Добрые друзья и милые сердцу моему детки, формат моего письма уже доказывает вам, что эти строки от меня, а разбор моей грамоты - что оно собственноручное. Вооружитесь терпением из любви ко мне. Жена моя вам пишет о себе, о Чичике. Не огорчайтесь приступом головной боли, вы знаете, что это часто бывает, - тут причиной и грусть о вас, и отсутствие Миши, к тому и другому надо привыкнуть, но вдруг невозможно, к тому и неосторожности, в которых при приступе недуг[а] и сознаются, а потом в урок не принимают. Утешительные успокоительные известия о тебе, Нелли, и о Дмитрии - вот что ей необходимо для подкрепления ее здоровья, и поэтому пишите часто, подробно, но, во всяком случае, без обмана. О Чичике что вам сказать, полный отчет даст вам мать о нем, скрепляю его. Ждем зубков, но не дождемся. Авось Бог утешит вас и нас, а заботы о нем постоянны, усердны от всех и всях.

Жена пишет о вчерашнем происшествии в доме, что за охота способствовать этим забавам, неуместным в порядочном доме и влекущим всегда за собой неожиданные последствия. Не знаю, правда ли все эти подсыпки перцем и табаком, но правдоподобны по рассказам и действию над Нимфами *1, но что была враждебная партия против вечерка Иоганна *2, то нет сомнения и для куража и Арсения *3, и Геннадия *4, нынешний наш повар, и Митька, и даже Ефимка *5, т. е. мои мальчики, что пили. Ваш Ефим *6 - не знаю, а Василий *7 под сумнением. И все чисты нонче при разбирательстве как стеклушки, лгут дерзостно, один Геннадий сознался, а во главе recatcitrants, impertinents *8 - это Арсений. Я во все это дело не вмешиваюсь, а не худо бы тебе, Дмитрий, Гермогену *9 [сказать], что ты [ими] недоволен, что так люди выходят из нашего повиновения, но чтоб я был в стороне, и так люди меня ненавидят [за] матку-правду, а ты уверен, что я настроен против них. Но о всех этих пустяках довольно.

Нового сообщить о Иркутске нечего к предшествующим моим письмам. То же в общем мире, то же и у нас. Получено положительное известие о смерти Николая Басни[на] *10, пал с честью, но для родителей не полное утешение. Отец весьма грустен *11. Мать неутешна *12. [Стала] было поправляться, а теперь все хуже, вряд ли уцелеет в мире. На днях свадьба вдовца Охочинского *13 со старой девой Кукуевой *14, что нашли друг в друге, кажется, не решили вопрос. С одной стороны, не может быть любовь, с другой - надежда на счастие.

Вчерась мне сообщили, что получено известие в доме du grand calomnia- teur *15, что он выехал 6 окт[ября] из Омска в Москву. Не успел поверить этого слуха, но сообщили мне люди положительные. А здесь официального ничего нет об окончании дела. Поехал ли по воле или вытребовали, искал ли или выехал невзнач[ай]. Как[ое] ли дело и чем для него [закончилось], мне все равно, но для тебя - вот в чем бы желал иметь удостоверительно известие. О этих слухах я не сообщил, а то был бы повод к ажитациям. Пишу в Омск, авось узнаю правду в этом, а во всяком случае, и ты пиши мне, что с тобою делается по служебной прошедшей части. Незаслуженную опалу легко вынести, когда совесть чиста, а здоровье твое - вот главное, и о этом молю Бога.

Ангел мой, Нелля, крепко тебя обнимаю, крепко, очень крепко и горжусь тобой, да как бы мне иначе - не диво ли ты и как дочь, и как жена, и как мать. У нас в доме пусто без тебя, но не в сердце нашем, мысль о вас двоих теснится ежеминутно в оных, а вряд ли когда было горячее молитвы тех, которые возносили Богу жена и я за вас обоих, за Мишу и за Чичика. Бог вам всем в помощь.

Ваш друг С[ергей] В[олконский].

<...> Опять заговорю о Камчатке - известия полученные font fureur et le fait le merite *1. Генерал был любезен и ждет, что его происшествие оценят в Питере, жители же Иркутска гордятся своими сибир[скими] радостя[ми]. По нонешнее число собрано в пользу защитников Петропавловска семь тысяч руб[лей] серебром. Опять обращусь о немедленной высылке нам неминуемо возможных денег - проценты по взятым тобою, Дмитрий, билетам Опекун[ского] совета. Также постарайся, прежде всего, переговорить с Репниным, склонить его о немедленной высылке следуемых с него за 21 месяц arriere *2 процентов до выдачи векселей. Всякие деньги, нам присылаемые, высылай в сериях. Получка денег без замедления в полном объеме суммы только может удовлетворить сделанный запас и обеспечить наше существование вперед на час. Кроме текущих расходов надо и дать поболе и Мише, который, вероятно, около года будет в отлучке - с весны. Тем более это надо, что ему свыше ставят в упрек, что он скуп. Все это происки du petit billeux et de la confrerie des joueur - qui voudraient le depouiller *3, надо и это <пропуск> отправить денежными расходами от него в пользу защитников предприятия и, вероятно, вверенных ему поселенцев. Но того и смотри, что тогда назовут его выскочк[ой]. Таковы всегда суждения мирские и особенно завидников.

Сестра ждет пути зимнего, и как скоро установи[тся] положительно - пустится в обратный путь. Я имею дозволение проводить ее до Ачинска, но поеду или нет, не решаю этот вопрос - приедет ли Миша скоро и как оставить жену и Сережу без опекунов. Разлука с сестрой - вечная, грустна эта мысль, и поэтому оставляю перо до завтрашнего дня.

11-е число ноября, продолжение № 14.

Вчерась поздно вечером пришла российск[ая] почта, а письма нам были выданы нонче утром и ваши от 8 и 9-го из Казани. По милости Божией, ваш путь в отношении здоровья и трудностей путевых продолжается счастливо, и в особенности утешаемы, что Дмитрий их переносит, при болезненном его состоянии. Я очень рад, что моряки *4 вам спутники, это вам развлечение. А ты, моя славная, моя радость Нелли, что за сила воли у тебя в беспрестанных испытаниях, что за попечительность не только для своих, но и для чужих, сибиряков не забываешь. Сердце тоже, когда раз кого полюбит, уже не изменяет. Ты достойна уважения общего, а для меня, для нас всех в семействе - предмет гордости.

Из нескольких слов, тобою souligne *5, я предп[оложил], что ты знаешь, что ожидает Дмитрия в Москве. Не сумневаюсь, что ты и муж твой примете и это новое испытание с чувством самодостоинства в сердце и с чувством безупречной совести. Здесь постигающее тебя гонение многих выказало не в пользу их, но Никитин *6 не в том счету. Свыше до сих пор мне ничего не говорили - из Омска также не получил известий. Знаю, что от Штуба *7 с последней почтой получено письмо, но содержание оного мне неизвестно. Моя надежда на безукоризненную твою совесть, на твой ум, на крепость духа, вас обоих и помощь Божию. На людей мало тебе надежды, а если опять все искажено будет, на царя, которому тебе прибегнуть, как говорят, en desapoir de justice *8.

Нонче написано мною много, много, много, а о своих здешних ни слова, а о Сереже, о маме - для вас главное - нечего сказать, как подтвердить вчераш[ние] мои для вас утешительные известия. Принесите вновь со мною возблагодарение Богу.

Снег валит густо, и поэтому зимний путь, вероятно, установится, и приближается отъезд сестры. Опять мне этим грустно - до завтрашнего числа.

12 ноября 1854. Продолжение № 14.

Вот и день отхода почты, и последний мой отчет за полнедели. Начну с того, чем кончил почти вчерашние строки. В доме все благополучно, а подробности даст сама жена.

Снег шел с полсутки, с нуждою по городу можно ездить в легких санях, но в путь с тяжелым экипажем - беда бы выехать, и поэтому ничего еще не решено в отношении отъезда сестры, и мне поэтому утешительная льгота.

В строках моих от 10 ноября сего письма я просил тебя убедительно о скорейшей высылке денег как процентов взятых тобою билетов Сохранной казны, равно и запоздалой взят от Репнина, жду горячего твоего по этому [участия ] личного или кому поручишь. Но не говорил в этих о векселях, выданны[х] Репнин[у]. Следить за ними переговорами по этому делу вряд ли тебе будет возможно, как вести эти переговоры, чрез кого и какой требовать ты будешь конец этому расчету, столь ныне не обеспеченному, - все это вопросы, на которые желаю подробных от тебя сведений. Не забудь, что, сколько упомню, в марте месяце 1855[-го] - срок платежа первогодному векселю, мне кажется, надо предварить, что в случае неуплат в срок будет подан ко взысканию и можно ли будет при неуплате по этому векселю как с неисправного плательщика просить обеспечения по прочим векселям. Но все-[т]аки первое дело стараться получить arriere *9 - как долг без документа, а потом уже приступить <пропуск> и изменению долга по векселям.

Вчера Свербеев получил известие о кончине княгини Марии Петровны *10, вы ее знали и поэтому можете оценить ее как заслуживает, я в ней вижу мать - и поэтому жалею о детях. Как перенесет Дмитрий Петрович *11 эту потерю, он склонен к апоплексическим ударам. Бог ему в помощь, равно и сиротам. Сперва нонче сказали о смерти Марии Петров[ны] <далее до кон­ца фразы неразб.>. Исписал четыре страницы, авось не будете сетовать за пространн[ость] моих ежедневных отчетов. Пишу вам с чувством преданности и любви, все, что сообщено о семействе здешнем, пишу по истине, сообщаю, может быть, не полезно по постигшем тебя событ[ии], уважаемый друг Дмитрий, но это с желанием быть тебе полезным. Поручаю вас и ваших здесь благословению Божию.

Ваш друг С[ергей] В[олконский].

Сего дня почтовый день, но пишу эти строки не по почте, а с состоящим при ген[ерал]-губ[ернаторе] по особым поручениям инженерным офицером г-не Рейном *1, который нонче вечером отправляется курьером в Питер, и поэтому мое письмо сего числа опередит многие, по почте отправленные.

Начну с двух добрых вестей - мама уже третий день не страдает головными болями, которые более или менее постоянно ее тревожили, а другая весть, что в ночь с 14[-го] на 15[-е] прибыл обратно здоровым Миша. Сережа так здоров, мил, забавен, по обыкновению, но все зубков нет, а, кажется, рубчик показывается на десне - предвестник зубка.

Миша еще не был у генера[ла] и поэтому ничего не знает, что с ним будет, но, кажется, не засидится здесь, что решено будет, в этом же письме припишу. Вчера сестра имела разговор о нем с ген[ералом], и он ей сказал: я очень доволен, он теперь позаймется Забайкалом, потом поплывет по Амуру, а потом со мной же и в другой путь. Спасибо за намерение, а если выдержит эту программу неизменным действием, то от души поблагодарю и Бога, и генер[ала]. Вы знаете, как я высоко ценю поезд[ку] Миши в Россию, это для него единственное средство к гражд[анской] независимости - да Бог ему в помощь.

По обстоятельствам твоего дела много я писал в предшествующих письмах. Все в недоумении о предвещаемых тебе испытаниях, нельзя не верить слухам, дошедшим с разных сторон, но официального извещения нет *2. Так­же не получил еще ожидаемого мною ответа от Я[кова] Д[митриевича] *3. Грустно, что подверга[ют] тебя таким испытаниям, грустно для твоего болезненного положения, как обстоятельство, мешающее твоей поездке за границу, но о самом деле, если только не подействует золото Занадворова, то безукоризненная твоя служба возьмет верх, а при несправедливом приговоре суда - к царю прибегнуть и просить защиты. Не излишним почитаю тебе сообщить, что гласно здесь известно, что Якобсон*4 из вражды к генералу, за какие-то меры по золотопромышленности, нанесшие ему вред, ищет случаю идти наперекор генералу, тому доказательство - возвращение дела Сычева против Моллера. Донос подсудим[ого] может быть взят в соображение для сепаратн[ого] исследования, но не должно останавливать ход дела в уличенной винности. В Моллере, как и в тебе <пропуск> преследовав вас, одна цель - вредить, рассердить генерала. Господа Якобсон, Репинский *5 и многие другие, привыкшие с давнего времени ловить рыбку в мутной воде - управлении Сабира *6 в <пропуск> до прие[зда] генерала сюда в тесной связи с Занад[воровым], с Трапезниковым *7, с Дараганом *8, что мне изве[стно] по бывшим моим близким сношения[м] с последним. Штубс9 много обещал своим ходатайством, но, кажется, ничто не исполнится, а что можно наверно сказать, ни о чем не уведомлял тебя. Вот еще новый урок для тебя: займись собственно сам защитой своей, без заносливости, без обычной тебе спеси (excuse moi ce jugement) *10, выдь из апатического состояния своей правоты и выкажи все, на что есть у тебя данные.

Что вам сказать о Иркутске - те же интриги, те же сплетни, одни чистые души генер[ала] и Венцеля, но на одно действуют впечатления, часто ловко наводимые, а другой добр до слабости. Падение Струве не изменяется il pourrait revener sur l’eau s’il se decidait a faire des demarches de concession qu’il pourrait selon moi faire - mais sans l’influen[ce] de sa femme et de sa belle mere - il ne veut pas les faires *11. Покамест сказывается больным, и есть чем жить до истечен[ния] четырех месяцев, потом за что приняться - надежда о переводе и проезде на казенный счет, осуществится ли это - вопрос неразрешенный, сумнительный, а все вы[й]дет просто ему крыж. Сношения с Запольским шипко туманятся, кажется, и тут будет падение, дай Бог, чтоб не было, и дай Бог, чтоб и он был умнее и не столь самонадеян и привязлив, но он в подчиненных восстанови[л] на себя общее негодование. Здесь ждут с нетерпением приезда Корсакова - много в <пропуск> разрешить, потом возврата Козакевича - ту <пропуск> еще более, а наконец участь защиты Петропавловска] и нового берега при устье Амура решится по возвращении Рейна, который везет все, что до оного относится, здесь об нем хлопочут, приготовляя горячо, будет ли то же в решениях Питера.

Любезный друг, прими в соображение и к скорому и безотлагательному исполнению все, что я тебе писал о наших делах и по Опекун[скому] совету насчет высылки денег, и по делам с Репниным, как о недоимке, следующей за 21 месяц процентов, так и о приведении в ясность и обеспечение долга по передаче еще имения. Это так долго тянется, что пора этому конец ясный.

Сестра еще здесь, снега все нет, а погода стоит теплая, небо пасмурное, авось зимний путь, которого только нет до Нижнеудинска. Конечно, тягостна для меня разлука с ней, но все желаю ее отправить до больших морозов. А как вдруг нагрянут никольские, то ей беда ехать будет.

Если вы хотите что мне сообщить такое, что не прошло чрез чтение жены, то адресуйте Никитину - с передачею С[ергею] Григорьевичу], он о том будет предварен, с передачею мне рука в руки.

Миша поехал к генералу, дай Бог, чтобы угодил ему, не прогневит ли скорый его возврат, но служебные опросы этого требовали, боюсь, чтоб не при­писано было другому. Припишу при его возврате, и он от себя пустит вам весточку.

Ангел мой, ненаглядная радость моя, Нелли, и ты, мой друг, многоуважаемый Дмитрий. Сердце мое крушится за вас, одна радость - обоюдное ваше счастие, самими вами и утешение тем, нами ощущаемое. Кончаю тем мое письмо, чем начал, что мама, Сережа здоровы. Не пишите первые, что вы знаете от меня, что у нее были сильные головные боли, беда мне будет за это сообщение, а теперь повторяю, что мама смотрит молодцом, да как же иначе - Миша возвратился, да Бог вас благословит обоих, и Сережу, и маму, и Мишу здесь. Ваш друг и отец Сергей В[олконский].

P. S. Миша воротился от генерала, благодаря Бога им доволен, пробудет здесь несколько дней, а потом опять за Байкал вернется на месяц времени. Еще раз целую вас обоих заочно.

С[ергей] В[олконский].

Мама порядочна здоровьем, голова побаливает, но слабо, спит хорошо, аппетит хорош, но, по обыкновению, мысленно огорчается и за вас, и за нас, и за всех даже не близких, а как мысли у нее всегда грустные, особенно при разлуке с детьми и о здоровье твоем, Дмитрий, то она впадает в нервическую хандру, и тут являются и головные боли, и бессонница. Вот уже несколько дней этого не было, и сейчас в силах, оправилась. Жду с нетерпением вестей о вас из Москвы. Дорохова1 мне пишет, что еще 25-го окт[ября] вас там не было, а мы вот уже две почты не имеем от вас писем, последнее сейчас [же] по приезде вашем к матушке, это меня беспокоит. Маме я до сих пор успел скрыть все доходящие частные сведения о новых испытаниях, которым тебя, мой друг, подвергают. Вы сами уведомите, если это точно правда, и тогда спокойствие твое, основанное на чистой совести, сила души и сердца Нелли и ее подкрепят в этом новом для нее испытании, и более ей будет в помощь - как все наши вымышления и бесцветные утешения.

Сережа все без зубков, а вот 11 месяцев чрез два дня, но здоровьем, силушкою, благодаря Бога, очень ладно, мил, понятен выше всякого описания, и грустно мне, что вы не следите этого сами. Узнает на гидериотипе *2 и папу, и маму, весел, бодр, кое-что покушивает, кроме молока, кормим, конечно, кашки, то с бульоном жиденькой, то ячную с молоком. Желудок выносит хорошо, а самое лучше[е] - кормилица дивно[й] доброты попечения, умеет и лелеять, и забавлять Сережу, а дом весь, весь для него в забаву. Бабу полюбил, Мишу очень и меня также. Кормилица кормит грудью хорошо, боялась возвращения мужа, уверяет горное начальс[тво], что его оставили на зимовку на приисках. Дай Бог для спокойствия кормилицы и тем нашего и вашего.

Миша возвратился [за] несколько часов пред балом 24-го ноября. Обскакал в пять дней более полторы тысячи верст, осмотрел все, что ему поручено было, привез подробные и удовлетворительные сведения и потом, почти из перекладной, явился на бал и плясал вдоволь себе и дамам. Он опять, я думаю, завтра уезжает, но уже за море, вероятно, на целый месяц. Бог ему по здоровью в помощь, едет Кругоморской дорогой *3, и это и вернее, и лучше при теперешнем времени года.

О себе что скажу - здоров, домашним бытом семейным очень доволен, светским - стараюсь по возможности быть далек от скользкого его грунта. В сплетнях не вмешен, искательства чужд, признателен тем, кто любит моих деток, прощаю как христианин их врагам, но были не забываю, чтоб быть в пользу им настороже. Молю Бога, чтоб сохранил покровительством мать вашу и вас всех - деток и внучка.

Вы теперь знаете, что сестра осталась до половины февраля, - отрадны мне эти последние минуты моей жизни, проведенные с ней, - это предгробные утешительные минуты, но желал бы, чтоб она лучше при вас была - вам в помощь, но говорю себе, чтоб они ехали не в Москву, а на юг, а теперь, если нужно будет о чем, вы напишите прямо ей, она может без страха крутости зимнего времени приехать к вам. Сестра здорова, Adёlaidе тоже, эта последняя большой помощью для вашей мамы - веселит, утешает, поддерживает. Между двумя первыми je ne sais quel mauvais genie a passe eux il y a du froid et cela me peine d’autant plus que ce n’est pas le coeur mais les les tetes qui divaguent *4. Буду стараться сблизить.

Теперь, друзья мои, обращусь к собственно вашему положению, все нет известий о вас из Москвы, и поэтому ничего положительного о твоем здоровье, Дмитрий, и о новым испытаниях, предрекаемых тебе здесь, - по частным известиям. Стараюсь узнать из официальных источников, но ничего не добился - или таят, или не получили. Впрочем, мой друг, предание суду не есть еще приговор винности. Как мне сказывали, причина твоего предания суду (если оно так) - это дело с Павлом Басниным *5, а при окончании оного приговор будет принят в соображение по делу с Занадворовым. Из пустого дела, не служебно-официального, а чисто частного, выискивают орудие мести против тебя, по делу, где в винности не находят никаких ни начал, ни доводов. Не излишним полагаю привесть тебе, на какие все обстоятельства доноса Павла Баснина и известных обстоятельств хода оного здесь. Первые справочные его бумаги, т. е. просьбы, были поданы им несколько дней по отъезде твоем с генералом, по получении сведен[ий], что деньги по Губ[ернскому] пр[авлению] не записаны в приход, он сделал донос Мин[истерству] вн[утренних] дел. Что происходило по этому доносу в Питере, мне неизвестно, но уже по отъезде генер[ала] в Амур[скую] экспед[ицию] получена бумага о истребовании от Баснина той расписки оригинальной, на которую он опирался в своем доносе; это предписание пришло сюда, когда Баснин был на Алёкме на приисках, и оставалось неисполненным до его возвращения, а канцелярская тайна по этому делу вовсе не была соблюдена, так что весь город знал о содержании полученной бумаги. Обыск в его доме и в его отсутствие многое, может быть, открыл в тайных сношениях с ним шайки занадворовской и их зловредн[ых] против местного начальства происков. Занадворов, который еще был в Иркутске, явно хвалился, что донос Баснина погубит тебя в собственном его деле с тобой, и никому здесь не было тайной, что этот донос поднят происками Занадворова и его золотом. Все дело к Баснину оставалось без хода до его возвращения с приисков, тогда он был потребован к предс[едателю] (управляющим губернии), и потребована от него расписка, на которую он упирался, эта приватная одиенция подала ему более смелости (по-моему), отобран[ие] расписки должно было быть учинено просто полицмейстером перед зерцалом *6, а если хотели этому дать ход ексепциальный *7, то полицмейстером в присутствии жандармского штаб-офицера. Приглашение Басни[на] прямо к ген[ералу] Венцелю дало ему вид значительности личной, и после оной он сам рассказывал, что он имел конфиденциал[ьный] разговор с Венцелем. Этот разговор Баснин сообщал так: Вопр[ос]: Почему вы так долго не справлялись о употреблен[ии] суммы, вами переданной г-ну Молчанову? Отв[ет]: Имел на то свои причины и свой расчет. Воп[рос]: Зачем Вы это дело не кончили просто объяснением с Молчан[овым]? Ответ: Молчанов - правая рука Муравьева. А Муравьев - враг сибиряков, лишив его правой руки его, я отомщал за своих обиженных собратий. Этот разговор не следовало бы допускать, а уже допущенный, следовало из него составить факт, требовав тут же повторения все сказанного собственноручным подписан[ием] оного Басниным. Вообще все поднятые на тебя дела - это желание вредить генералу в деле, поднятом на Моллера *8, и это дело - подкоп и подкуп Занадворова, а в Питере рады придираться pur chercher noire en General *9. Пора бы ему разгромить и своих, и твоих врагов. Не знаю, почерпнешь ли ты полезные сведения из всего, что тебе сообщаю и прежде сообщил, - это древняя история, но и ее иногда должно возобновлять в памяти, и потому еще сообщаю две данные, давно тебе известные, но, может быть, забытые; это копия с расписки, которую он представил как от тебя полученную, и також сведения, в чем состояла его просьба в Иркут[ское] губ[ернское] прав[ление].

Копия с вымышленной будто бы твоей руки записки к Павлу Баснину

О получении от Вас трехсот рублей сер[ебром] не считаю нужным уведомить Вас от себя, потому что Вы мне привезли эти деньги лично, и я предполагаю, что записка Ваша написана была по тому лишь случаю, когда Вы бы не застали меня дома. Теперь же долгом считаю ответствовать Вам, что три­ста рублей, пожертвованные Вами на заведение при остроге огорода, хранятся у меня, и Вы, милостивый государь, будете о том уведомлены официально в будущем месяце, когда положительно утвердят по означенному предмету предположения. Во всяком случае, будьте уверены, что доброе дело Ваше не останется без благодарности.

Ход дела по просьбе Павла Баснина в Иркутском губер[нском] правлении

Баснин пишет в просьбе, что 8 июня 1849 года он лично передал г-ну Молчанову 300 руб[лей] сер[ебром], пожертвованные по убеждению г-на Молчанова в пользу Иркутского тюремного замка на заведение огорода, и г-н Молчанов обещался официально уведомить его о представлении тех денег по принадлежности, но не уведомил. Посему просит навести справку, были ли представлены те деньги в присутствие правления, если не были, то узнать у г-на Молчанова, куда он их представил, и если не представил никуда, то где делись эти деньги, а его, Баснина, на поданную просьбу о последующем уведомить.

Хотя все это, вероятно, тебе будет сообщено, если ты подвержен суду, но все-таки сообщаю я тебе это, может, оно дойдет до тебя заблаговременно.

Лица, которым, случайно имея в руках тебе приписываемую записку, все подтверждали, без различия соотношения их к тебе, что пропись содержания этой записки весьма сходна с твоим почерком, но что, видя слепое подражание твоего шрифта, а не разгул свободн[ого] почерк[а] оного, подпись же твоего имени и фамилии не сходна с обыкновенным твоим почерком твоей подписи. К этому я прибавлю, что слог не твой обычный и неправильного изложения, чем всякое твое письмо особенно было замечательно. Вот мое личное суждение.

Что же относится до просьбы в Губ[ернское] прав[ление], по сущности оной, она не должна была быть принята. Баснин при желании благотвори­тельном в пользу казенного ведомства заведенья должен бы был представить жертвуемые деньги лично или в общее присутствие или записать также лично в книге, находящейся при остроге для записки подаяний. Вручение этих денег лично им Молчанову явно дают этому взносу частный, а не служебный оборот. Странно, что с июн[я] месяц[а] 1849 по первую треть 1854 Баснин никогда об этом взносе не спросил Молчанова, а что огород при замке острожном не был устроен, то он ежедневно мог видеть, проезжая довольно часто пред острогом и убеждаясь, что к устроению оного и не было приступлено. Как взнос частным образом к предмету, еще не учрежденному, ты мог этот взнос удержать до утверждения предположенного улучшения по тюремному содержанию и тем более, что все это дело улучшения шло по управляемому тобою отделению Гл[авного] упр[авления] Вост[очной] Сибири, а он в доносе имел двойную цель - исполнить то, в чем обязался Занадворову, и потом отплатить тебе за то, что ты вследствие его гнусного поведения с женой его и ей отказали вход в ваш дом, а дурака взбесить - сейчас сделается врагом.

Вот мои краткие суждения, желая, чтоб в моих письмах что-либо нашлось полезное для тебя, и молю Бога, чтоб ты вышел из всех этих дел, поднятых клеветой, так светел и чист, как твоя совесть, но будьте оба уверены, что моя любовь, уваже[ние] к вам не по <пропуск> вашего гражд[анского] зн[ания], а что я ваш неизменный друг и уважатель.

Поговорив о ваших делах, поговорю о своих. Если ты, Дмитрий, будешь предан суду, возможно ли тебе заняться нашим делом с Репниным и по нашему поручению о высылке денег из процентов данных тебе билетов Опек[унского] совета на имя жены и сына. А с Репниным надо дело вести обдуманно и горячо и с полным знанием предшествующих обстоятельств. Подумай об этом, и я бы предложил тебе Капниста *10, бывшего адъютанта тестя моего, разумеется, с тем, что все поездки и издержки на наш счет. Это я тебе предлагаю, а, впрочем, не настаиваю, а предоставлю твоему выбору - и решению необходимости, и решению передачи, что же касается до высылки процентов, это дело не затруднительно и возможно даже и в случае тебе предрекаемого - просто через жену, но позаботись о скорейшей высылке - нечем будет жить и обеспечить Мишу, не забудь выслать деньги в сериях - непременно на имя Миши. Опять коснусь до дела Баснина, не повредил ли я тебе, что не вывел на чистую воду Петра Алек. *11, но он бы отказался, и, во всяком случае, его даже сознание не было тебе в помощь, если упор[но] опять будут из частного дела делать служебную виновность. Известия, полученные чрез Соф[ью] Ник[олаевну] *12 о Яготине *13, заставили меня писать к ней и к Репнину. Письмо к Репнину посылаю тебе в копии для сведения, а в оригинале - для доставления. Желал бы, почти требую, чтоб ты его переслал как неизвестное тебе содержанием и полученное приватным путем, которому и поручили привести ответ, которого и требовать от него моим именем. В одном случае можешь не послать его, если Репнин приступил добровольно и без проволо[чек] к положительн[ому] окончанию нашего расчета с нами. Сблизьтесь с Кривцовой *14 и попросите, чтоб она усовести[ла] своего брата. Да Бог охранит вас от всего вредного в мире, и злого, и от люди.

Ваш неизмен[ный] друг.