Алфави́т Боровко́ва

Кирилл Хлебников: от Камчатки до Русской Америки

О большинстве исследователей и ученых, которые в XIX–XX веках не обделили своим вниманием Камчатку, известно многое. О них регулярно появляются публикации, на их работы часто ссылаются местные историки и краеведы. Камчатцы чтут выдающихся людей, изучавших наш край. Однако одного исследователя Камчатки и Русской Америки, внесшего большой вклад в их изучение в первой трети ХIХ века, часто обходят стороной. Это Кирилл Тимофеевич Хлебников (18.03.1784–15.04.1838) — один из самых активных сотрудников Российско-Американской компании (РАК) и первый историк Русской Америки. Исследователи трудов К. Т. Хлебникова называют его "летописцем Русской Америки". Вместе с тем историки в работах о К. Т. Хлебникове мало уделяли и уделяют внимания камчатскому периоду его жизни.

Род Хлебниковых начался в приуральском городе Кунгуре еще в XVII веке. Отец Кирилла — Тимофей Иванович (1746–1790) был купцом II гильдии. Вел торговлю, имел при доме салотопенный завод, лодки для поставки разных припасов, личную мельницу. Тимофей Иванович служил с 1784 по 1787 год городским головою. В семье было семь детей. Кирилл Тимофеевич родился 18 марта 1784 года и был пятым ребенком в семье. Когда Кириллу исполнилось 6 лет, умер отец, и воспитанием мальчика занимались его старшие братья. Обучившись грамоте, Кирилл много читал, особенно его привлекали книги по географии. К шестнадцати годам он уже имел навыки в коммерции. В декабре 1800 года Кирилл решил покинуть родительский дом и отправился с комиссионером Российско-Американской компании С. А. Горновским в Иркутск. Там до 1801 года служил в конторе компании [2].

В марте 1801 уехал в Охотск, а затем переехал в Гижигу, где по 1803 год служил приказчиком в лавке Российско-Американской компании. 27 сентября 1803 года К. Т. Хлебников прибыл на Камчатку — в Нижнекамчатск, к новому месту службы приказчиком компании [8, с. 8, 31].

Начался десятилетний камчатский период жизни К. Т. Хлебникова. В это время он получил торговые, коммерческие и организаторские навыки. На Камчатке определились его интересы, началась исследовательская и литературная деятельность. Не имея никакого образования, кроме домашнего, он на полуострове стал заниматься самообразованием. Помогали ему в этом знакомства с исследователями и мореплавателями, посещавшими Камчатку во время его службы в Нижнекамчатске и Петропавловске.

Пребывание К. Т. Хлебникова на полуострове совпало с большими переменами на Камчатке. В начале XIX века начался новый период в ее истории. Камчатку стали посещать русские корабли во время их кругосветных и полукругосветных плаваний. Большинство экспедиций было совершено в район северо-востока России — в Русскую Америку и на Камчатку.

Как известно, инициатива первого русского морского кругосветного путешествия (1803–1806) принадлежала И. Ф. Крузенштерну. Он в 1802 году предложил Адмиралтейств-коллегии план кругосветного плавания из Кронштадта в Тихий океан. Его идея была одобрена, а Главное правление Российско-Американской компании взяло на себя все ее расходы. Летом 1802 года И. Ф. Крузенштерн был назначен начальником первой русской кругосветной экспедиции. Шлюпом "Надежда" командовал И. Ф. Крузенштерн, а "Невой" — Ю. Ф. Лисянский.

В составе экспедиции было много ученых: астроном И. К. Горнер, естествоиспытатели В. Г. Тилезиус фон Тиленау и Г. И. Лангсдорф, астроном П. Б. Иноходцев, минералог В. М. Севергин, зоолог А. Ф. Севостьянов. 26 июля 1803 года корабли вышли из Кронштадта. Экспедиция должна была доставить грузы в Петропавловскую гавань и Русскую Америку. От Гавайских островов "Нева" пошла с грузом к берегам Русской Америки, а "Надежда" к берегам Камчатки. 3 июля 1804 года она вошла в Петропавловскую гавань.

В 1804 году Т. К. Хлебникову не пришлось встречать "Надежду" в Петропавловской гавани. Он весь год жил в Нижнекамчатске и дальше села Ключевское не выезжал. Только 12 августа 1805 года Кирилл Тимофеевич появился в Петропавловске и как представитель Российско-Американской компании участвовал в подготовке к плаванию "Надежды" в Кантон и Кронштадт, занимался ее грузами и снабжением продовольствием. Он познакомился со всеми офицерами и учеными, но особенно близко — с И. Ф. Крузенштерном, Л. А. Гагемейстером и Г. И. Лангсдорфом. С ними он поддерживал потом хорошие отношения до конца своей жизни [8, с. 8, 32].

В 1806 году К. Т. Хлебников вновь безвыездно находился в Нижнекамчатске. В феврале 1807 года отправился в Тигиль и закупил мясо и оленей для экспедиции Н. А. Хвостова и Г. И. Давыдова. Затем из Тигиля вместе с Г. И. Лангсдорфом совершил поездку в Петропавловск [8, с. 32]. Их путь проходил через камчатские селения Хайрюзово, Белоголовое, Морошечное, Ича, Воровское и Большерецк [4]. В ходе этого путешествия К. Т. Хлебников видел, с какой тщательностью ученый Г. И. Лангсдорф вел свой путевой дневник, занося в него названия селений, расстояние между ними, численность жителей и их род занятий и т. д. Кирилл Тимофеевич перенимал этот опыт фиксации и закрепления увиденного. Общение с ученым во время путешествия по полуострову сильно повлияло на дальнейшее увлечение К. Т. Хлебникова исследовательской работой и последующее изучение Русской Америки.

Зимой 1806/07 года в Петропавловке зимовали суда Российско-Американской компании "Юнона" и "Авось", которыми командовали уже известные в то время мореплаватели Н. А. Хвостов и Г. И. Давыдов, а также в порту находился известный американский шкипер Д. Вульф. С прибытием в порт Г. И. Лангсдорфа и К. Т. Хлебникова сложилась дружная компания из них и названных моряков. Кроме служебных дел, они совершали длительные прогулки и путешествия по окрестностям Петропавловска. Во время общения с ними К. Т. Хлебников перенимал у них опыт и знания, которых ему недоставало. Особенно долгими были его встречи с Г. И. Лангсдорфом.

Вместе с Г. И. Лангсдорфом 9 мая 1807 года К. Т. Хлебников отправился в Охотск. Г. И. Лангсдорф уехал в Сибирь, а К. Т. Хлебников вернулся в Нижнекамчатск, к месту своей службы. Лето 1808 года Кирилл Тимофеевич провел в Петропавловске. 1 октября этого же года его назначили камчатским комиссионером Российско-Американской компании [8, с. 32].

25 сентября 1809 года в Петропавловск на "Диане" прибыл из Кронштадта В. М. Головнин. В Петропавловске В. М. Головнин провел три зимы (1809/10, 1810/11 и часть зимы 1813 года).

К. Т. Хлебников в период этих стоянок познакомился с В. М. Головниным и П. И. Рикордом и тесно с ними общался. Как и во время прежних встреч с мореплавателями и учеными, К. Т. Хлебников перенимал опыт и знания у прибывших офицеров.

По своему служебному положению К. Т. Хлебников на Камчатке был не последним человеком. Он представлял на полуострове мощную в то время коммерческую организацию — Российско-Американскую компанию. Через него проходило большинство грузов компании в Русскую Америку и из нее. Он отпускал товар, продукты и снаряжение на суда компании, отправлявшиеся в плавание в Америку и Охотск, для торговли на полуострове и для снабжения государственных судов и служащих. Однако не все пользователи товаров компании были добросовестными. Часть платежных документов компания не приняла во внимание и зачислила за К. Т. Хлебниковым многотысячный долг (с Камчатки К. Т. Хлебников уезжал большим должником; в 1820 году Российско-Американская компания за его служебное рвение в Новоархангельске простила его долг) [5, с. 7].

В июле 1813 года К. Т. Хлебников покинул Камчатку. За десять прожитых на ней лет (1803–1813) он много ездил по полуострову, рисковал жизнью, тонул в реке Камчатка, был свидетелем не только приходов первых российских кораблей, совершавших кругосветные плавания, но и участником других событий на полуострове. В его бытность с Камчатки был отправлен Сомовский полк, принесший много бед населению края. За это время сменилось два правителя Камчатки — Кошелев и Петровский. 9 апреля 1812 года Александром I было утверждено новое положение о Камчатке: "О преобразованиях в камчатской воинской и гражданской части, также об улучшении состояния тамошных жителей и вообще тамошнего края". По положению, административным центром Камчатки становилась Петропавловская гавань. Теперь, по этому положению, Камчаткой управлял начальник, назначаемый из военно-морского ведомства и подчинявшийся сибирскому генерал-губернатору. До отъезда К. Т. Хлебникова с Камчатки исполняющим обязанности начальника Камчатки с января 1813 года стал лейтенант Охотской флотилии Илья Дмитриевич Рудаков.

После Камчатки К. Т. Хлебников направился в Иркутск, где провел весь 1814 год. В Иркутске он написал "Письма о Камчатке" — о своем пребывании на полуострове. Его рукопись хранится в Государственной публичной библиотеке имени М. Е. Салтыкова-Щедрина и представляет собой 43 рукописных листа с оборотом. Она до настоящего времени не опубликована, хотя упоминается всеми исследователями наследия К. Т. Хлебникова. Имеются только несколько коротких отрывков из нее, касающихся Петропавловска и связи Камчатки с материком:

"Сухопутное сообщение учрежденными почтами происходит обыкновенно от Петербурга до Иркутска 42 дня, из Иркутска до Якутска 20, из Якутска до Охотска от 15 до 25 дней, оттоль до Петропавловска зимой от 2 до 4-х месяцев… …Петропавловский порт обещает, кажется, много и, может быть, со временем, хотя не скоро, он будет считаться в классе торговых мест обширной Российской империи. …Неподалеку от пьедестала Клеркова воздвигнут небольшой памятник коллежскому асессору и кавалеру Коху, который, следуя в Американские колонии, скончался в Петропавловске 24 генваря 811 г., и подле церкви сооружен памятник лейтенанту шлюпа ”Диана“ Кортавцеву, умершему в феврале того же года" [7, с. 196–198].

За десять лет жизни на полуострове К. Т. Хлебников более десяти раз путешествовал по Камчатке. В рукописи, несомненно, автор поделился своими впечатлениями и наблюдениями за природой Камчатки и ее жителями, писал о встречах с мореплавателями и учеными. Пример К. Т. Хлебникова говорит о том, что далекая Камчатка для незаурядного человека может стать местом самообразования, получения навыков и опыта в исследовательской и литературной работе.

В 1815–1816 годах К. Т. Хлебников находился в Петербурге и занимался делами Российско-Американской компании.

В 1816 году он направился в Русскую Америку, где в январе 1818 года был назначен правителем главной конторы Российско-Американской компании в Новоархангельске и одновременно помощником главного правителя Русской Америки. Теперь К. Т. Хлебников по 1832 год посвятил себя работе в Русской Америке, занимаясь делами компании. Его жизнь была полна хозяйственными заботами, организационными делами, требующими коммерческих навыков. Одновременно он находил время для сбора материалов по истории освоения Русской Америки и деятельности Российско-Американской компании. За время службы неоднократно посещал на кораблях владения Русской Америки и соседние с ней территории. Только в Калифорнии он с торговыми и промысловыми целями был десять раз. Во время этих посещений он получал много сведений о русских владениях в Америке, в дополнение к тем документам, которыми он располагал как заместитель главных правителей [5, с. 7–9].

Годы, проведенные Русской Америке, — наиболее плодотворный период в жизни К. Т. Хлебникова. Он подобрал хорошую библиотеку, много читал, изучал испанский и английский языки, переписывался и встречался со многими исследователями и учеными, собирал материалы по географии, истории и этнографии.

Как руководитель главной конторы Российско-Американской компании К. Т. Хлебников встречал и провожал многие корабли, прибывавшие в Новоархангельск. Они постоянно приходили с грузами из Охотска, Петропавловска и Кронштадта. Со времени первого морского кругосветного плавания И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского (1803–1806) российские корабли стали регулярно совершать кругосветные и полукругосветные плавания из Кронштадта в Русскую Америку, с заходом в Новоархангельск. В Новоархангельск в бытность К. Т. Хлебникова приходило 16 таких экспедиций на судах "Камчатка", "Открытие", "Бородино" "Кутузов", "Рюрик", "Аполлон", "Крейсер", "Ладога", "Предприятие", "Елена", "Кроткий", "Моллер", "Сенявин", "Америка". Их к берегам Русской Америки приводили уже известные в России мореплаватели В. М. Головнин, О. Е. Коцебу, Ф. П. Врангель, Ф. П. Литке, Л. А. Гагемейстер, М. П. Лазарев, А. П. Лазарев, М. Н. Станюкович, В. С. Хромченко, М. Н. Васильев, З. И. Понафидин, П. А. Дохтуров, Е. А. Клочков, С. П. Хрущев, П. Е. Чистяков [3, с. 5–101].

С большинством из мореплавателей К. Т. Хлебников встречался еще в Петропавловске и поддерживал с ними дружеские отношения. К. Т. Хлебников был единственным человеком в России, кто встречал такое количество экспедиций из Кронштадта, прибывших в Русскую Америку.

Осенью 1832 года на транспорте "Америка" К. Т. Хлебников убыл из Новоархангельска.

За пятнадцать лет работы в Русской Америке К. Т. Хлебников был помощником у пяти главных ее правителей: Л. А. Гагемейстера, С. И. Яновского, М. И. Муравьева, П. Е. Чистякова и Ф. П. Врангеля. Временами исполнял их обязанности.

"Наряду с главными правителями большую роль в истории Русской Америки сыграл К. Т. Хлебников", — отмечал историк Н. Н. Болховитинов [1, с. 200]. О деятельности К. Т. Хлебникова в Русской Америке рассказывал исследователь С. Н. Марков [6, с. 102–107].

В 1833 году К. Т. Хлебников прибыл в Петербург и стал правителем канцелярии, а с 1835 года — одним из директоров Главного правления Российско-Американской компании. На основе накопленных за годы работы в Русской Америке исследовательских материалов об этой российской территории он публиковал в различных изданиях статьи. Это "Записки о Калифорнии" (1829), "Первоначальное поселение русских в Америке" (1833), "Статистические сведения о колониях Российско-Американской компании" (1834), "Жизнеописание Александра Андреевича Баранова, Главного правителя российских колоний в Америке" (1835), "Жизнеописание достопамятных русских. Григорий Иванович Шелихов" (1838) и другие. Главный труд К. Т. Хлебникова "Записки об Америке" частично был опубликован только в 1861 году [5, с. 5, 15].

За свои труды К. Т. Хлебников был награжден медалью "За усердную службу" на Владимирской ленте (1825), золотой медалью "За усердие" на Александровской ленте (1830), орденом Св. Анны III степени (1837) и неоднократно за свои заслуги получал денежные вознаграждения.

В ночь с 14 на 15 апреля 1838 года К. Т. Хлебников скончался в доме барона Ф. П. Врангеля, начальника Департамента корабельных лесов. Похоронен на Волковском православном кладбище.

После смерти К. Т. Хлебникова, согласно его завещанию, Кунгурскому городскому обществу предназначалось 25 000 рублей. Завещание К. Т. Хлебникова было выполнено. 16 апреля 1840 года в городе Кунгуре была открыта публичная библиотека, которая сейчас носит его имя [2]. Его имя носит и краеведческий музей города Кунгура. В городе сохранился дом, в котором прошли детские и юношеские годы исследователя Русской Америки.

Значительная часть архива К. Т. Хлебникова находится в Пермском государственном архиве, часть — в архиве Русского географического общества, в крупных архивах страны и за рубежом. Многие труды К. Т. Хлебникова еще не опубликованы.

Список ссылок на использованную литературу

1. Болховитинов Н. Н. Россия открывает Америку. 1732–1799. — М., 1991. — С. 200.

2. Елтышева Л. Ю., заведующая отделом истории краеведческого музея г. Кунгура. К. Т. Хлебников — летописец Русской Америки. — kungurmuseum@permonline.ru

3. Ивашинцев Н. А. Русские кругосветные путешествия с 1803 по 1849 гг. // Вопросы истории Камчатки. — Петропавловск-Камчатский, 2007. — Вып. 3. — С. 5–101.

4. Комиссаров Б. "…Показалась мне раем" // Рыбак Камчатки. — 9 авг. 1991.

5. Ляпунова Р. Г., Федорова С. Г. Введение [к книге "Русская Америка в неопубликованных записках К. Т. Хлебникова"] // Русская Америка в неопубликованных записках К. Т. Хлебникова / сост.: Ляпунова Р. Г. и Федорова С. Г. — Л., 1979. — С. 5, 7–9, 15.

6. Марков С. Н. Летопись Аляски. — М., 1991. — С. 102–107.

7. Петропавловск-Камчатский. История города в документах и воспоминаниях, 1740–1990. — Петропавловск-Камчатский, 1994. — С. 196–198.

8. Федорова С. Г. О Русской Америке и авторе "записок" К. Т. Хлебникове // Русская Америка в "записках" Кирилла Хлебникова. Ново-Архангельск / сост. С. Г. Федорова. — М., 1985. — С. 8, 31, 32.

А. П. Пирагис, Петропавловск-Камчатский

ПЕРВООТКРЫВАТЕЛИ ЗЕМЕЛЬ - КУМИРЫ КИРИЛЛА ХЛЕБНИКОВА
Сергей Останин
     
Путешественник из Кунгура, чиновник Русской Америки Кирилл Тимофеевич Хлебников /1784-1838/  не получил систематическое образование и, будучи самоучкой, тянулся к тем, кто смог бы расширить его кругозор. Он интересовался историческими и государственными деятелями, учеными, путешественниками, выдающимися администраторами Русской Америки. Этот интерес способствовал его саморазвитию и помогал выстраивать собственную судьбу.
К.Т. Хлебников признавался на склоне лет: «…Увидев Петербург и Кронштадт, я представляю великого их зиждителя; при воззрении на Южный Свет следую за Коломбом; в Перу вспоминаю Пизарро и Лас-Казаса; в Чили – Вальдивию; взглянув на Чимборазо – прославляю Гумбольта; но с первых шагов в Сибирь приветствую Ермака; в Кадьяке – Шелихова и на северо-западных берегах Америки – Баранова…» /1/.
Кто из этих первооткрывателей земель оставил наиболее заметный след в душе кунгуряка, можно только догадываться и спорить. Однако  научное и литературное наследие Хлебникова, а также итог его жизненного пути свидетельствуют о неравнозначном отношении к кумирам. Практическое влияние на его повседневную работу, на мотивы поведения, на устремленность в будущее в конечном итоге, по нашим наблюдениям, оказали не столько такие исторические личности, как Колумб и Ермак, как «великий зиждитель» Петербурга и Кронштадта Петр Первый и отмеченные в списке кумиров испанские конквистадоры, сколько его современники. Это отчасти – немецкий учёный-путешественник Александр Гумбольт и в большей степени - правители Российско-американской компании, одногодки по рождению Григорий Шелихов и Александр Баранов. С последним кунгуряк был лично знаком.
По следу Ермака Кирилл Хлебников пошел в 16 лет.  28 декабря 1800 года он отправился на службу на Дальний Восток в Российско-американскую компанию. Мифы о покорители Сибири к тому времени были очень популярны в Кунгуре благодаря краеведческим изысканиям тобольского картографа Семёна Ремизова и обнародованию «Летописи Сибирской краткой Кунгурской». Как тогда, так и сейчас, в регионе распространена легенда о том, что Ермак с дружиной по дороге в Сибирь заплутал на Сылве, зазимовал здесь и оставил после себя часовню. На мифическое присутствие атамана в кунгурских местах указывают исторические названия: Ермаково городище, камень Ермак и некоторые другие достопримечательности. Надо помнить, что Хлебников проезжал через Тобольск. Вот наиболее вероятное место, где земля полнится не только слухами, но и правдивыми сведениями об атамане.
В научном творчестве у Хлебникова не было повода обратить внимание на покорителя Сибири. Нет упоминания о нём в основном  труде - «Записках» о Русской Америке. Однако в его реальной жизни тема Ермака всплыла однажды неожиданным образом в так называемом «заговоре Наплавкова-Попова». Он возник среди промышленников в столице Русской Америке Ново-Архангельске против главного правителя Баранова летом 1809 года. Заговорщиков, страдавших от голода и жестоких наказаний, вдохновила вольница времён Ермака и Степана Разина. Но убийства и бегства не получилось. Заговорщиков отправили в Санкт-Петербург, а затем как каторжников и ссыльных - обратно в Сибирь. Хлебников, будучи камчатским комиссионером, принял самое деятельное участие в этой истории, «просил не раздувать это дело, поскольку в суде могли вскрыться многие злоупотребления самой компании» /2/. Её имидж, как он и опасался, пострадал.
О покорителе Сибири мог напоминать Хлебникову и построенный Барановым небольшой одномачтовый парусно-гребной бот «Ермак». Он курсировал меж северо-западных островов Америки и у берегов Аляски в те времена.
О Петре Первом в «Записках» Хлебникова есть упоминания в рамках цитирования некоторых авторов. Реальный повод оценить величие царя-реформатора надо связывать с первым приездом Хлебникова в Санкт-Петербург 2 марта 1815 года и первым посещением им Кронштадта 5 сентября того же года. В течение года, до августа 1816 года, кунгуряк неоднократно совершал поездки туда и обратно, готовясь к путешествию в Русскую Америку на постоянное место службы. После он окончательно поселится в городе на Неве.
К теме величия Петра Первого обращались многие современники Хлебникова. В какой-то мере то же самое, но более детально выразил «русский американец», дипломат Павел Свиньин. Он сотрудничал с теми же столичными изданиями, что и кунгуряк-путешественник, и пережил его на один год. «Если б мог воскресить Пётр Великий и вместо деревянных свай, коими обнесена была при нём верфь, увидел гранитные мулы вместо болота и непроходимых лесов и вертепов, широкие чисто вымощенные улицы, светлые домики с прекрасными садиками, увидел бы и паровую машину и другие заведения, он сказал бы, что преемники его поняли его мысль, что гений его не ошибся, выбрав Кронштадт славнейшим российским портом» /3/, - записал Свиньин в путевом дневнике и несколькими днями позже вспомнил о царе-реформаторе, проплывая мимо одного из датских островов. Его, по преданию, Петр Первый собирался купить, покрыв его территорию рублями. Эта «шутка», которой «потчевали» гражданских пассажиров русские военные моряки, вероятнее всего, была известна и Хлебникову. Ему  тоже довелось следовать мимо датских берегов.
«Пётр Великий! Если б ты проснулся! То б увидел, что не обманулся» /4/, - эта строчка из  песни Баранова, которую Хлебников включил в свои «Записки».
«Южный Свет», Калифорнию, а затем и страны Латинской Америки, в том числе Чили и Перу, Кирилл Хлебников посещал неоднократно во время торговых командировок в качестве правителя Новоархангельской конторы с 1817 по 1832 годы. Общаясь с испанцами, он выучил их язык, приобрёл книги на испанском, часть из них завещал  Кунгуру. Вне всякого сомнения, образ Колумба, которого в те времена называли Коломбом, оказал на него вдохновляющее воздействие. «Отважностью Коломб полсвета приобрёл» /5/, - процитировал Хлебников в «Записках» одного автора, утверждавшего, что «и Россия имеет своих Коломбов» /6/.
Испанские конквистадоры XVI века  завоеватель Перу Франциск Пизарро, завоеватель Чили Педро Вальдивия, а также доминиканский монах, американский историк Бартоломей Лас Казас, который защищал индейцев и торговал неграми, были хорошо известны Хлебникову. Он разделял не только их жажду приключений, но и, как человек своего времени, некоторые взгляды, определявшие стереотипы поведения. Они отразились в инструкциях правителя Новоархангельской конторы. «Для Хлебникова характерно недоверие к индейцам, социокультурная отчуждённость  и дистанцированность от аборигенов, - подчёркивали историки Русской Америки, касаясь калифорнийских вояжей кунгуряка. – Хлебников призывает сохранять осторожность в отношениях с индейцами, которых он уподобляет  животным, и отмечает невозможность использовать здесь инструмент  аманатов /заложников – С. Останин/ при существовавших у местных индейцев социально-родственных отношениях» /7/. «Записки» летописца Русской Америки отразили немало эпизодов столкновений индейцев с русскими промышленниками, трагическую хронику гибели российских первопроходцев на американской земле.   
Немецкий естествоиспытатель-энциклопедист Гумбольт дважды упоминается в хлебниковских «Записках» о Русской Америке. Хлебников называет его «славным Гумбольтом», высоко оценивает его как специалиста по Латинской Америке и ссылается на его сочинение «Исследование политического состояния Новой Испании». Кунгуряк пользовался немецким изданием этой работы. В личном фонде Хлебникова в Государственном архиве Пермского края хранится рукопись с переводами на русский язык из этой книги Гумбольта. В работе над одной из своей рукописей кунгуряк сделал пометку, что в статье об обитателях Русской Америки хорошо бы «вообще сослаться на Гумбольта и внести рассуждение» /8/.  Немецкий учёный представлял для Хлебникова особый интерес не только как исследователь испанских владений в Америке.  Гумбольт был универсален в своих научных занятиях в диапазоне от геологии и химии до лингвистики и этнографии. В 1829 году, когда Хлебников опубликовал «Записки о Калифорнии» в санкт-петербурском журнале «Сын Отечества», будучи в разъездах по островам в черте Ново-Архангельска, Гумбольт в то же самое время посетил Екатеринбург и Пермь с транзитом через Кунгур.
Основатель Российско-американской компании Григорий Шелихов и его правопреемник Александр Баранов стоят особняком в хлебниковском списке первооткрывателей земель. Для него это реальные люди, служившие образцом для подражания в той социальной ячейке общества, в которой Хлебников делал карьеру и добился впечатляющих успехов.
В год рождения кунгуряка, в 1784 году, купец Шелихов из города Рыльска Курской губернии пристал к острову Кадьяк и основал здесь поселение, а затем расширял сферу своих торгово-завоевательных предприятий. В опубликованных в советское время «Записках» о Русской Америке Хлебников, по нашим подсчетам, 49 раз упомянул о Шелихове. Кроме того, его кумир удостоился нескольких публикаций. В 1838 году Хлебников опубликовал в газете «Русский инвалид» статью «Жизнеописание Г.И. Шелихова», а в журнале «Сын Отечества» - «Жизнеописание достопамятных русских. Г.И. Шелихов». После смерти К.Т. Хлебникова в «Журнале для чтения воспитательных военно-учебных заведений» в 1840 году появилась его статья «Г.И. Шелихов».
В августе 1790 года управление компанией взял каргопольский купец Баранов. К тому времени он имел свое дело в Москве и Санкт-Петербурге, имел водочный и стекольный откуп, самоучкой освоил химию и горное дело, за статьи о Сибири был принят в Вольное экономическое общество. Баранов правил Российско-американской компанией до 1817 года. По оценке историков, за время его правления «территории и доходы компании значительно выросли» /9/.
Когда Хлебников служил на Камчатке, он заочно познакомился с Барановым, который 23 сентября 1809 года направил ему из Ново-Архангельска письмо с благодарностью за присланные газеты и журналы. Хлебников получил это послание 24 мая 1810 года.
В своих «Записках» он упоминает Баранова свыше сотни раз более чем на 80  страницах. В 1835 году в Санкт-Петербурге кунгуряк выпускает книгу «Жизнеописание Александра Андреевича Баранова, Главного правителя Российских колоний в Америке».
«Если славят отважного Ермака и Шелихова, то Баранов станет, конечно, не ниже их, ибо он удержал и упрочил завладения Шелихова и до возможной степени просветил и образовал народ, ему вверенный, - подчеркивал Хлебников в биографической книге. – Шелихов, можно сказать, делал только свои предположения; но Баранов докончил оные и все привёл в исполнение; а кто не знает, что легче предписывать, чем исполнять? Кроме того, он сам сделал дальнейшие и важные заселения, о коих Шелихов и не помышлял» /10/.
Сходство судеб этих чиновников Русской Америки отражено и в том, что их заслуги перед обществом при их жизни признало и Российское государство. Шелихов по решению правительствующего сената получил золотую медаль, осыпанную алмазами, для ношения на шее на голубой ленте, шпагу и похвальную грамоту. Баранов был награжден именной золотой медалью на ленте Святого Владимира, орденом Анны второй степени, произведен в коллежские советники 6 класса по «Табели о рангах всех чинов воинских, статских и придворных» с правом на потомственное дворянство.  Награды К.Т. Хлебникова – золотая медаль «За усердную службу» на Владимирской ленте для ношения на шее, золотая медаль «За усердие» на Александровской ленте для ношения на шее, орден Святой Анны третьей степени. Он был возведён в звание купца 2-й гильдии и титулярного советника /этот 9-й класс из 16 также соответствовал капитану в пехоте, капитан-лейтенанту - на флоте, штаб-ротмистру - в кавалерии и есаулу - у казаков/, был избран членом-корреспондентом Санкт-Петербургской академии наук.
По оценке современных исследователей, «небогатый кунгурский купец Кирилл Хлебников стал достойным соратником Александра Баранова», «современники не зря называли Хлебникова «подлинным летописцем Русской Америки» /11/.
А для тех, кто сейчас ищет кумиров среди исторических личностей, отметим, что в жизни и деятельности нашего земляка К.Т. Хлебникова можно найти немало примеров целеустремленности, верности избранному делу,  преданности Отечеству. Такие личности – надежный нравственный ориентир, образец для подражания молодёжи на все времена.
1. Цит. по: Бурлак В.Н. Русская Америка. Москва, «Вече», 2009. С. 333.
2. История Русской Америки. 1732 – 1867. Том II. Москва, «Международные отношения», 1999. С.132.
3. Свиньин П.П. Американские дневники и письма. Москва, «Парад», 2006. С. 49.
4, Русская Америка в «Записках» Кирила Хлебникова. Ново-Архангельск. Москва,   «Наука», 1985. С. 221.
5. Там же. С. 176.
6. Там же.
7. История Русской Америки. Указ. соч. С. 227.
8. Русская Америка в неопубликованных записках К.Т. Хлебникова. Ленинград, «Наука», Ленинградское отделение, 1979. С. 241.
9. http://www.alaska-heritage.narod.ru
10. Цит. по: История Русской Америки. Указ. соч. С. 155.
11.Бурлак В.Н. Указ. соч. С. 332.

КИРИЛЛ ХЛЕБНИКОВ И САН-ФРАНЦИСКО: ПЕРВОЕ ПОСЕЩЕНИЕ

1 октября 1817 года в заливе Сан-Франциско у берегов Калифорнии бросил якорь парусный корабль российского военно-морского флота «Кутузов». На его борту находился уроженец Кунгура Кирилл Тимофеевич Хлебников. Он пробыл здесь целый месяц, по 30 октября включительно. Это было первое посещение Сан-Франциско русским коммерсантом /комиссионером/ Хлебниковым, который впоследствии стал наиболее деятельным и успешным чиновником Русской Америки.
Ее историкам в общих чертах известно, при каких исторических и личных обстоятельствах, а также в качестве кого попал сюда кунгуряк. Однако детали этого посещения, включая роль самого Хлебникова в том неофициальном визите, до сих пор нераскрыты, а отдельные, весьма существенные акценты в тех обстоятельствах рядом биографов Хлебникова расставлены неверно. Между тем речь идет о ключевом моменте его биографии, ставшем альфой и омегой его успешной международной деятельности как дипломата, коммерсанта и путешественника. Поэтому цель данного исследования – уточнить ряд исторических обстоятельств, выявить в связи с этим мотивы поведения Хлебникова и по возможности реконструировать этот момент его биографии, о котором раньше упоминали вскользь, мимоходом.
К сожалению, некоторой путанице в биографии Хлебникова мы обязаны его первому биографу, автору некролога Н.А. Полевому. «…В сентябре 1816 года отправился кругом света на корабле Кутузова, бывшем под начальством капитана Гагемейстера, - сообщал он. – Благополучно достигнув Ситхи и приняв после Баранова должность, шестнадцать лет продолжал он свое пребывание на Северо-Американских наших колониях. Несколько раз плавал он в Калифорнию, Мексику, Перу, Чили…» /1/. Неверное утверждение Полевого о принятии должности усилил наиболее результативный биограф Хлебникова, автор брошюры о нем Б.Н. Вишневский: «На место престарелого правителя Русской Америки фактически стал Кирилл Хлебников, прибывший на корабле «Кутузов» /2/. В дальнейшем эту сомнительную версию озвучили и другие /3/.
В действительности же Хлебников и тогда, и в течение всего пребывания на Аляске никогда не был правителем Русско-Американской компании /РАК/. В январе 1818 года он стал помощником правителя и возглавил один из филиалов РАК - Ново-Архангельскую контору, оставаясь до конца жизни служащим этой Компании. Безусловно, Хлебникову приходилось решать задачи на уровне главного правителя РАК по обустройству российских территорий, промышленному освоению края, снабжению населения привозным продовольствием. Таков масштаб личности. Так что ошибка вроде бы простительна.
Использование цитаты Полевого в качестве клише другими исследователями привело к распространению и других ошибочных сведений, о сроках пребывания в Русской Америке, о географии путешествий. К счастью для нас, период очных ставок достоверных и сомнительных сведений из биографии Хлебникова преодолен еще в 20 веке. Акцент в данном случае не на масштабе, а на феномене личности Хлебникова.
Для этого важно выделить два момента. Прибытие корабля «Кутузов» к американским берегам стало поворотным пунктом в судьбе Русской Америки. После почти вековой истории освоения края власть в нем перешла от купцов к военным. Начиная с капитан-лейтенанта  Леонтия /Людовика/ Гагемейстера, главными правителями РАК становились офицеры российского военно-морского флота. Утвердиться в их элитарной среде гражданскому лицу было непросто. Хлебникову это удалось за год с лишним плавания – 7 сентября 1816 года вышли из Кронштадта, 15 сентября 1817 года подошли к селению Росс на тихоокеанском побережье Северной Америки. А во-вторых, карьерный рост осложнялся для Хлебникова клеймом растратчика. Он взял на себя долги сослуживцев по Камчатке и вынужден был по договору с Компанией отслужить на новых землях три года в счет отпущения грехов. Судьба распорядилась иначе – 15 лет на Аляске. И впрямь его деловые и моральные качества были на высоте. После недельного, с 20 по 27 сентября, посещения крепости-селения Росс, где его могли оставить на время у помощника главного правителя Ивана Кускова, военные моряки зачем-то же взяли Хлебникова с собой в Сан-Франциско.
Что же там, в том райском уголке, с 1 по 30 октября происходит, если судьба улыбнулась кунгурскому изгою? 72-летний Баранов, по решению Санкт-Петербурга, смещен. Его должность занимает 37-летний Гагемейстер, который своим помощником на место оставленного в крепости Росс 53-летнего Кускова назначает 33-летнего Хлебникова, но правит недолго. Через считанные недели уходит в плавание, оставляя на два с лишним года главным правителем РАК 28-летнего лейтенанта Семена Яновского, присмотревшего в жены дочь Баранова Ирину.
А происходит вот что: в Сан-Франциско комиссионер Хлебников заручается поддержкой местных торговцев и налаживает долгосрочные связи по взаимообмену товарами. При этом впервые проявляет себя не только как ловкий купец, но и как умелый дипломат. Я вынужден это особо подчеркнуть, потому что, по ошибочной версии американского писателя Виктора Петрова, Хлебников на военном корабле «Кутузов» числился не комиссионером, а приказчиком Компании, что по статусу, конечно, ниже /4/.  Приказчик, как торговый агент, нанимался по договору и только по нему получал расчет. Комиссионер Хлебников, которому в РАК назначили годовое жалование в 3 тысячи рублей и продовольственное пособие в 1,5 тысячи рублей в год, имел право заключать договора, от которых имел свои «комиссионные».
Дипломатический момент этого визита особо важен в связи с тем, что осваивавшие это побережье испанцы конфликтовали с русскими «алеутами», захватывая их в плен во время охоты на бобров.
Сан-Франциско в те времена было порядочным захолустьем в виде «президио» /«пресидио»/- крепости, укрепленного поселения, управляемого светскими властями. Русские называли его на свой русско-испанский манер: «президио Святого Франциска». Эта крепость, как отмечал один из современников Хлебникова, «лежит на плоской возвышенности и состоит из огромного кирпичного строения, имеющего пространный квадратный двор, на который обращены все окна и двери» /5/. Наружные стены были глухие, если исключить ворота и ружейные бойницы. В одном флигеле одна из пустых комнат использовалась под церковь. Здесь же квартировали комендант и кавалерийский поручик. В другом флигеле жили артиллерийский поручик и два сержанта из кавалерии и пехоты. Там же находился общий зал для проведения парадных, праздничных мероприятий. Не исключено, что русских военных моряков и Хлебникова испанцы принимали в обоих флигелях. Два других помещения – для солдат и цейхауз – для этого явно не подходили.  «Церковь была очень-очень хороша, а алтарь даже богато убран;  это было единственное здание  во всем «президио», имеющее окна со стеклами, - сообщал один из русских путешественников. – Жилые комнаты, как офицерские, так и солдатские, были не что иное, как огромные сараи, меблированные наподобие русских изб, со скамьями кругом и с большим столом в переднем углу; ни одна не имела рам со стеклами, и окна запирались от солнца подвижными решетками, а от стужи – деревянными задвижками вместо ставней» /6/.
В одном из парижских изданий 1822 года об Америке помещен рисунок путешественника и живописца, уроженца Екатеринославля Логгина /Людвига/ Хориса «Вид пресидии Сан-Франциско» /7/. На нем  «плоская возвышенность», как и «огромное кирпичное строение», теряются на фоне массивных гор и покатых холмов, а часть одноименного залива изображена под стать гористой местности, также мощно. Передний план композиции оживляют всадники и пехотная колонна. Военным здесь, в безлюдной и необжитой местности, действительно, было раздолье. Таким увидел это побережье рисовальщик Хорис, немец по происхождению, во время кругосветного путешествия на корабле "Рюрик" с 1815 по 1818 годы, примерно в то же время, что и Хлебников.
По свидетельству Хлебникова, зайти в Сан-Франциско Гагемейстера надоумил Кусков, «чтобы согласить губернатора о выдаче задержанных испанцами из разных промысловых партий алеут и испросить позволение на торговлю» /8/. Демонстрация военной силы и торговая дипломатия обеспечили успех. Губернатор Калифорнии господин Де Сола в порт не приехал, но русских уважил, «прислал двух алеут, отзываясь о прочих, что далеко отосланы, и позволил выменять припасов» /9/.  В итоге в течение октября на борт «Кутузова» было погружено в соответствии с испанской мерой объема сыпучих тел 358 фанег пшеницы /3,5 пуда - каждая/, 256 – ячменя /по 3 пуда за меру объема/, 109 – гороха и бобов /по 4 пуда/, а также муки - 180 ароб /по 28 и 1/8 русского фунта каждая/, сала - 203 ароба, включая лучшее в Калифорнии мозговое сало под названием монтена, которое наливали в бычьи пузыри /10/. В современном исчислении это почти 79 610 тонн. По свидетельству одного из современников Хлебникова, русские «покупали пшеницу в зерне по три испанских пиастра за фанегу весом около четырех пудов, следовательно, около рубля серебром за пуд – цена чрезвычайно выгодная по тамошнему времени» /11/.
В последующие годы /1818-1832/ испанские порты Калифорнии, в первую очередь – Сан-Франциско, стали, благодаря многочисленным поездкам и хлопотам Хлебникова, основными поставщиками продовольствия для населения Русской Америки. В лучшие годы /1824, 1825, 1830, 1831, 1832/ закупки пшеницы возрастали в 5-6 раз по сравнению с октябрем 1817 года. Испанцы по договоренности с Хлебниковым отгружали живых быков, сырые кожи, мыло и соль. Годовые объемы этих припасов исчислялись в 200-300 пудов.
Поэтому сомнительно утверждение некоторых биографов «русского американца» о том, что «на кожаной байдарке он плавал из Ново-Архангельска в залив Сан-Франциско не менее 15 раз» /12/. Байдарка – это всего на всего эскимосский каяк, то есть длинная, узкая плоскодонная кожаная лодка с каркасом из деревянных планок. Использовалась в те времена байдара – тоже лодка из кожи, многовесельная, открытая, на 30-40 человек. Объемы торговых операций Хлебникова были связаны с морскими походами на судах рангом повыше, на бригах, двухмачтовых, парусных, с прямыми парусами, «Ильмень», «Булдаков», «Байкал», «Головнин», «Кяхта», «Охотск», на корабле «Рюрик», на шлюпах «Байкал» и «Уруп».
Ошибки коллег не стоили бы упоминания, если бы не один принципиальный нюанс в нашей теме - утверждение писателя Сергея Маркова о якобы первой поездке Хлебникова в Калифорнию в июне-ноябре 1820 года /13/. В новой должности - первая,  с учетом октября 1817 года все же - вторая. Она интересна тем, что в самом начале поездки бриг "Ильмень" потерпел крушение и Хлебников до берега добирался на байдаре, чтобы пересесть на другое судно. Образ захлестываемой волнами байдары усилил Вишневский /14/, поэтому так эффектен, но в сущности нелеп и неправдив образ байдарочника Хлебникова. В его жизни было больше коммерческих, чем морских рисков. Он сделал верную ставку на Сан-Франциско, спасая от голода русских "алеутов". Но Россия не смогла экономически освоить новый регион. Мы помним, что Аляска была продана. И как осколки той жизни - упоминания краеведов о том, что Хлебников выучил испанский язык и оставил родному городу 10 книг на испанском.
1.Сборник материалов для ознакомления с Пермской губерниею. Выпуск 1У. Пермь, Типография Губернской Земской Управы, 1892. С. 15.
2.Вишневский Б.Н. Путешественник Кирилл Хлебников. Пермь, 1957. С. 17-18.
3.См.: Лепихина З. Искатель приключений. / «Искра», 4 сентября 1991 г./; Мануильская М. «…Является знатным земляком». / «Искра», 22 марта 1980 г./; Харитонова Е. Под российским флагом – в Америку / «Искра», 19 апреля 1988 г./; Шадрин А. Кунгурский американец. / «Искра», 26 июля 1994 г./, а также: Декабристы. Биографический справочник. Москва, "Наука", 1988. С. 190.
4.См.: Петров В. Русские в истории Америки. Москва, «Наука», 1991. С. 99, а также: Останин С. Ранчо Кирилла Хлебникова. /«Искра», 21 сентября 1991 г./
5.Русская Америка в «Записках» Кирила Хлебникова. Москва, «Наука», 1985. С. 268.
6.Там же.
7.См.: История Русской Америки 1732-1867. Том 2. Москва, «Международные отношения», 1999. С. 452.
8, 9, 10. Русская Америка в «Записках» Кирила Хлебникова. Москва, «Наука», 1985. С. 124.
11.Там же. С.272.
12.Усков П. От Кунгура до Гватемалы. /«Искра", 20 марта 1979 г./
13.См.: Марков С. Летопись Аляски. Москва, "Пересвет", 1992.
14.См.: Вишневский Б.Н. Путешественник Кирилл Хлебников. Пермь, 1957. С. 34-35.