Наталья Петровна Грот. Дочь декабриста Петра Николаевича Семёнова.
Женщина выше учёности
Александр Богданов, заведующий музеем-заповедником П. П. Семёнова-Тян-Шанского
На границе Липецкой и Рязанской областей, на живописном берегу реки Рановы расположена усадьба дворянского рода Семёновых – Рязанка. Самым известным носителем фамилии стал знаменитый путешественник и государственный деятель П. П. Семёнов-Тян-Шанский. В тени его славы не столь заметны другие представители этого рода, также внёсшие большой вклад в литературу, науку, общественную жизнь нашей страны. Среди них и сестра Петра Петровича – Наталья Петровна Семёнова, в замужестве Грот. 14 ноября 2009 года исполнилось 185 лет со дня её рождения.
Родовое гнездо
История усадьбы Рязанка начинается в 1789 году с женитьбы секунд-майора в отставке Николая Петровича Семёнова на дочери помещика села Урусово Раненбургского уезда Рязанской губернии П. М. Бунина – Марии Петровне. Молодые получили земли в трёх километрах от Урусово, по реке Ранова, где в 1790 году на левой стороне оврага Точилка и был построен деревянный усадебный дом и основана деревня Рязанка. В 1821 году во владение имением вступает старший сын Семёновых – участник Отечественной войны 1812 года, герой Бородино Пётр Николаевич. Вскоре его супругой стала Александра Петровна Бланк, которая проживала в селе Петровка Липецкого уезда Тамбовской губернии. В их семье было трое детей: сыновья, старший – Николай, впоследствии сенатор, историк, поэт-переводчик и биолог, младший – Пётр, получивший за своё путешествие почётную приставку к фамилии «Тян-Шанский», и дочь Наталья, оставившая заметный след в литературе, публицистике и живописи.
Дом Семёновых был настоящим культурным центром для всей округи. В Рязанку часто приезжали театральные деятели, художники из обеих столиц. Сюда доставлялись все новинки литературы, выписывались газеты и журналы. Пётр Петрович Семёнов-Тян-Шанский вспоминал: «В семейную жизнь отец мой вносил столько активной любви, а мать столько сдержанности и разумного спокойствия, что наше довольно многочисленное и сложное семейство можно было считать идеалом семейного счастья». А вот как описывала своё детство в Рязанке Наталья Петровна: «Способ воспитания нашего был самый разумный: мы в первом детстве всему учились играя, а между тем приобретали много познаний». Любимыми игрушками детей были арифметическое и географическое лото, фигурки князей и императоров, река времени, по которым легко запоминалась история России. Александра Петровна, знавшая несколько иностранных языков, в определённые дни разговаривала с детьми по-французски или по-немецки, следя за тем, чтобы и дети между собой говорили на этих языках. Самая способная среди детей была Наташа, резвая и живая, она отличалась при этом неудержимыми шалостями, которые никогда не были направлены против кого-либо лично. П. П. Семёнов-Тян-Шанский в своих мемуарах пишет: «Между собой мы были очень дружны, и серьёзных ссор между нами не происходило. Когда же кого-нибудь из нас ставили в угол, что чаще всего случалось с резвой Наташей, изобретавшей неимоверные, конечно, чисто детские шалости, то остальные дети прибегали к матери и со слезами просили прощения за наказанного».
Счастливое детство для Натальи и её братьев закончилось рано. В 1832 году Пётр Николаевич скончался во время поездки в Липецкий уезд. Александра Петровна заболела нервной горячкой, которая в скором времени переросла в тяжёлую психическую болезнь.
В Петербурге
В 1836 году мать и трое детей переселились в северную столицу. Настало время определять старших в учебные заведения. Николай поступил в знаменитый Царскосельский лицей, Наташа – в Екатерининский институт. К этому времени относится эпизод, навсегда врезавшийся в память Натальи Петровны. Осенью 1836 года семья Семёновых была приглашена Василием Николаевичем Семёновым (младшим братом отца) на обед в честь столичных литераторов. За столом безусловным центром притяжения был Александр Сергеевич Пушкин. За обеденный стол вместе со взрослыми посадили и 12-летнюю Наташу. Пушкин был весел и говорил со свойственным ему остроумием. Вот строки её воспоминаний: «Всего памятнее для меня был обед, данный дядей Пушкину как лицейскому товарищу своему. Это был единственный раз в жизни, когда я видела Пушкина. Его курчавые волосы, живая речь и весёлый смех очень сильно запечатлелись в моей памяти». К этому обеду относится и шутка Пушкина, сохранившаяся в литературных источниках, когда Александр Сергеевич, обращаясь к В. Н. Семёнову, сидящему между Гречем и Булгариным, крикнул: «Ты, брат Семёнов, сегодня, словно Христос на горе Голгофе!».
Для Наташи начался новый период её жизни – учёба в Екатерининском институте. Наталья, оторванная от семьи, всем сердцем переживающая за мать, часто вспоминала её слова. «Милая Наташенька, – говорила она мне, – ты, можно сказать, круглая сирота, не одарённая красотою, стало быть, только одним можешь сделаться приятной людям: образованным умом и добротою». Эти слова я носила в сердце все шесть лет моего пребывания в институте, и они мне помогали бодро трудиться над своим образованием и по мере сил моих стараться быть полезной более слабым подругам и помогать им. Ученье, а также рисованье сильно увлекали меня и хорошо наполняли моё время».
Именно в Екатерининском институте Наталья Семёнова увлеклась рисованием. И если для других учениц обязательными были лишь рисунки карандашом, Наталья с помощью учителей Башуцкого и Мохначева освоила более сложную технику акварельного рисунка и пастели. Поначалу она занималась копированием масляных картин. Для института выполнила копии с картин «Ночь в монастыре», «Великомученица Екатерина» Карла Дольчи, «Мадонна» Рафаэля, затем сделала несколько оригинальных детских портретов. «Но все эти произведения мои были разобраны по дворцам, и я не могла сохранить на память ни одного из них», – писала Наталья Петровна.
Наталья Семёнова на протяжении всех лет учёбы оставалась первой ученицей, помогая во всём своим подругам. Ей по окончании института предстояло сдавать так называемые «царские экзамены» в Зимнем дворце. Для прилежной Наташи «…все эти экзамены были рядом триумфов. Учителя выезжали на её познаниях, классные дамы и девицы обращались с ней с каким-то благоговением. Двор ласкал её и говорил ей комплименты; на завтраках и обедах, сопровождавших каждый раз экзамены, она неизменно сидела возле императрицы, а если присутствовал император, то между ними обоими». Для обладательницы первого шифра, то есть главной награды с вензелем императрицы, открывалась блестящая придворная карьера. Но Наталье претила придворная искусственность в отношениях, показная чопорность двора, и она предпочла уступить своё место другой выпускнице.
Вновь на родине
В опустевшую Рязанку Наталья Семёнова не вернулась, её новым домом стало село Подосинки, имение дяди, отставного полковника Измайловского полка Михаила Николаевича Семёнова. Наташа поселилась в маленьком домике вместе с бабушкой Марией Петровной. Основным занятием девушки в деревенской глуши стало чтение. Чувствительным лишением для неё было отсутствие возможности заниматься рисованием. Дядя считал это прихотью и не откликнулся на просьбу о покупке рисовальных принадлежностей. Только с помощью брата Петра Наташа смогла приобрести акварельные краски. Первый же опыт – портрет бабушки – был настолько удачным, что и брат, и дядя заказали себе копии. Благодаря этому до нас дошло единственное портретное изображение Марии Петровны Семёновой, старшей сестры первой русской профессиональной поэтессы Анны Петровны Буниной.
Для совершенствования своего мастерства в масляной живописи Наталья Семёнова обращается в Московскую рисовальную школу, берёт уроки у известных живописцев Карла Лаша и Вильгельма Тимма. Вскоре способная ученица переходит от копий картин своих учителей к самостоятельной работе. Она пишет маслом портреты кузин Н. Поливановой и О. Корсаковой, тётушки Анны Александровны, её матери – княгини М. А. Волконской. Наиболее удачной работой в этом жанре стал портрет брата, написанный осенью 1848 года. Это самое раннее изображение будущего выдающегося путешественника, а тогда ещё студента Петербургского университета Петра Петровича Семёнова.
Наталья Петровна Грот
Крутой поворот в жизни Натальи Семёновой произошёл в 1850 году, когда она гостила у брата в Петербурге. Пётр Петрович познакомил её с известным учёным-филологом, профессором Я. К. Гротом. Знакомство переросло в большое чувство, и вскоре состоялась свадьба Якова Карловича и Натальи Петровны.
Наталья Петровна всю жизнь хранила искреннюю привязанность к братьям, к месту, где она родилась. По её настоянию семейство Грот приобрело имение Красная Слободка в Данковском уезде, в трёх километрах от любимой родительской Рязанки, где летом обитала семья старшего брата – Николая Петровича. А в двух километрах от имения Гротов, в деревне Гремячка Данковского уезда, располагалась семья младшего брата – Петра Петровича. Их постоянное общение не прекращалось ни в Петербурге, ни в деревне. Часто местом семейных сборов становилась именно Красная Слободка, что запечатлено на одной из замечательных семейных фотографий.
Новая роль жены и матери отодвинула на задний план увлечение живописью. С назначением мужа воспитателем при великих князьях Наталья Петровна всецело посвятила себя интересам новой деятельности и службы Якова Карловича. Она становится личным секретарём супруга, помогая вести изо дня в день его собственные записки.
Под влиянием мужа Наталья Петровна начинает и свою самостоятельную литературную деятельность. Печататься она начала в детском журнале «Лучи», затем помещала свои статьи, рассказы, переводы (под псевдонимами: Русская женщина, Наталья Гр. и Н. Г.) по педагогическим, общественным и литературным вопросам в «Журнале для Воспитания», «Современной летописи», «Московских и Санкт-Петербургских Ведомостях», «Журнале Министерства Народного Просвещения» и других изданиях.
Особенно её волновал злободневный тогда вопрос о роли женщины в обществе. Вот что она писала по этому поводу: «Самим Богом и природой отведена женщине не узкая область отвлечённого знания, а более возвышенная, более эстетическая область сердца и чувства. Она выше учёности, политического представительства, чиновничества, сиденья за прилавком или типографским станком. Даже самые симпатичные из женских призваний — учительство и медицина — становятся несимпатичными, как скоро начинение головы сухими теориями преобладают над чувствами любви и сострадания к живому человеку. Есть такие уголки жизни, где ничто не может заменить нежной женской руки, благотворящей, утешающей, ободряющей, воспитывающей, сдерживающей молодые поколения, где женщина может приложить свой труд и свою деятельность, не соперничая с мужчинами и давая именно то, чего те не могут дать. Но для этого нужна искренняя, а не внешняя религиозность, нужны твёрдые нравственные правила, которых именно недостаёт нашему обществу. Высшая задача женского образования вовсе не в одних познаниях, а в пробуждении воли к добру, к деятельности живой, чуждой всякой выставки, пустоты и тщеславия, в чистоте мысли и жизни, одним словом, в приближении к тому идеалу христианского совершенства, который человечеству предстоит осуществить на земле».
Много пишет она для детей. Отдельными изданиями в Петербурге выходят несколько книг Натальи Грот: «Два маленьких носильщика», «Плоды благотворительности», выдержавшая шесть изданий книга «Бог в Природе». Последним трудом, изданным Натальей Петровной, была книга «Свобода в жизни и государстве. Этюд по Чаннингу». Она активно полемизирует с теми, кто обвиняет её в косности, отсталости, предостерегая молодое поколение от безоглядного следования всяческим новым веяниям: «Всё человечество, и старое, и новое, несовершенно и имеет свои хорошие и дурные стороны. Мудрость и истина заключаются именно в беспристрастии, с каким мы оцениваем то и другое, а не в бессмысленном упоении всем новым. У нас же всякое вновь возникающее общественное стремление становится каким-то стадным, какой-то модой или бурным потоком, увлекающим всех и всё. Не мало уже мы за это поплатились, не мало этим воспользовалось всё враждебное России и её успехам! Хорошо ещё, что нас сдерживает мудрость и здравый смысл нашего народа, который не поддаётся шатаниям и ошибкам своих руководителей и просветителей, а с истинно христианским благоразумием смотрит на них и со своим здравым русским юмором часто над ним подсмеивается».
Наталья Петровна в конце 80-х начала писать свои «Воспоминания для детей и внуков», но довела их лишь до момента замужества. Изданные впоследствии её семьёй мемуары – интереснейший источник по истории рода Семёновых и истории нашего края. Смерть супруга в 1893 году прервала эту работу. Н. П. Грот всецело отдалась делу подготовки издания трудов Якова Карловича, его переписки и сбору материалов для составления его жизнеописания. Через шесть лет последовал ещё один удар судьбы – скончался старший сын Николай Яковлевич, выдающийся русский философ и психолог. Его смерть окончательно надорвала силы Натальи Петровны и не позволила завершить начатое. Она скончалась 2 (14) августа 1899 года и была похоронена на Новодевичьем кладбище Санкт-Петербурга.
Источник
