять месяцев поэту назначили пенсию в размере 600 рублей в год. Одинокому человеку этого было вполне достаточно для безбедной жизни в провинциальном городе. Кроме того, Котляревский «в награду трудов сочинителя» получал ежегодно еще по 500 рублей пенсиона, подаренного ему Александром I в 1817 году.

После отставки Иван Петрович практически не выходил из хаты, быстро старился и терял слух. Один из первых биографов поэта Александр Терещенко писал: «После увольнения Котляревского никто не видел его в обществе: из-за слабого здоровья он уже не мог ходить и редко кого принимал у себя. Все знакомые утратили в нем своего лучшего, веселого собеседника».

— Он так и не увидел напечатанными свои творения?

— За свою жизнь Иван Котляревский написал всего три произведения, но каждое из них стало классикой украинской литературы: «Энеида», «Наталка Полтавка» и «Москаль-чарівник». Из шести частей «Энеиды» были изданы в разные годы только четыре, а драматические произведения так и не увидели свет при жизни автора. Их ставили на театральных сценах, однако почему-то не спешили печатать. Известно, что автор обращался к издателям Москвы и Санкт-Петербурга. Думаю, дело не в гонораре, который требовал писатель. Ведь две тысячи рублей (за безраздельное право издания «Энеиды») по тем временам нельзя было назвать баснословной суммой… Но предположений строить не хочу — документально это ничем не подтверждается.

*Иван Котляревский написал всего три произведения — «Энеида», «Наталка Полтавка» и «Москаль-чарiвник»

Тем не менее Иван Петрович в последний год жизни, по сути, решил дальнейшую судьбу собственных сочинений. В июле 1837 года к нему в гости приезжал языковед, фольклорист, лексикограф, издатель, ставший в будущем первым доктором славянско-русской филологии Российской империи, Измаил Иванович Срезневский. Он подарил отцу украинской литературы экземпляр сборника «Запорожская старина», выпущенного четырьмя годами ранее в Харькове, с эпиграфом из «Энеиды» на титульной странице: «Так вічной пам’яті бувало у нас в Гетьманщині колись». Растроганный встречей и подарком Иван Котляревский дал своему именитому гостю поручение такого содержания: «Сочиненные мной малороссийские оперы „Наталка Полтавка“ и „Москаль-чарівник“ поручаю для издания в свет, в каком нужно будет количестве экземпляров, титулярному советнику Измаилу Ивановичу Срезневскому. Майор Иван Петров сын Котляревский». И в следующем году «Наталка Полтавка» была опубликована в альманахе «Украинский сборник». Судя по некоторым источникам, Иван Петрович все же успел увидеть свое драматическое произведение в печатном виде.

«Москаля-чарівника» издали во второй книге «Украинского сборника» только в 1841 году. А «Энеида» — первое художественное произведение на живом, народном украинском языке — полностью была опубликована еще годом позже в университетской типографии Харькова. Это стало возможным благодаря надворному советнику Волохинову, уроженцу Полтавы, с которым Котляревский находился в приятельских отношениях. Российский этнограф и литератор Вадим Пассек, навещавший Ивана Петровича в Полтаве незадолго до его смерти, писал, что больной поэт не терял надежды издать поэму целиком. Увы, дожить до этого ему не было суждено.

Перед смертью Котляревский распорядился и своим материальным имуществом. Часть библиотеки и рукописный архив он завещал ближайшему другу Павлу Стеблину-Каминскому, а его жене — луг близ Полтавы. Подарок, надо сказать, очень щедрый — городская дума оценила земельный участок в шесть тысяч рублей. В такую же сумму был оценен и дом поэта, который, согласно завещанию, отошел его бывшей экономке, унтер-офицерской вдове Матроне Веклевичевой. Остальное движимое и недвижимое имущество Иван Петрович раздал родным и знакомым. За четыре года до кончины он отпустил на свободу своих восьмерых крепостных.

Кстати, хата из пяти комнат, в которой умер Иван Петрович, была куплена его дедом-дьяконом в самом престижном месте Полтавы, на нынешнем Соборном майдане. После смерти поэта она множество раз продавалась, какое-то время в ней даже размещался трактир. Воссоздана она по акварельному эскизу Тараса Шевченко — к 200-летию со дня рождения Котляревского, которое праздновалось под эгидой ЮНЕСКО в 1969 году. С тех пор в ней находится музей-усадьба поэта. К сожалению, из оригинальных деталей в хате осталась разве что матица (потолочная балка. — Авт.), на которой высечено по-старославянски: «Создася дом сей во имя Отца и Святого Духа. Аминь. Года 1705 месяца Августа 1».

*Хата, в которой долгие годы жил и умер Иван Котляревский, была воссоздана благодаря акварельной зарисовке Тараса Шевченко

— После кончины классика украинской литературы ходило много различных домыслов, судачили даже, что он покончил жизнь самоубийством. На такую мысль некоторых наталкивало место захоронения поэта — вроде бы за оградой кладбища.

— Все это неправда. Иван Котляревский тихо скончался после обеда 29 октября (10 ноября по новому стилю) 1838 года. 30-го вечером его тело перевезли в Успенский кафедральный собор, а на следующий день похоронили (самоубийц, как известно, церковь не отпевает). Несмотря на то что день выдался пасмурным и дождливым, проводить в последний путь уважаемого полтавчанина собралось много народа — было высочайшее духовенство, губернатор, преподаватели и воспитанники интерната для детей обедневших дворян…

Но какая-то интрига вокруг смерти поэта все же существовала. На это указывают факты, изложенные в письме его друга, протоиерея Покровской церкви при полтавских благотворительных заведениях Иоанна Мазанова, к Измаилу Срезневскому. Через месяц после смерти Котляревского он писал: «Кончина его более других мне разительна. Мне несчастие, что о болезни его я не знал, но и не слыхал, и этому причиною люди, — злые люди… Употребили все возможные средства скрыть от меня его болезнь и его желание видеться со мной. Я, как бы предчувствуя это, в конце сентября несколько дней сряду навещал его; он весьма ласково меня принимал».

Увы, через 175 лет после ухода поэта в вечность вряд ли мы можем что-то прояснить. А строить досужие версии — дело, возможно, и интересное, но неблагодарное.

— К тому же Котляревский всегда держал свою душу на замке и никаких документов, которые проливали бы свет на его личную жизнь, не оставил. Хотя говорят, что у него были внебрачные дети и всех он вывел в люди. Неужели за все это время так и не объявились потомки поэта?

— В 2000 году в Полтавской области проживало порядка двухсот человек, носящих фамилию Котляревский. Согласно историческим документам, в XVIII—XIX вв.еках люди с такой фамилией принадлежали к сословию мелких помещиков, большинство которых происходили из Кременчугского уезда. Откуда пошли корни Ивана Петровича, достоверно неизвестно. Разве что — «по происхождению истинный малороссиянин», как писали современники поэта. Правда, сохранились сведения о том, что его отец служил канцеляристом Полтавского магистрата (органа городского самоуправления) и умер, когда единственному сыну Ивану было лет 16—17. Потомки Котляревских могли остаться лишь по линии родного дяди поэта, Якова. У него была дочь Анна, в замужестве Скоробагач. Иван Петрович поддерживал материально ее детей. Увы, в XIX веке следы родственников Котляревского теряются. К нам в музей раньше достаточно часто обращались те, кто, основываясь на семейных преданиях, считали себя потомками поэта. Однако никто так и не смог это документально доказать или выстроить реальную картину родословной. А вот Иван Петрович в свое время доказал свое дворянское происхождение (хоть и сложно было найти тому письменные подтверждения, датированные второй половиной XVII века) и получил соответствующее свидетельство.

— От кого он унаследовал поэтический дар?

— Только от Бога! Еще когда Котляревский учился в Полтавской славянской семинарии, его прозвали рифмачом — за то, что к каждому слову мог подобрать удачную рифму.

— Иван Котляревский в последние годы жизни занимался литературным творчеством?

— Буквально за пять месяцев до кончины он закончил перевод труда французского богослова Дюкена «Размышления о расположении, с каким должно приступать к чтению Святого Евангелия от Луки». Рукопись «Размышлений…» — это три больших фолианта. Иван Петрович, досконально знавший французский язык, работал над переводом целых пятнадцать лет! Об этом его попросила куратор Полтавского института благородных девиц Варвара Алексеевна Репнина-Разумовская, известная благотворительница, много сделавшая в то время для женского образования. Она считала, что «Размышления…» будут поучительны для воспитанниц института. Котляревский не бросил работу над переводом даже после того, как Репнины уехали из Полтавы. По тому, как менялся его почерк, можно судить, что с каждым годом письмо давалось ему все сложнее. К сожалению, эта работа так и осталась невостребованной и до сих пор ждет своего исследования. Зато мы точно знаем, что на склоне лет Иван Котляревский много размышлял о путях человеческих и Божеских, был верен заветам православной церкви и за неделю до ухода в вечность причастился Святых Таин. Его духовное развитие — несомненное движение вверх, присущее только глубоко верующим христианам. Все это легко угадывается в контексте творений Котляревского. Стоит хотя бы открыть «Наталку Полтавку»: «Коли хочеш буть щасливим, то на Бога полагайся, перенось все терпеливо і на бідних оглядайся». Почти наивная простота, не перестающая из-за этого быть истиной…

25

Херсонское наследство Котляревского.

Михаил Леонтьевич Жуковский – херсонский губернский секретарь, родной дядя выдающегося украинского писателя и драматурга, автора знаменитой поэмы «Энеида» и не менее знаменитой малороссийской оперы «Наталка Полтавка» Ивана Котляревского (1769-1838) – жил в Таврической губернии, в городе Алешки, близ Херсона (ныне город Цюрупинск Херсонской области). Известно, что Михаил Леонтьевич умер в 1826 году и духовным завещанием распределил своему племяннику Ивану Петровичу Котляревскому приобретённый им собственный его капитал в долгах в сумме 1 тысячи рублей.
В Полтавском литературно-мемориальном музее Ивана Котляревского сохранились автографы двух писем драматурга, датированные сентябрём 1826 года, к Трофиму Фёдоровичу Височину, жителю местечка Алешки, титулярному советнику, близкому другу Михаила Жуковского, назначенному им исполнителем своего духовного завещания.
В первом письме к Трофиму Височину, датированном 16 сентября 1826 года, Иван Петрович писал:
«Милостивый государь Трофим Фёдорович.
Родной дядя мой, жительствовавший в Таврической губернии в городе Алешках и уже умерший губернский секретарь Михайло Жуковский учиненным при жизни своей настоящего года июля в 21 день духовным завещанием распределил благоприобретенный его капитал в долгах, на поименованных в том завещании лицах состоящий, назначил по взыскании долгов мне тысячу рублей и распорядиться о сем, а равно и о прочем к исполнению воли его, предоставил Вам...» Далее Иван Петрович просит Височина взыскать с должников значащейся в духовном завещании суммы и переслать её через почту в Полтаву на его имя.
В письме, датированном 17 сентября 1826 года, Иван Котляревский писал:
«Милостивый государь Трофим Фёдорович.
На почтенное письмо Ваше, от 24-го июля сего года ко мне писанное, сим имею честь Вас известить: что хоть покойный Михаил Леонтьевич Жуковский был родной по матери моей дядя мне, следовательно, ближайший родственник мой, и я природный наследник всего его движимого имения и оставшихся денег, но сохраняя в нерушимости волю умершего, не вхожу ни в какие притязания... на завладение движимостию...» То есть, как следует из письма, Иван Петрович никаких притязаний на движимое имущество своего дяди не выразил. Одежду, сундучок с вещами и другие «по хозяйству долженствующие быть вещи» он предоставил в пользование Височину с уговором, чтобы тот взялся взыскать с должников завещанную ему сумму.
Удалось ли Височину взыскать с должников 1 тысячу рублей в пользу наследника Ивана Котляревского – неизвестно. Личность Трофима Фёдоровича Височина установить пока не удалось.

Вячеслав Гребенюк

26


Надежда Орлова

ИВАН КОТЛЯРЕВСКИЙ: ПОРТРЕТ БЕЗ РЕТУШИ

https://img-fotki.yandex.ru/get/1372928/199368979.1a5/0_26f56d_41636b37_XXL.jpg

Все полтавчане знали этого высокого стройного человека в черном сюртуке, а в торжественные дни - в военном мундире. Каждый уличный мальчишка мог указать его дом и даже сообщить кличку собаки. Иван Петрович был самым желанным гостем за любым столом и приходился крестным отцом несметному числу земляков. Всегда приветливый, веселый, остроумный, овеянный военной и литературной славой, он был не только почитаем, но и искренне любим

Да и отчего не любить было этого человека, чьи душевные качества не уступали – увы, вещь редкая! – его талантам. В историю украинской литературы Котляревский вошел как «отец украинского писательства»; в памяти же современников остался самым обаятельным из знакомцев. На всех воспоминаниях о нем словно лежит не отпечаток обязательного «хорошо или ничего», а теплый отсвет его личности. Первый биограф Котляревского и сын его друга С.П. Стеблин-Каменский писал, что под «скромной простотой» Ивана Петровича жила вдохновенная душа, открытая всем благородным чувствам, и прекрасное, редкостное по доброте сердце, способное на любые жертвы. Человек образованный и начитанный, несравненный рассказчик, шутник и остроумец, он был любим женщинами и уважаем мужчинами. Котляревский никогда не отказывал в совете тем, кто к нему обращался, и по возможности помогал материально, особенно же умел быть полезным людям бедным, – и словом, и делом. Все свои благодеяния он тщательно скрывал, да только шила в мешке не утаишь – люди все равно знали о его отзывчивости и бросались к нему в случае нужды или беды. Внешне, по свидетельству мемуаристов, он был «типичный малоросс», высокий, статный брюнет с живым и проницательным взглядом черных глаз; улыбка не сходила с его уст. На лице были заметны следы оспы, что не лишало его приятности. Моложавость сохранилась в нем до преклонных лет, но к 60-ти годам волосы его поседели почти полностью. Обычная одежда Ивана Петровича отличалась простотой: черный сюртук, иногда фрак, почти всегда – белый галстук; в торжественные дни – армейский мундир, панталоны с красными лампасами и черная треуголка. В гости он приезжал облаченный в шинель горохового цвета со многими, по прежней моде, пелеринами или в теплой военной шинели с меховым воротником, обыкновенно на дрожках или в санях, запряженных парою вороных или буланых лошадей. Где бы он ни появлялся, всюду раздавались радостные возгласы: «Иван Петрович! Иван Петрович!», – гость же в начале беседы неизменно сообщал неожиданную новость, зачастую остроумно им выдуманную, – и все общество оживлялось. Никто не мог с таким мастерством рассказывать анекдоты, как он. Он курил и нюхал табак, любил национальную кухню и хорошие вина. Обычно на масленице Иван Петрович бывал у знакомых, но в понедельник Великого Поста всегда принимал у себя.

Стол был изобильный, причем преобладали блюда местной кухни: пампушки, блинчики с луком, осетрина, фаршированная щука и тому подобное, и все щедро орошалось наливками, а в конце застолья выставляли несколько бутылок венгерского вина (шампанское в провинции вошло в употребление позже). Если общество было преимущественно дамским, хозяин жертвовал карточной игрой в пользу галантных и остроумных бесед; курьезные случаи лились рекою из его уст, причем «под занавес» всегда приберегался такой анекдотец, от которого слушательницы ахали и разбегались в смущении, надо полагать, отчасти притворном. Жил Котляревский в небольшом домике, построенном в 1705 году, о чем свидетельствовала надпись по-церковнославянски на одной из балок, и приобретенном дедом нынешнего хозяина, дьяконом Успенского собора, в 1751-м. Иван Петрович перестроил его в соответствии со своими потребностями и удобствами. Дом стоял на остатках древних укреплений, на крутом обрыве; с украшенного балюстрадой крыльца открывался чудесный вид на заречье, и хозяин любил здесь посиживать с подзорной трубой, а по весне специально приглашал в дом друзей полюбоваться разливом Ворсклы. Комнат, считая и кухню, в этом жилище было всего пять. Кабинет служил одновременно и спальней: кровать соседствовала с небольшим письменным столом, в глубине у стены стоял книжный шкаф. В гостиной расположились кожаный диван, стулья и несколько ломберных столиков – хозяин не чуждался карт, хотя заядлым игроком никогда не был. На стенах красовались портреты Александра I и самого Котляревского в натуральную величину, несколько картин, в том числе две фламандской школы (копии местного художника, но, по выражению биографа, «очень пристойные»), а также собственноручно подаренные Ивану Петровичу гравированные портреты Н.Г. Репнина и В.П. Кочубея. Старинные часы, на циферблате которых нарисованы были Адам и Ева у древа познания добра и зла, тикали на стене, и змей-искуситель крутился в такт колебаниям маятника. На подоконниках в глиняных горшках стояли цветы. И.И. Срезневский, посетивший писателя в июле 1837 г., запомнил «стол, покрытый драдедамовым платком, и на нем бронзовый чернильный прибор, бумаги, прикрытые томом “Истории” Карамзина, и еще какие-то развернутые книжки; далее в углу опять стол и опять с книгами; за ним два шкафа с книгами...» В библиотеке Котляревского были тома на латыни и французском, русские переводы книг Лафонтена (некоторые басни он, как говорят, перевел на украинский) и Дюкре-Дюмениля, сентиментальные творения мадам Коттен, графини де Жанлис и готические романы Анны Радклиф. Были там и «Дон Кихот» в переводе В.И. Жуковского, и плутовской роман «История Жиль Бласа из Сантильяны» Лесажа. Изобилующие эротическими сценами «Приключения шевалье де Фоблаза» от случайного взгляда посетителей были укрыты во втором ряду.

27


Иван Петрович Котляревский

(09.09.1769-10.11.1838).

https://img-fotki.yandex.ru/get/998719/199368979.1a5/0_26f56e_3b4e71f9_XXL.jpg

На высокой горе возле церкви Успения Богоматери стоял небольшой деревянный дом - чуть ли не самый старый в городе. В одной из трех комнат, по старинному обычаю, было вырезано: Создашь дом сей во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь. Года 1705, месяца Августа 1-го». Здесь, на Полтавщине, издавна жил род Котляревских, который походил из украинского старшинства и от русского правительства получил дворянское звание. В этом доме 29 августа (9 сентября по новому стилю) в 1769 году родился будущий писатель.

Дом П. Котляревского был небольшой: кроме усадьбы имел за Ворсклой до шестидесяти десятин поля и лугов и участок леса.
Крепостных всего восемь - две семьи. Из-за небольших доходов отец вынужден был служить канцеляристом в городском магистрате.

Из окон старинного дома открывался замечательный вид: поросший садами город плавно спускался пологим склоном к реке, которая игриво свивалась зелеными лугами, за которыми темнели вековечные леса. Впечатлительный и чуткий к красоте сызмала, Иван подолгу любовался волшебными пейзажами, летом бегал с друзьями купаться и ловить раков.

С осени мальчик сидел за столом в церковноприходской школе, в которой был чуть ли не наилучшим учеником. Основательное начальное образование стало хорошей основой для получения знаний в духовной семинарии.
В 1780 г. И. Котляревский поступил в духовную семинарию, которая тогда была единственным средним учебным заведением в Полтаве. Условия жизни семинаристов, которые жили в общежитии при школе (бурсе), были чрезвычайно трудными; наука была схоластическая, оторванная от жизни, непонятная ученикам. Позднее сам писатель вспоминал эти годы так: «Худо у нас было и, не приведи Господи, как худо! Бурса просто похожа была на семьи, на артели, вечно враждовавшие между собой. Учили нас бог знает чему и учили как-нибудь».
В семинарии И. Котляревский основательно ознакомился с произведениями римского поэта Вергилия, которым отводилось особое внимание на уроках латинской грамматики и поэтики. Здесь Иван хорошо овладел латинским, французским и русским языками, слабее польским.

Знание языков дало ему возможность читать в оригинале «Энеиду» Вергилия, а также ее бурлескно-травестийные переработки француза Скаррона и россиянина Осипова.
Летом 1788 г. по приказу из Петербурга Полтавская семинария должна была прислать четырех лучших учеников в Александро-Невскую семинарию (русское самодержавие продолжало грабить украинские таланты). В число этих учеников вошел также И. Котляревский, но его к тому времени не было в Полтаве. Он, наверное, находился в каком-то из сел на подработках, так как после смерти отца семья оказалась в затруднительном положении.
Последний (богословский) класс юноша не закончил. Может, из-за нужды (обучение было платным) или потому, что не хотел стать священником.

Несколько лет работал канцеляристом в новороссийской губернской канцелярии. Среди тогдашних чиновников, для которых вымогание взяток с каждого клиента было обычным, чуть ли не узаконенным делом, Иван Петрович выделялся своей неподкупностью и готовностью бескорыстно помочь бедным.
Неизвестно по каким причинам И. Котляревский оставил канцелярию и стал домашним учителем в помещичьих имениях Золотонивского уезда - в самом центре Украины. Положение учителя в господской семье было трудным и мало оплачиваемым. Кроме занятий с детьми он должен был выполнять разные работы по хозяйству, прислуживать на банкетах, развлекать гостей в роли шута. Платили же по 10-12 крб. в год или давали какую-то одежду..
В 1896 г. Иван Петрович покинул учительствование. Причина этого поступка точно не установлена. Возможно, его обижало пренебрежительное отношение господ к учителю, который был в положении слуги. Один из современников писателя в своих воспоминаниях свидетельствует, что вельможный помещик не разрешил бедному дворянину вступить в брак с его племянницей.

Мировоззрение художника составлялось прежде всего под влиянием окружения, в котором он рос. Во второй половине ХVIII ст. в Украине в определенной мере сохранились демократические порядки республиканской Гетманщины. Складом характера Иван Петрович был человеком добрым, сочувственным, ненавидел зло и неправду. Оба эти обстоятельства оказались благодатной почвой для восприятия им идей Просвещения. По своему убеждению И. Котляревский был просветителем, демократом, гуманистом. Появившись в юношеские годы, эти убеждения не изменились до конца жизни.

Сразу же И. Котляревский вступил кадетом в Северский карабинерный полк, который расположился на Полтавщине.
Во время войны с Турцией (1807-1808) он принимал непосредственное участие во многих боях, в частности отметился исключительной храбростью и изобретательностью при взятии Бендер и Измаила. За боевые заслуги дважды был «удостоен монаршеского благоволения», т.е. письменной благодарности от самого царя. И. Котляревский владел и талантом дипломата, что помогало ему по поручению военного правительства уговорить мятежных буджацких татар добровольно подвергнуться под власть России. За это он был награжден орденом Анны 4-й степени. Об усердии выполнения служебных обязанностей и разных поручений свидетельствует и то, что И. Котляревский за время службы в войске от кадета дошел до штабс-капитана. Среди офицеров он отмечался образованностью и хорошим стилем, а потому командир полка поручил ему вести корпусный «Журнал военных действий».
В 1808 г. Иван Петрович вышел в отставку в чине «капитана с мундиром». Почему он оставил военную службу, также неизвестно. Возможно, продолжительные походы и трудные бои подорвали здоровье. Однако есть свидетельства, что его отчислили по приказу высокого начальника-самодура за то, что он заступился за обманутых солдат, которые взбунтовались. При наборе им обещали освобождение от крепостничества и наделение землей, а после победы категорически отказали в этих льготах.

Потеряв службу, которая была единственным источником прибыли, Иван Петрович оказался в затруднительном положении. С «худеньким» кошельком он подался в Петербург искать какую-нибудь должность. Долго толкался в передпокоях «властителей судеб», писал прошения, но все напрасно. На него смотрели как на нищего без протекции. Не раз приходилось сидеть голодному в холодной и сырой подвальной комнате, которую он снимал у одной вдовы. В долгие осенние петербургские ночи должен был экономить и на свете, так как свечки для него были дорогие. Зажжет свечку, чтобы почитать какую-то книжку или дописать новые строфы к четвертой части «Энеиды», и через две часа должен гасить. Фризовая шинель служила ему и одеждой, и постелью. Набедствовавшись в царской столице, Котляревский вернулся в Полтаву.

В 1810 г. генерал-губернатор края князь Бибиков пригласил И. Котляревского на должность директора Полтавского дома воспитания детей бедных дворян. Это была своеобразная бурса при городской гимназии. В доме жило каждый год 200-250 мальчиков, на содержание которых выделялись небольшие средства. И. Котляревский умел по-хозяйски распорядиться ими. Дети имели белье, «губернские мундиры», хорошо питались. На сэкономленные деньги построил для них больницу и баню, а также холодильник для хранения продуктов; каждый год в банк вкладывали до пяти тысяч карбованцев. Эти деньги предназначались тем, кто заканчивал гимназию и устраивался на службу в войско или канцелярию.
Для лишенных семьи мальчиков. Иван Петрович был отцом – строгим, требовательным и вместе с тем добрым, внимательным, справедливым. Он отменил физические наказания, на озорников и лентяев влиял объяснениями, увещаниями. Организовывал для детей разные развлечения: выезды на природу, рождественские елки, колядование, а также спектакли небольших пьес, в которых и сам играл вместе с воспитанниками, в частности комические роли. Хлопотал и тем, чтобы они получили достаточные знания по разным предметам, были хорошо воспитанными, человечными, умели вести себя в обществе. Воспитанники его очень любили и уважали.

Когда в 1812 г. наполеоновские полчища пошли на Россию, И. Котляревский по поручению генерал-губернатора едет на Харьковщину организовывать новый полк. Казачий полк он сформировал не за месяц, как требовалось, а за 17 дней, за что получил монаршую благодарность. Сам Иван Петрович в боях непосредственного участия не принимал, но выполнял разные военные поручения. По окончании войны вернулся в Полтаву и продолжал служить в Доме. Находясь в 1817 году в Полтаве, царь Александр I посетил Дом. За хорошее ведение дел он наградил И. Котляревского чином майора, пенсией по 500 крб. ежегодно и бриллиантовым перстнем.

С 1827 г. И. Котляревский занимает еще одну должность - надзирателя богоугодных учреждений. Их было шесть: городская больница, богадельня для бедных и одиноких людей, дом психически больных, госпиталь для рожениц, дом инвалидов, контора. Финансировались эти учреждения также очень скупо, однако пациенты имели все необходимое.

28

К Котляревскому нередко обращались за помощью обиженные чиновниками и помещиками люди. Принципиальный, правдивый и прямой, он часто имел острые стычки с полицией, судебными чиновниками и жестокими помещиками. Это давало возможность еще глубже познать их плутовство, преступные действия, которые тоже стали одним из источников жизненного материала для его творчества.
Как человек Иван Петрович был очень симпатичным и с первого знакомства привлекал сердца, со всеми держал себя как равный с равными, был душой каждой компании. Умел умно рассказать о серьезных вещах, остроумно пошутить, уместно привести цитату из какого-то произведения. Разговаривал всегда на украинском языке, тем не менее, легко мог перейти на русский или французский.
Первый биограф Котляревского С. Стеблин-Калиновский так описывает его внешность: это был «...настоящий тип малороса: лицо, которое сохранило заметные следы натуральной оспы, тем не менее было приятно энергичное, волосы черные, как смола, зубы белые, нос римский (продолговатый с небольшой горбинкой; считается одной из самых совершенных форм носа), моложавость долго сохранялась в нем, почти до преклонных лет, рост имел высокий, стан стройный, взгляд живой, улыбка не сходила с его уст».

Иван Петрович жил скромно, по-старосветски, одевался опрятно, со вкусом. Единственной роскошью в доме была небольшая библиотека, которая состояла из латинских, французских и русских книжек, сборников фольклора, рукописных произведений Г. Сковороды и Библии. Всю жизнь он постоянно пополнял свои знания, поэтому был очень просвещенным человеком. Особенно глубоко И. Котляревский знал прошлое и современное родного края. Даже П. Бантиш-Каменский, работая над «Историей Малой Руси», консультировался с Котляревским.
Несмотря на загруженность по службе, Иван Петрович активно участвовал в культурной жизни города. В 1816 г. он стал директором полтавского театра и уделял много внимания улучшению бытовых условий артистов, повышению их мастерства, оборудованию сцены.
В 1818 г. И. Котляревского избрали членом харьковского «Общества любителей изящной словесности», а в 1821 - почетным членом петербургского «Свободного общества любителей» в русской словесности. Он живо состоял в переписке с несколькими художниками слова (Г. Квиткой-Основьяненко и Н. Гоголем).

Творческое наследие художника - поэма «Энеида», пьесы «Наталка Полтавка» и « Москаль-Волшебник», послание-ода «Песня на новый 1805 год господину нашему и отцу князю Алексею Борисовичу Куракину», перевод на русском языке отрывков из работы Дюкела «Евангельские раздумья, распределенные на все дни года...», перепев стиха древнегреческой поэтессы Сапфо «Ода Сафо».
В начале 30-х г. писатель начал болеть и в 1835 г. должен был оставить службу. Чувствуя близкий конец, он отпустил на волю крепостных, имущество раздал родственникам и знакомым, а усадьбу назначил своей экономке.
Все более болезнь обострялась, сильные боли не стихали, но он переносил их мужественно, нередко даже шутливо. А 10 июля 1838 г. тихо угас.

В последний путь его провожали все жители Полтавы и окружающих сел. На средства близких друзей на его могиле установлено скромное надгробие в виде колонны с крестом. Только в 1901 году в Полтаве сооружен памятник: бронзовый бюст на высоком постаменте: в 1952 году открыт литературно-мемориальный музей И. Котляревского в реставрированном доме писателя в Полтаве. Т. Шевченко написал поэзию, посвященную народному художнику «На вечную память Котляревскому».

29

Иван Котляревский

https://img-fotki.yandex.ru/get/1003446/199368979.1a5/0_26f56b_1e2a09cb_XXL.jpg

Общественный деятель, украинский писатель, первый классик новой украинской драматургии и «отец новой украинской литературы», автор поэмы «Энеида», пьесы «Наталья-Полтавка», которые ознаменовали начало становления украинского литературного языка.

Котляревский Иван Петрович родился в Полтаве, в семье мелкого чиновника-канцеляриста, которому впоследствии было пожаловано дворянское звание. С 1780 г. маленький Иван учился в Полтавской семинарии. Особенно старательно и настойчиво овладевал он гуманитарными дисциплинами: искусство стихосложения, риторику, философию и языки. С молодых лет Иван Котляревский заинтересовался украинской этнографией – собирал народные песни, присказки, сказки. Слушая фольклорные произведения, он овладел родным языком. В 1789 г., после смерти отца, 20-летним юношей Иван Котляревский на последнем году учебы оставил семинарию и начал служить: сначала – чиновником в полтавских канцеляриях, потом – домашним учителем в помещицких семьях. Именно во время учительства, с 1794 до 1796 года нарабатывалась знаменитая Энеида Котляревского.

В 1796-1808 гг. Котляревський состоял на военной службе. В составе Сиверского полка, сформированного из украинских казаков, принимал участие в российско-турецкой войне и отметился под Бендерами и Измаилом. За отвагу и храбрость Иван Котляревский удостоен нескольких наград, в частности ордена Анны IV степени. В 1808 г. в чине капитана он пошел в отставку и устроился на гражданскую службу в Петербурге, но через два года навсегда вернулся на Родину. С 1810 г. жил в Полтаве, работая надзирателем Дома для воспитания детей бедных дворян. Во время Отечественной войны в 1812 г. Иван Котляревский, как отставной российский офицер, принял участие в формировании казачьего конного полка и добровольных народных дружин.

Но вскоре любовь к драматургии и театральному искусству, какую Котляревський лелеял со школьных лет, взяла верх и прежний военный и чиновник избрал работу за призванием – стал одним из основателей и директором Полтавского театра (1818-1821 гг.). В свое время в нем выступал известный российский актер М. Щепкин, стараниями Ивана Котляревского выкупленный из крепостничества. Для собственной театральной труппы в 1819 г. он создал пьесы «Наталка-Полтавка» и «Москаль-волшебник (выданные в 1838 и 1841 гг.), которые имели значительный успех в публики и положили начало новой украинской драматургии. Герои этих пьес – яркие типажи украинского народа, сильные духом и красивые душой. Общественность высоко оценила произведения автора, наиболее известной из которых была Енеїда Котляревського.

В 1827 г. Иван Петрович работал попечителем «богоугодных заведений Полтавы. На этой ответственной должности он зарекомендовал себя как талантливый педагог и организатор образовательного процесса, который чутко относился к своим подопечным, облегчая их тяжелую жизнь. В 1835 г., имея уже солидный возраст, Котляревский Иван Петрович пошел в отставку, однако не порвал с культурной и общественной жизнью. К нему постоянно обращались за поддержкой и советом представители разных слоев населения и каждому Иван Котляревский пытался оказать необходимую помощь. Поэтому с огромной грустью и болью жители Полтавы встретили весть о его смерти 10 ноября 1838 г. Похоронен славный украинский поэт и драматург в родном городе.

Самым известным произведением и делом всей творческой жизни стала поэма Енеїда Котляревського. Сначала автор не намеревался публиковать ее, текст распространялся среди читателей в рукописных копиях. В 1798 г. три первых части Енеїди Котляревського напечатал в Петербурге один из любителей украинского слова – богатый помещик Конотоп и столичный издатель М. Парпура. В 1808 и 1809 гг. «Вергилиеву Енеїду Котляревського» переиздал российский книгоиздатель И. Глазунов. Эти публикации, осуществленные без ведома и согласия автора, вышли со значительными погрешностями и, конечно, не могли его удовлетворить. В 1810 г. он выдал в Петербурге лично отредактированную незавершенную «Энеиду». Поэма была окончательно дописана в 1821 г., однако полный ее текст увидел мир уже после смерти автора – в 1842 г.

Енеїда Котляревського – это эпохальное явление украинской культуры и примечательное событие в духовной жизни украинского народа. «Энеида» – это юмористический перевод одноименной героической поэмы древнеримского поэта Вергилия, в которой воспеваются подвиги троянцев, освящаются власть и благородное происхождение римских императоров от царевича Трои – Энея.

Свое произведение, в котором продлились традиции давнего украинского бурлеска, Иван Котляревський написал народным языком. Используя сюжетную мифологическую канву поэмы Вергилия и имена главных героев, он «вывернул наизнанку» патетическую поэму и средствами гротеска реалистично изобразил широкую панораму жизни и быта украинского общества XVIII ст. Величественная Вергилиева эпопея под пером Ивана Котляревского превратилась в веселый сказ и стала первой «энциклопедией» украинской этнографии, в которой детально описаны развлечения, бытовые предметы, кушанья национальной кухни, быт, обычаи украинского народа.

Иван Франко, оценивая литературный подвиг Ивана Котляревского, сравнил его творчество с пробуждением высокогорного орла, который, взлетев из вершины, отвалил снежную глыбу, вызвавшую могучую лавину, которая зазвучала сильнее грома. Отмечая вклад Ивана Котляревского в украинскую культуру, в 1903 г. в Полтаве ему установили памятник, а в 1952 г. там основан литературно-мемориальный музей.

30

https://img-fotki.yandex.ru/get/1372568/199368979.1a4/0_26f565_6e7751a8_XXL.jpg

Малоросс Котляревский: страшная тайна украинской литературы.

При любых поворотах истории Иван Котляревский оставался личностью неудобной для красных и желто-синих властей, захватывавших Украину после 1917 года. Он не вписывался ни в клише рабоче-крестьянского поэта, ни в образ "національно свідомого митця, просякнутого тваринною ненавистю до всього москальського".

Оптимист-одиночка. "Основоположник" украинской литературы не носил кудлатую шапку, не пил сивуху, не отпускал моржовьих усов хвостами вниз, не рыдал над народной долей и не обзывал царя "кровопийцей", а императрицу — "сукой", как это однажды сделал Шевченко. Ему также не посчастливилось родиться в крепостной крестьянской семье, провалиться в прорубь, подобно Лесе Украинке, а также насильно украинизировать самого себя, как это делал маленький русский мальчик Ваня Фитилев, постепенно превращаясь в писателя-самоубийцу Ивана Хвилевого.

Более того, Иван Котляревский даже не подозревал, основоположником чего является! Будучи человеком веселым, энергичным и самоироничным, он прожил долгую, полную приключений жизнь малороссийского дворянина, театрала и любителя красивых женщин. Что же касается "Энеиды", с которой новая украинская литература началась, то она была написана как бы между прочим, исключительно для развлечения, молодым кавалерийским офицером русской императорской армии и поначалу вообще не предназначалась к печати. Даже первое издание ее было… пиратское. Как, кстати, и второе. И только убедившись, что на его таланте успешно наживаются другие, Иван Петрович и сам решил себя издать.

Выдающийся украинский поэт и драматург родился 9 сентября 1769 года в Полтаве. Он появился на свет в том же году, что и Наполеон Бонапарт. Да и вообще время для Украины было поистине переломным. За пять лет до рождения Котляревского Екатерина II ликвидировала гетманство, учредив вместо него Малороссийскую коллегию. За год до его рождения началась эпохальная русско-турецкая война 1768—1775 гг., которая покончит с турецким влиянием в Причерноморье и превратит Дикое Поле, степями которого кочевали только татары, в Новороссию — житницу империи.

Как раз в год рождения Котляревского крымский хан сходил в последний набег на Украину. А вскоре от самого Крымского ханства останется только воспоминание, что позволит автору "Энеиды" иронично заметить: "Як вернеться пан хан до Криму"... Естественно, капитан русской армии Котляревский, которому в зрелом возрасте пришлось участвовать в очередной войне с турками и лично покорять татарские племена, был уверен, что хан уже никогда не вернется.

Как Мазепа чуть не убил Котляревского. Обычно украинские историки рисуют вторую половину XVIII столетия в мрачных тонах, акцентируя внимание на отмене Гетманщины и ликвидации Запорожской Сечи. А ведь та эпоха этими событиями не ограничивалась. Наоборот, это было перспективное оптимистичное время. Когда маленький Котляревский впервые увидел свет в Полтаве, граница с турками проходила через городок Балту, а с поляками — по Днепру. Очаков и Хаджибей (будущая Одесса) фигурировали на карте как турецкие крепости, а Черкассы и Канев — как пограничные пункты Речи Посполитой.

Благодаря победоносным войнам Екатерины II вся эта чересполосица буквально на глазах маленького Ивана уйдет в прошлое, оставшись в его поэме кратким упоминанием о поражениях польских конфедератов: "До лясу, як ляхи, метнулись". Впервые украинцы оказались в составе одного единоверного им государства, казачья верхушка получила права российского дворянства, а ее дети — возможность, как равные, войти в элиту Российской империи.

Дом, в котором родился Котляревский, и сегодня стоит в Полтаве. Там теперь музей. На его сволоке (балке, поддерживающей потолок) сохранилась надпись: "Создася дом сей во имя отца и сына и святого духа. Аминь. Року 1705, месяца августа 1". Взглянув на нее, я подумал: вот доказательство и двуязычия в Украине, и того, как здорово, что под Полтавой победил именно Петр Великий и Семен Палей, а не Мазепа и Карл XII. Предки Котляревского — полтавчане. Знаменитую осаду, когда город взяла в кольцо шведская армия, они провели внутри стен. Что было бы, возьми Полтаву шведы и гетман-перебежчик? Резня, пожар, экзекуция над полтавскими казаками и членами их семей — то же самое, что сделал Мазепа, взяв городок Веприк и истребив до последнего всех его мирных жителей. Значит, погибли бы дед и бабка Котляревского – и не было бы ни "новой украинской литературы", ни ее основателя.

Имперский толчок. Появившись на свет, благодаря империи, Иван Петрович реализовался как литератор на почве тех новых идей и культурных связей, которые она несла. Котляревский учился в Полтавской семинарии, хотя и не закончил ее. Учили там почти так же, как при Гетманщине — пичкали латынью и римскими классиками. Детская травма, полученная из-за обязательной зубрежки "Энеиды" Вергилия, впоследствии обернется пародийной "Малороссийской Энеидой".

Но она так и осталась бы просто травмой, не вылившейся в творчество, если бы в программу семинарии не ввели одну новинку — французский язык, очень популярный тогда в высших кругах русского общества. Знание его и позволило Котляревскому ознакомиться с новинками западных литератур и… черпать из них. Еще одним посредником служила переводная и оригинальная русскоязычная литература, выходившая в Петербурге. За несколько лет до Котляревского пародию на "Энеиду" Вергилия написал поэт Осипов. Котляревский позаимствовал у него идею и размер для стихов. Но и Осипов не был первым. Задолго до него то же самое сделали в Италии поэт Лалли, а во Франции — Скаррон, написавшие свои "Травестийные Энеиды". Их имена ничего не говорят украинскому читателю. Но точно так же французу или итальянцу ничего не говорит имя Котляревского. Однако в своих литературах каждый из них занимает свое почетное место. Нужно только учесть, что Лалли и Скаррон написали свои произведения почти за полтора века до Котляревского. Именно на столько украинская культура отставала от европейской. Это не упрек и не издевка — просто констатация факта.

ЛЮБИЛ ПОЧИТЫВАТЬ О ПРИКЛЮЧЕНИЯХ ТРАНСВЕСТИТА

Первый биограф и один из наследников Котляревского Стеблин-Каминский оставил описание его домашней библиотеки: "Несколько латинских и французских авторов классической эпохи, а русские книги были большею частью переводные романы бывших тогда в ходу писателей". Котляревский любил читать готические "страшилки" английской писательницы Анн Редклиф с привидениями и таинственными замками. Были у него "Дон Кихот" Сервантеса и популярный тогда плутовской роман "Жильблаз" французского писателя Лесажа. На задней полке в потайном месте поэт держал те произведения, которые считались особенно неприличными — например "Похождения кавалера Фоблаза" Луве де Кувре. Это чуть ли не первое в европейской литературе произведение о приключениях… трансвестита. Его главный герой внешне очень похож на девушку. Переодевшись в женское платье, он "динамит" мужчин, но настоящую любовь крутит с женщинами. Если кто-то подумал о Котляревском плохо — пусть устыдится. Таким чтивом увлекалась вся Европа, а наш классик старался не отставать от мировой моды. Когда на прилавках появились переводы Вальтера Скотта и Купера, они тоже попали в библиотеку Ивана Петровича.

Все эти книги Котляревский охотно давал приятелям. А некоторые использовал как источник для вдохновения. В Украине широко известна его пьеса "Москаль-чаривнык". В начале 90-х по этой пьесе даже фильм сняли с Русланой Писанкой. Менее известно, что сюжет этого произведения Котляревский "одолжил" у французской оперетки "Солдат-маг", написанной в 1760 году.

Полтавская публика знала его как остроумного собеседника, мастерски рассказывающего неприличные истории. "Жил Котляревский очень скромно, любил бывать часто в обществах и у себя принимал маленький кружок гостей, — писал Стеблин-Каминский. — Когда же общество состояло больше из дам, он предпочитал, как поклонник прекрасного пола (до смерти остававшийся холостяком), занимать дам остроумными рассказами, прибаутками, анекдотами, которые у него лились рекою, и обыкновенно к концу сберегался такой анекдотец, от которого разбегались все слушательницы".

ЖИВЧИК: НЕ ПРОПУСКАЛ НИ АКТРИС, НИ ЭКОНОМОК

Котляревский потерял отца в двадцать лет. Учебу пришлось оставить. Некоторое время он служил в Полтавском магистрате, потом работал домашним учителем в семьях богатых помещиков. На воспитаннице одного из них захотел жениться. Но тот не отдал девушку за бедного дворянина, у которого была только левада да несколько крепостных.

С горя будущий писатель подался в армию. Причем в довольно зрелом возрасте — в 27 лет он поступил рядовым в Северский карабинерский полк, потом перевелся в Псковский драгунский. Очень быстро сделал карьеру. Стал офицером. Героически поучаствовал в войне с турками в 1806 году. Брал Измаил. За опасную экспедицию в племя буджакских татар, которых убедил перейти в русское подданство, получил Орден Cвятой Анны III степени. В отставку вышел капитаном. Но военных привычек не бросил. Худощавый подтянутый Котляревский по праздникам, как и раньше, носил драгунский мундир и пользовался большим успехом у дам.

Во времена автора "Энеиды" Полтава была маленьким городом. Но настоящий ловелас найдет поживу везде. В основном со скуки Котляревский организовал в родном городе театр. Его актриса Преженковская стала любовницей писателя. Чтобы обратить ее внимание, были написаны пьески "Наталка Полтавка" и "Москаль-чаривнык". Об отношениях Котляревского с местной примадонной знала вся Полтава. Так что первый скандальный роман в истории украинской литературы закрутил тоже Иван Петрович. Но в Полтаве не было желтой прессы. Да и вообще никакой прессы не было, кроме… рукописного сатирического журнала. Поэтому подробности романа поглотила история.

Актрисой Котляревский не ограничился. В его доме была специальная комната для экономки. А свое имущество — дом стоимостью 6000 рублей — он завещал вдове унтер-офицера Матрене Веклечевой. Понятное дело, что просто так подобные подарки не делаются.

ИЗДЕРЖКИ УСПЕХА: ПЕРВАЯ ЖЕРТВА ПИРАТОВ

Политическое кредо Котляревского выражено фразой героини одной из его пьес: "Тепер чи москаль, чи наш — все одно: всі одного батька, царя білого діти". Ни в чем революционном он замечен не был. А вот пираты вызывали его искреннее раздражение. В отличие от остальных украинских писателей, произведения которых были никому не нужны, кроме полиции, Котляревский воевал не с самодержавием, а, говоря современным юридическим языком, с "несанкционированным использованием интеллектуальной собственности".

Первое издание его "Малороссийской Энеиды" тиснул в Петербурге в 1798 году земляк Ивана Петровича богатый помещик Максим Парпура, использовав рукопись, которая буквально ходила по рукам. Котляревский не мог этому помешать, так как служил в армии и не мог отлучиться в столицу.

Пиратское издание Парпуры быстро разошлось, и вскоре он напечатал его повторение, способствуя популярности Котляревского и обворовывая его кошелек. Только в 1809 году, выйдя в отставку, поэт опубликовал собственное издание своего произведения, в котором помянул недобрым словом тех, кто "чужеє отдають в печать".

Такая же судьба выпала и драматическим произведениям Котляревского. Их ждала популярность и жадные до чужого добра пираты. В конце 1828 года писатель был даже вынужден обратиться к полтавскому полицмейстеру с требованием привлечь к ответственности содержателя театральной труппы Ивана Штейна, который, как писал Котляревский, "непозволительным образом получивши мою оперу и играя ее на театрах без моего позволения, лишает меня тех выгод, кои собственность моя могла бы мне доставлять". Обиженный автор настаивал, чтобы подлец Штейн ни "Наталку Полтавку", ни любое другое произведение Котляревского не играл, требуя "не выпускать его, Штейна, из Полтавы, покуда не разочтется со мною за представления в разных городах моей оперы около десяти лет".

Чтобы иметь средства к существованию, самый популярный украинский писатель был вынужден служить попечителем богоугодного заведения, где содержались местные сумасшедшие и инвалиды.

Автор: Олесь Бузина


Вы здесь » Декабристы » ЛИЦА, ПРИЧАСТНЫЕ К ДВИЖЕНИЮ ДЕКАБРИСТОВ » КОТЛЯРЕВСКИЙ Иван Петрович.