Письмо С.П. Трубецкого жене Е.И. Трубецкой
52

81. Понедельник, 29 марта [1826]

Читая вчерашнее письмо твое, друг милый мой, я было очень опечалился, но когда увидел в приписке, что ты получила все мои письма, то тем более я обрадовался. Благодарю тебя, очень благодарю, ангел мой, что ты старалась удержаться от беспокойства. Единственный страх мой о тебе, как ты и видела из писем моих, был, чтоб ты не предалась беспокойству; во всем другом я совершенно и очень твердо уповаю на милосердие божие; и нельзя мне не уповать на оное от всей моей души, потому что господь, по великой милости своей, вложил мне в сердце такую уверенность, что он сохранит тебя, что на сей счет никакое сомнение до оного не достигает. Знаю, друг бесценный, сколько спокойствие мое для тебя дорого и что ты сердечно желала бы взять на себя мою грусть, если б то можно было; ах! друг милый, с какой бы радостью и я отдал бы самую жизнь мою, если бы тем мог прекратить грусть твою и возвратить тебе спокойствие, которое я У тебя отнял. Но сего быть не может; есть бог, и бог милосердный, в нем наше упование, и он помилует нас. Целую и обнимаю тебя от всей души. Поцелуй всех твоих, Володеньку и добрую, милую Лизу; бог милостив, когда-нибудь ее увиж.
С. Трубецкой

Письмо С.П. Трубецкого жене Е.И. Трубецкой
54

83. Среда, 31 марта [1826]

Мне ли, друг милый мой, пенять тебе за то, что ты чувствуешь себя совсем иною, когда получаешь мои письма и когда не имеешь их? Я и сам бываю совершенно другой: вчера я не переставал молиться богу, не мог хлеба куска в рот взять до тех пор, пока не получил два письма твои в девятом часу вечера; тогда и надежды мои возвратились и возросло упование на милость божью и на милосердие государя; тогда все опять показалось в лучшем виде, и снова стал я ожидать с большим спокойствием судьбы нашей от бога и от государя. Я очень рад для тебя, что Лиза еще несколько дней пробудет; знаю, сколько дружба ее для тебя утешительна, и с тех пор как узнал, что она должна ехать, все молю бога, чтоб послал тебе крепость и силу и заменил бы приносимое ею утешение каким-либо другим, по великой благости своей. Обними Лизу, друг мой, за меня; не могу вообразить, чтоб бог, по милосердию своему, не послал мне еще когда-нибудь в жизни моей увидеть ее, и если обманываюсь в сей надежде, то, по крайней мере, она меня подкрепляет. Одним упованием, что бог помилует нас ради своего неизреченного милосердия, можем мы существовать. Прости, друг бесценный, от души целую тебя.
С. Трубецкой

Письмо С.П. Трубецкого жене Е.И. Трубецкой
56

85. Пятница, 2 апреля [1826]

Можно ли, милый друг, не ободриться после такого дня, каковым был для меня вчерашний? Можно ли иметь малейшее сомнение в милосердии того, кто мне послал такой день? Когда я надеялся, что бог пошлет мне еще когда-нибудь в жизни моей прижать милую сестру к сердцу моему, мог ли я ожидать, что она уже имеет на то позволение от государя и что надежда моя так скоро исполнится? Могу ли после этого не надеяться, что это было не в последний раз, и не ожидать всего от милосердия такого государя? Как не благодарить бога, что судьбу нашу отдал в руки такого милостивого государя, и как не чувствовать всякий день более, сколько я пред ним виновен, и не оплакивать, что имел несчастие быть пред ним преступником? Друг мой, можем ли мы не надеяться всевозможного помилования от такого истинно свышечеловеческого милосердия? Предадимся, ангел мой, воле его с совершенною покорностию. Каким раскаянием и какою благодарностию могу я заслужить хотя малейшую часть благодеяний государя моего? Во всю жизнь мою не могу достойно оплакать вины моей пред ним.
Благодари, друг милый мой, родителей твоих, сестер, зятя2 за все то, что они велели мне сказать чрез сестру мою. Мысль, что я любовь их не утратил, очень утешительна, скажи маменьке твоей, что не могу не почитать ее для себя истинно родною матерью, не иметь к ней других чувств, как тех, кои бы имел я к родной матери. Лиза скажет вам, сколько я сожалею о том, что наполнил жизнь их горестию. Обними их всех за меня и поцелуй Володеньку и Лизу. Прости, друг мой, целую тебя от всей души; да пошлет мне бог мой скорее обнять тебя, как я обнял сестру, и чтоб никогда более ввек нам не разлучаться. Всего можно ожидать от милосердия государя.

С. Трубецкой

Сей час получаю два твои письма сегодняшние, и мне это возвратили, чтоб приписать о получении их3. Не могу пространно описать тебе впечатление после свидания с Лизой, скажу только, что оно мне много, очень много добра сделало и между тем живее дало чувствовать всю мою грусть, но зато упование на милосердие бога и государя чрезвычайно как укрепилось, и это много меня успокаивает. Бог милостив и когда-нибудь соединит нас, хотя я не заслуживаю никак таковой милости. Это большая милость, что дозволили тебе написать другое письмо и уведомить меня, что я завтра не получу. Будь здорова, милый ангел, целую тебя от души; поцелуй Володеньку.

Письмо С.П. Трубецкого жене Е.И. Трубецкой
58

87. Понедельник, 5 апреля [1826]

Ты получила, друг милый мой, от меня письмо в субботу, но зато в воскресенье не имела; надеюсь, что это тебя не беспокоило, ибо тебе известна была причина. Ты пишешь, что надежды мои тебя ободряют и что, когда я вижу будущее не вчерне, тогда и ты бываешь спокойна. Я не могу видеть его вчерне с того дня, как видел Лизу, ибо такое милосердие слишком велико, чтоб не надеяться после сего быть мне вместе с тобою в остальные дни жизни нашей. С тех пор я не могу не предаваться совершенно воле божией и государевой и ожидаю с совершенною покорностью, что государю угодно будет нам судить, и с уверенностью, что то, на чем остановится его милосердие, будет то, более чего уже ему невозможно для нас сделать. Не подумай, милый друг мой, что я полагаю иметь какое-нибудь право на милосердие государево; нет, ангел мой, я более многих преступен перед ним и многих менее заслуживаю его милосердия, но все доказывает, что он хочет быть ко всем истинно милосерд и, как я прежде писал к тебе, хочет делать благодарных себе, а не несчастных. Великость прегрешения не может остановить милосердия; кому более оставляется, тот и более любит; это основа спасителя, друг милый мой. Вот мои надежды, ангел мой, и я на них твердо уповаю. Прости, милый друг, от всей души обнимаю и целую тебя. Поцелуй всех наших, Володеньку и Лизу, если сие письмо еще застанет ее. Еще раз целую тебя.

С. Трубецкой